Снежная Королева и её владения

(Крючков Максим – Son of Anarchy)

«Танец смерти прост и страшен…»

Гр. Ария

«Смутное время»

Умеем ли мы учиться на своих ошибках? Можем ли мы разумно пользоваться тем опытом, что имеем? Если да, то почему все опять горит в огне? Почему все возвращается к тому, с чего начиналось? Все это замкнутый цикл. Его нельзя изменить, подействовать на него из утробы. Только сломать извне. Но кто окажется нашим спасителем? Кто будет тем, кто сокрушит этот цикл и установит новый? Конфедерация? Разрозненные мятежники? Кто он? Нет ответа.

Мы просто плывем по течению реки. В этом вся суть. Хотя они считают, что все иначе. За хитрыми словами они прячут простую истину. Мы слишком долго спим. Слишком долго. Мы разлагаемся изнутри. У нас нет внешнего врага. Нет внутреннего. Те единицы диссидентов не в счет. Если так будет продолжаться и дальше, то над нашим трупом будут пировать стервятники.

А они не видят этого. Они вообще очень многого не видят. Сколько проблем было бы решено, стоило картам лечь по-другому. К рулю пришел бы человек действия. И мы направили воды рек вспять. Свернули бы горы. Сломали этот мир.

Но мы лишь спим и медленно плывем по течению… застыв в вечном действии… цикл…

Когда молодого биолога, разочаровавшегося в своих покровителях, в срочном порядке командируют в приграничный район, находящийся на военном положении, а потом этому биологу поручают уничтожить опасного хищника, терроризировавшего местный гарнизон, что вы можете ожидать от служителя науки? Что еще можно ожидать от этого? Система рушится. То, что использовалось во благо, поворачивают против этого блага. Служители науки делятся советами, как лучше выжигать леса. Как лучше изготовить биологическое оружие. Как эффективнее убивать. Кто-то против? Пусть они покоятся с миром.

Что случилось с тобой, Бог наш? Как ты мог отречься от паствы своей? Кто теперь будет вести нас во тьме? Кто будет нашим факелом? Нашим идеалом. Нашим лидером…

А может, тебя и не существовало? Где ты был, когда проливалась кровь младенцев. Когда что-то немыслимое и страшное стирало города в один миг. Кто ты, наш создатель? Где ты? Куда ты ушел?…

Мы лишь спим, и плывем по течению… и никто не может встать против системы зла… никто не может разрушить этот цикл, перемалывающий людей…

Первый день

– Сэр! Сэр, мы на месте! Эй…

Кажется, я опять заснул. Который раз за последнее время. Слишком сильно выматываюсь. Все время в движении. За последние пять суток так толком и не поспал. Сначала поезд с пересадками до порта. Потом два дня этой ужасной качки на старом танкере, временно переоборудованном в авианосец. Дальше тряска в бомбардировщике. Гарь, запах бензина, и этот гул, и этот пронизывающий ветер, рвущийся из тысячи щелей и пробоин в обшивке. Едва не подхватил воспаление легких, спасибо штурман отпаивал вонючим чаем. Да, смазка и сажа были повсюду. Дальше пересадка на военной базе. И долгий заплыв по туманным водам Чернотопья на патрульном катере. Это были незабываемые ощущения. Туман в этих местах достигал такой густоты, что видимость была не больше двадцати метров. Вдобавок к этому, тучи в небе никогда не расходились, перерезая в этом районе все освещение. Единственное на что можно было положиться это компасы, часто сбивающиеся из-за скопления затонувших кораблей и самолетов на дне. Глубина, кстати, не превышала и ста метров. Что слабо обнадеживало, учитывая огромное скопление хищных рыб. Иногда в клубах тумана мелькало что-то и похуже, пару раз чья-то чешуя скреблась о ржавое дно. Но, в целом, все прошло успешно. Война, докатившись сюда, сразу увяла и угасла. Ибо вести бой в таких условиях было невозможно.

Сразу за Чернотопьем шел архипелаг небольших тропических островов, архипелаг Керуа. Это была самая дальняя граница на северном рубеже. Селений мирных людей здесь не было. Были местные аборигены, но с первыми вспышками напалма они покинули острова, убравшись куда-то на север, в нейтральные и неизведанные воды. Обычным же людям там делать было нечего. Дикие и дремучие клочки земли, полностью покрытые растительностью. Ни благодатной почвы, ни полезной древесины, ничего. Даже дичь была порой бесполезна, а то и сама проявляла агрессию к охотникам. Здесь были одни гарнизоны военных, выжигавших несколько островов и селившихся на них. Залежи нефти и газа, неподалеку, решали проблему с энергией и сырьем. В целом, гарнизоны были вполне автономны. Раз в месяц шел транспорт с новобранцами и ресурсами. Но в последнее время, после ужесточения отношений с Конфедерацией, транспортные суда и самолеты стали идти в эти края все чаще и чаще. Перебрасывали военные части для отражения возможных атак и проведения возможных наступлений. Ключевое слово было «возможных». Прошло уже два месяца, обескровленные джунглями солдаты валились с ног, а Конфедерация все медлила, выматывая из нас все силы редкими налетами авиации.

Кто- то стрелялся, кто-то дезертировал. Жизнь постепенно угасала.

– Сэр, мы сходим на пирс, – настойчиво повторил изможденный солдат. Мелкие капли дождя глухо стучали по его шлему и откинутому капюшону плаща. Недалекий отсвет молнии выхватил из сумрака впалые щеки и абсолютно темные глаза.

– Хорошо, – тихо пробормотал я, тяжело поднимаясь с насиженного места у пулеметного станка.

Схватив свою сумку, я медленно побрел за солдатом. Намокшие сапоги глухо стучали по стальной палубе. Экипаж катера укрывался от дождя в рубке и под растянутыми плащами. Из тьмы проявлялись усталые и злые на весь свет глаза.

Солдат вывел меня на пирс. Впереди были несколько бараков склада и размытая грунтовка, ведущая куда-то в глубь острова, где раскинулось нечто темное и огромное. Очередная вспышка молнии выхватила контуры потухшего вулкана, напоминавшего сточившийся клык.

Что- то завыло за моей спиной. Обернувшись, я разглядел в ночной тьме еще один такой же остров, в двух километрах южнее. Сквозь легкую дымку были видны мутные контуры военной базы. Лучи прожекторов пронизывали небо, что-то выискивая.

– Очередной налет, – прохрипел солдат за спиной.

И вот, один из лучей выхватил во тьме медленно летящий контур бомбардировщика. Маленькая точка на белом фоне. Вой не прекращался. Шумел дождь, сверкала и гудела гроза. На пирсе топали солдаты с ящиками. Больше ничего не происходило. Все так и застыло. И этот луч, и медленно летящий бомбардировщик. Лишь несколько хоботков зениток взмыли вверх, да щелкнул одиночный выстрел. Я с удивлением посмотрел на спокойного солдата.

– Дефицит боеприпасов. По мелочам не тратить. У конфедератов их и того меньше…

Самолетик нарезал над базой еще несколько кругов. А потом вернулся во тьму. Лучи медленно потухли.

– А как же условия секретности?

– А зачем…

Солдат устало зевнул и побрел дальше, к складам.

Где- то во тьме щелкнул еще один выстрел. Но, кажется, это был лишь глухой раскат грома…

Одиннадцатый день

– Сэр, нам пора!

К этому быстро привыкаешь. Тебя постоянно зовут в путь. Постепенно входишь в армейский распорядок дня. Шесть часов, ты уже должен быть на ногах. Десять часов – и ты уже валяешься в душной палатке, переваривая в себе очередной день, прожитый в этом адском раю. Да, местечко здесь то еще. Я, конечно, читал про архипелаг, но одно дело изучать вдали, полагаясь на отчеты. Совершенно другое иметь с этим дело. Тогда все твое представление о нем переворачивается. Доводы ошибочны. Теория, на проверке рушится в пыль. Все летит к чертям. И ты переписываешь эти листы своей кровью и потом, устало отсылая их Туда, на материк. Черт, я кажется совершенно потерял контакт с цивилизацией. Все кажется чуждым. А я здесь не больше двух недель…

– Да, я готов, дайте пару минут, – сонно пролепетал я, нашаривая очки и готовясь собрать палатку и все нужные вещи в рюкзак.

Та ночь навсегда отделила меня от остального мира. Смертельно замерзнув, я дрожал и кутался в холодный брезент, трясшись в армейском грузовике. Грунтовка была размыта, это сильно ощущалось в кузове. Рядом сидел прикомандированный солдат. Кажется, он уже привык к этому и не замечал холодных каплей дождя. На путь был потрачен час. Шофер говорил, что в обычное время все было быстрее, но учитывая наступивший сезон дождей…