Линда (СИ)

— О! — осчастливленный дядя едва не лопнул от полноты чувств, — я непременно свяжусь с ней!

— Что ж, в таком случае, мы пойдем. Попробую еще раз отговорить эту упрямую девицу от услуг вашей клиники. Я, знаете ли, за естественность.

— Ну уж нет! Я договор подписала!

— Я лучше выплачу неустойку, — с этими словами он буквально вытянул ее из глубокого кресла и потащил к выходу. Затягивать спектакль не годилось. Подозрительно получится, — ладно, не возмущайся. Будут тебе уши, раз уж ты так хочешь. В конце-концов, это же не фатально? Можно будет вернуть все назад?

— Конечно! — доктор закивал с таким энтузиазмом, что сразу стали очевидны годы тренировок в ответах на дурацкие вопросы, — такая же несложная операция…

— Пойдем, солнце мое. Спасибо, доктор. Видимо, мы скоро к Вам вернемся.

Молодые люди вышли из кабинета почти в обнимку и, не оглядываясь и не останавливаясь устремились на улицу, где их уже заждался верный Никитин автомобиль.

— Надо же, второй час. Долго мы там провозились.

— Чем дольше, тем больше информации.

— Не знаю. Я ничего такого не увидела. Да и как мне понять, что там странное, а что нормальное? Я же раньше-то в таких местах не была! А ты?

— Я? Бывал. По работе. Но тоже ничего интересного не заметил. Побьет нас Линда.

— Не должна! Кстати, о твоей прошлой работе, — полученная, пусть и мизерная информация требовала вдумчивого анализа, для чего требовалось срочно сменить тему оставив текущее хотя бы до офиса, — ты мне обещал рассказать «грустную историю» о том, как же ты попал в нашу веселую организацию, — девушка с комфортом устроилась на переднем сидении и теперь готовилась с пользой провести время, выпустив на волю всю свою познавательную активность.

Никита вздохнул. Обсуждать с кем бы то ни было историю своего «падения» ему совершенно не хотелось, но ведь она все равно узнает. У Линды спросит, например. А та ведь скрывает только государственные тайны, а хранение личных секретов считает глупостью и помехой в работе.

История и вправду была печальная, однако, весьма банальная. Однажды на пороге уютной холостяцкой квартиры, принадлежащей весьма преуспевающему инженеру, специализирующемуся преимущественно на в медтехнике, появился старый приятель и партнер по многочисленным детским шалостям, в компании бутылки превосходного виски и самой нервной фальшивой улыбки, которую вышеозначенному хозяину приходилось видеть.

Приятель долго и нервно шутил, пил не пьянея и как-то странно поглядывал на Никиту. Настолько странно, что даже его правильное британское воспитание затрещало по всем швам и он решился спросить напрямую.

Ко времени описываемых событий приятели не виделись уже больше десяти лет, но все же хозяин дома смел надеяться, что неплохо может предсказать весь спектр реакций бывшего сотоварища. И ошибся самым радикальным образом.

Молодой мужчина горько вздохнул, выпил залпом содержимое только что налитого бокала и вдруг зарыдал. Горько, по-мужски страшно, почти без звука и слез, но с болезненным напряжением мышц и редкими, протяжными судорогами, проходящими пор всему телу.

Как реагировать на подобное было непонятно. А не реагировать как-то не по-человечески. По крайней мере, бабушка Никиты, по которой он сверял свой «моральный компас», подобного хладнокровия бы не одобрила.

— Да что случилось?

Никита положил руку на спину гостя и попытался дружески приобнять. Вышло кривовато и неуклюже, но эффект возымело. Рыдания прекратились.

— Ох, Ник…Никита… дурацкое у тебя все же имя… я собираюсь втянуть тебя в криминал и сделать соучастником преступления.

Начало показалось многообещающим. С такими предложениями к нему до сих пор никто не обращался.

— А можно подробнее?

Оказалось, приятель не шутил. Вот уже пять лет как этот приличный с виду отпрыск прекрасной семьи с безупречной репутацией подвизался на ниве высокооплачиваемых заказных краж произведений искусства и предметов старины. В чем нисколько не раскаивался и даже гордился своей стремительной карьерой до тех пор пока не случилась беда, приведшая его на грань отчаяния и на порог старинного приятеля, как раз недавно запатентовавшего нашумевший в британском медицинском мире портативный томограф.

А случилось следующее. Некие сильно умные заказчики вышли на удачливого вора с совершенно невыполнимым заказом выкрасть какую-то, судя по фото, невзрачную статуэтку из сейфа такой конструкции, что взяться за такой заказ мог бы только полный идиот. Идиотом герой «грустной истории» не был и послал умников так далеко, как позволило ему его строгое воспитание.

Но заказчики не сдались.

Исчерпав лимит повышения цены, они перешли к угрозам. И было бы господа угрожали бы жизни и здоровью самого вора, такое случается время от времени в криминальном мире, так нет же! Они похитили двенадцатилетнюю племянницу редкого специалиста и теперь требвали исполнения заказа в десятидневный срок, угрожая убить девочку. Ее мать — единокровная сестра несчастного преступника пребывала в истерике под присмотром ничего не понимающих родственников, а сам брат и дядя в аналогичном состоянии сидел сейчас на Никитином диване и смотрел на того преданными собачьими глазами.

— Э… Питер. Ты прости, конечно, но чего, собственно, ты хочешь от меня? Я ничего не смыслю в ограблениях.

— Кражах. Это будет кража. Не ограбление.

— Тем более. Я искренне сочувствую твоей племяннице, и, честно говоря, совершенно не одобряю твой выбор профессии, но… от меня-то ты что хочешь?

— Томограф.

— Что?!

— Ну, та штука, которую ты изобрел. Которая видит сквозь людей.

— Во-первых не изобрел, а модифицировал. Во-вторых, «видит сквозь людей» — не совсем точное описание принципа действия… совершенно ошибочное, если честно. И в-третьих, тебе-то он зачем? Там что, сейф органический?

— Нет. Сейф металлический. А ты не можешь там что-нибудь подкрутить, чтобы и через сейф видно было?

От нелепости, непрофессиональности и полной неосуществимости подобного предложения инженер буквально лишился дара речи. Однако, лицо его выразило полную гамму чувств и мыслей по данному вопросу.

— Не выйдет, да? Я вообще-то не полный придурок и понимаю, что это — бред, — Питер допил виски прямо из бутылки, встал и направился к выходу, все такой же трезвый и противоестественно спокойный, — извини. Просто умнее ничего не придумал. Этот сейф…

Никита подумал секунд восемь. Разумеется, за столь короткий срок он не расширил возможности своего изобретения до таких горизонтов, однако, это был не единственный его успешный проект.

— Так, погоди. Есть у меня одна штука.

Изначально прибор предназначался для спасателей. Разыскивать людей сквозь завалы. Да и доделать его гений инженерной мысли так и не смог, был занят другими, менее «упрямыми» задачами, однако, кое-какой прогресс в этом деле наметился.

— И что случилось дальше? Вы пошли на «дело» и вас там поймали? — девушка нетерпеливо заерзала в кресле ожидая окончания захватывающей истории.

— Нас? Да ну, ты что! Меня там даже не было. А вот мой прибор этот олух умудрился выронить. Я, конечно, в перчатках его собирал, но… Мой волос нашли под крышкой. Ну, а дальше — дело техники. Слухи о чудо-приборе разошлись, заказчики-спасатели узнали свой сканер и тут же сообщили, кто над этой проблемой работал. Осталось только сравнить ДНК и все.

— А твой подельник?

— Я про него молчал. Сказал, что не знал, кому передал прибор. Меня и в краже-то не обвиняли.

— А в чем?

— Разглашение коммерческой тайны. Разработка-то секретная, по правительственному заказу. Вот я со свободой и прощался. А тут Линда. Правда, поначалу идея переехать в Россию показалась мне совершенно безумной. Но ничего. Я привык.

— А что, у нас так плохо?

— Да нет. Не знаю. У вас все странно. Вон нечисть повсюду бродит, да еще зомби в клиниках пластической хирургии.

— А знаешь, смех смехом, но ведь мы и в самом деле ничего не накопали. Надеюсь, Кирилл что-нибудь найдет. Да и Бронюс тоже.