Волчья радуга (СИ)

«О властитель наш Гор, сын Атума [9], с прискорбием сообщаю Вам, что жрица Шайрем кайри Найа этим утром добровольно вошла во врата предка Вашего Геба [10]. Богиня подтвердила это. Соболезную вашей утрате».

И все! А то, что Император двадцать лет потратил, чтобы подвести людей к осознанию необходимости изменений, то, что он отдал на воспитание в Храм любимую дочь, надеясь, что уж там-то ее сберегут — ничего не значит?! «Соболезную»?!

Да плевать ему на соболезнования! И на Богиню их — плевать!

За последние пять веков впервые родилась кобра, а они ее упустили! Более того она «добровольно вошла во врата»!

А что он скажет Скарлет?.. Она же не посмотрит, что он — Император и голыми руками его на лоскуты порвет. И будет права — ведь не сумел уберечь.

Боги! Сколько же надежд было связано с этой девочкой! Сколько же сил они в нее вложили! И что теперь? Отступать-то уже не куда.

Император взял со стола телефон и по памяти набрал номер Скарлет.

— Да? — она ответила без промедления, словно ожидала звонка.

— Лет, это я. Боюсь, у нас возникли проблемы. И не только они, — тихо сообщил Император, прислушиваясь к дыханию собеседницы. Как же давно они просто не говорили. Впрочем, для нее эти несколько лет и не время даже, но что можно взять с Древнейшей.

— Что-то случилось, Шайс? — Скарлет всегда тонко чувствовала состояние своего друга.

— Шайрем мертва.

На мгновение на том конце провода мир замер. Император перестал слышать дыхание собеседницы, исчезли все шорохи, но почти сразу же раздался спокойный голос женщины:

— Это не так. Я бы почувствовала. Тебя кто-то ввел в заблуждение.

— Лет, я тебе верю, но несколько минут назад мне принесли послание из Храма. Богиня подтвердила смерть Шайрем, а богам ложь не свойственна, особенно этой богине.

Несколько секунд Скарлет обдумывала сложившуюся ситуацию. В том, что Шайрем жива, она не сомневалась, но и Шайс прав — Змееликая обманывать не станет.

— В таком случае ничего пока не предпринимай. И не вздумай сообщать о смерти дочери! Тело я, как понимаю, в храм не вернули?

— Не знаю, но обычно не возвращают.

— В таком случае необходимо выяснить, к кому послали Шайрем, и узнать, что же на самом деле там произошло. Этим я и займусь, а тебе я советую поговорить с Фитриной. Просто спроси, где твоя дочь, — уверена, сапфировая не откажет.

Император невольно улыбнулся. Вот за что он любил эту женщину так это за рассудительность и хладнокровие, другая на ее месте давно бы закатила истерику, а эта еще и советы дает. Не удивительно, что рубиновые — один из сильнейших кланов, под ее руководством иначе и быть не могло.

— Спасибо. Ты меня успокоила.

— Стараюсь, — Император почувствовал ее улыбку, — ведь в этом и заключается смысл моего существования. Удачи, Шайс. И береги себя.

Скарлет повесила труппку. Как же это на нее похоже! На памяти Императора она ни разу не позволила с ней попрощаться, исчезая за миг до неизбежных слов. Впрочем, на то она и Древнейшая, чтобы играючи обходить все неписанные правила и законы.

Что ж, если Скарлет говорит, что Шайрем жива, то вероятно так оно и есть. Она очень редко ошибается. Император помнил всего один случай: тот самый, когда она отказалась стать Императрицей.

Шайрем кайри Найа

Как Марк и обещал, на кровати лежали вещи. Правда почему-то по моде Внешней Грани: новый комплект нижнего белья, синий топ и узкие черные брюки. Впрочем, если вспомнить в чем разгуливал сам волк, то остается радоваться, что он не принес халатик, розовый такой, в цветочек.

Кажется, серебряные не сильно придерживаются традиций. Но это их внутреннее дело. Вот только я впервые держу в руках вещи из того мира. Нет, я конечно бывала в Москве, но ни разу не покидала приделов отцовского дома, а в радужном номе, даже во Внешней его части, строго соблюдаются традиции.

Кое-как разобравшись, что и как надевать, я занялась волосами. Многочисленные косички, увенчанные яркими деревянными и костяными бусинами, я уже расплела, а потому прическа у меня была далека от идеальной. Сейчас я больше походила на мокрого давно не стриженого барана, то есть расчесать волосы было довольно проблематично.

Нет, сама я определенно не справлюсь. Подойдя к панели с кнопками, я нажала ту, что показал Марк, а потом высыпала на пол бусины, недавно украшавшие мою прическу, и принялась их сортировать — кое-какие из них были с сюрпризом и их стоило отделить от обычных.

За спиной раздался шорох шагов. Я, не оборачиваясь, махнула рукой в сторону столика:

— Возьми щетку и помоги мне с волосами, — а сама тем временем придирчиво изучала красную бусину на предмет наличия светлой полосы. Нет, не она, — Только смотри ни на что не наступи — Сет знает, какие из них с начинкой, — поспешно добавила я, откладывая уже проверенную бусину к остальным обычным.

Рабыня молча принялась за работу. Она осторожно распутывала волосы. Сразу виден огромный опыт в этом деле — она меня нисколько не отвлекала, я даже почти не чувствовала мягкие, едва уловимые касания щетки к спутанным волосам.

Когда она закончила, я так же безразлично бросила:

— Заплети их, что ли. Только не надо ничего сложного, а то голова до сих пор болит от вчерашней прически.

Щетка снова скользнула по волосам, а потом чужие пальцы легли на виски, осторожно массируя. Я закрыла глаза, растворяясь в легких волнах тепла, идущих от живой плоти. Ноющая боль, не покидавшая меня с самого утра, нехотя отступила.

— Мр-р-р. Спасибо.

— Не за что, змееныш. Это даже забавно.

Услышав голос Лоуреса, я резко дернулась, пытаясь разорвать контакт, но он не дал мне сбежать.

— Сиди смирно, а то сама на свои художества напорешься. Тем более я еще не закончил, — последняя фраза прозвучала едкой насмешкой.

Проклятье, как я могла пропустить появление волка?! Вот уж действительно расслабилась! Как я с таким отношением к своей безопасности, обучение-то в храме закончила? Сама удивляюсь.

Пришлось терпеть присутствие волка у себя за спиной, пока он сноровисто плел сложную косу. Интересно, где это он так наловчился?

Наконец, он закончил, и я смогла немного отстраниться. Мне было неуютно в такой близости от него. Считайте это внезапно проснувшимся чувством самосохранения, но у меня внутри все замирало, стоило только представить, что он стоит всего в шаге за моей спиной.

— Так зачем вы пришли, кай Вулф, — как можно нейтральнее спросила я. Монотонная работа по сортировке бусин хоть немного позволяла отвлечься.

— Посмотреть, как ты устроилась. А заодно убедиться, что второй попытки самоубийства не будет.

— Не дождешься, — буркнула я, осторожно поднимая лазурно-синюю бусину. В ней была моя личная разработка, еще не опробованная, кстати, поэтому я постаралась, как можно аккуратнее переместить ее в кучку «опасных».

— Ну-ка дай взглянуть, — волк вырвал у меня из рук бусину и, чуть поддев ногтем верхнюю часть, прислушался. Под кожей прошла волна-предупреждение, сообщая о творимой рядом волшбе. Проклятье! А я даже и не знала, что можно прослушать чужой яд. — Твоя работа, да? Неплохо. Хотя на мой взгляд излишне жестоко, — подвел итог Лоурес, а потом бросил бусину к остальным украшениям «с сюрпризом». — Кстати, не хочешь поработать со мной. Думаю, кое-чему мог бы тебя научить, змееныш, хотя и без этого ты довольно талантливо работаешь. По крайней мере, с ядами.

Последняя фраза прозвучала почти обвинительно. Да как он смеет осуждать меня! Попробовал бы сам пробиваться сквозь дебри алхимических трактатов, не имея учителя! А книги в Храме надо сказать весьма специфичные — в них содержатся знания только о способах лишения жизни, даже противоядия и то не всегда указаны.

— Зачем тебе это? — зло спросила я, даже и не думая скрывать своего раздражения — мы не на светском приеме, чтобы прятать лица за масками вежливости.