Справиться с мечом

– О, у нас гости! - засмотревшись на белку (никаких видимых мутаций у неё я не нашёл) я чуть не врезался в спину затормозившего меча. В последний момент мне удалось удержаться и не коснуться его.

На дороге стоял разбойник. Потому что кто ещё может так вольготно расположиться на тропе, поигрывая луком? Согласно фильмам и здравому смыслу, ещё пара-тройка должна находиться на близлежащих деревьях.

– Гости, - подтвердил Мих. - И очень дорогие. Принимайте, угощайте, и не забудьте провести нас к вашему атаману - потолковать надо.

– Гы-ы, - заржал разбойник, - а я и есть атаман!

– Ну да? - встряла Роксана, - а мы вот сейчас дружкам твоим крикнем, что ты главаря подсиживаешь. Эй, ребята, тут на авторитет атамана покушаются! Гарик, твой титул присваивают!

Из кустов проявился элегантный парень лет тридцати пяти с ухоженной рыжей бородкой. Щёки он явно подбривал. Интересно, чем? Просто насущный вопрос для меня!

– Роксаночка, - расплылся он в умильной улыбке, - солнышко моё! Что ж ты стоишь, придурок, беги скорей обед заказывай, к нам гостья дорогая! А с тобой новый повелитель? Который из двух - блондин или шатен? Кому руку жать?

– Ему, - показала на меня Роксана.

– Ну и вообще бы мне мог хоть "здрасьте" сказать, - встрял Мих, - чай не чужие!

– Ё…, - уставился на него атаман, - Мих, родной! Как же ты так, а? Один? Что, совсем негодящий повелитель попался? А это тогда кто? - он бесцеремонно ткнул в меня пальцем. - Или…

– Вот именно, или! - выпрямилась Роксана. - Разреши, Гарик, представить тебе нового повелителя Белого меча света Виктора, а что он отдельно - так это у нас экспериментальный квест!

– Ага, понял! - обрадовался Гарик, - решили попробовать групповуху! Ну и как? А меня четвёртым? Роксаночка, любовь моя, ведь не было ни секунды, чтоб я не вспоминал о твоих ласках! Только тобой и грезил! Ну хоть к ручке приложиться, а? А в щёчку?

– Грезил бы мной, - сузила глаза Роксана, - пошёл бы трон Владыки завоёвывать, а не здесь предпочёл тусоваться. Иди обедом корми!

Понедельник, день

Путь до разбойничьего логова занял почти час ходьбы по непролазным зарослям и еле заметным тропам.

Само же место отдыха вольных стрелков было устроено с огромной заботой и нежностью. Если её дизайном занимался сам атаман, то талант его искрился всеми гранями. В конце поляны рос огромный дуб - видимо, атаман долго искал именно такой в этом лесу. Посередине же находилось кострище с вертелом, любовно выложенное камнями. Железные кованые стойки украшали затейливые листья, к лежащим вокруг кострища поваленным стволам деревьев приделаны затейливые спинки. Около костра сидело четыре человека, сосредоточенно помешивая в котле над костром и прихлёбывая что-то из фляжек. Подняв голову, я обнаружил, что на ветвях дуба устроено нечто вроде помоста, к которому ведёт верёвочная лестница.

– Мои наработки, - хлопнул себя по груди Гарик. - Не буду хвастаться, но год назад ко мне приезжала делегация эльфов перенимать опыт. Были в полном восторге, предложили ещё пару идей, над которыми я сейчас работаю. Приглашали к себе, обещали заплатить три сотни золотых, и, если начнётся финансовый кризис, может и поеду на заработки! А таких площадок у нас много! Почитай, весь лес мой.

С час атаман доставал нас экскурсией по своей вотчине, мне даже пришлось залезть вместе с Роксаной на дерево по верёвочной лестнице. Запахло детством - доски и ветки под ногами, листья около щеки, люди внизу. Впрочем, наверху всё было очень прилично - матрасы, столики, даже лестница на второй и третий этаж. Туда я не полез, ну их, ещё сверзишься, шею свернёшь. Не десять мне лет, чтоб по деревьям лазить. А Роксана с Михом слазала и громко повосхищалась.

Закончив осмотр мы сели к костру и один из подчинённых Гарика налил нам суп в глиняные миски. Ложки у атамана оказались серебряные. Какое счастье - настоящая ложка! Мало того - у него имелись ещё и вилки, всё-таки как приятно встретить человека, имеющего понятие о цивилизации!

– Да, - подтвердил атаман, - всё хорошо в меру. Отказываться от вилок ради сомнительного удовольствия есть руками - это перебор. И руки потом мыть сложно, так что вы не думайте, я не полностью псих какой, я стараюсь найти разумный компромисс между жизнью здесь и достижениями цивилизации! Сейчас занимаю разработкой и внедрением арбалетов - но туго идут, туго, и мои-то люди никак из них в оленя попасть не могут, а деревенские так вообще косятся… Еще пытаюсь внедрить обычай мыться ежедневно с мылом, но тоже никак, думают, небось, бзик у меня такой. Какой, представляешь, говорят, кайф от бабы, если от неё не пахнет? Ну и ладно, свою-то я к гигиене приучил, а эти уж пусть сами со своими разбираются.

С этими словами атаман достал огромный кусок настоящей ветчины и принялся нарезать её на разделочной доске, объяснив, что он не любитель оленьего и лосиного мяса, и вообще дичь - это изыск буржуев, для нормального питания существует свинина и говядина. Откуда-то появилось неограниченное количество бутылей и бочек, и я принял решение спешно оттянуться по полной, чтобы потом во всеоружии встретить кулинарные изыски Роксаны.

Понедельник, вечер

– И вот приехал я с друганами на хату к товарищу одному, - Гарик прихлёбывал из кубка, закусывая маринованным чесноком, - ты не стесняйся, ешь больше, у нас у реки целое хозяйство - и дома, и свиньи, коптильня своя, всё экологически чистое! - глядь, у папани его коллекция оружия - зашибись! Три комнаты специально отведены! Есть муляжи, есть новодел, а есть и старинное, закачаешься! И этот гад, - он указал на Миха, - со стены мне подмигивает и говорит, "а слабо, говорит, ребятам своё искусство показать? Никто из них, говорит, и не представляет уже, как мечом-то сражаться! Не знает, говорит, моя рукоять здесь настоящего хозяина! Не хочешь ли попробовать?" - искуситель, блин, профессиональный! Огляделся - пока я на красоту его любовался, ребята наливать пошли, думаю - только подержу! А хорош - закачаешься, в руки взял - баланс идеальный, дизайн - глаз не оторвёшь, где папаня Толиков и выкопал такой! А я ж на историческом фехтовании с детства помешан, да и настоящим увлекался… И так махнул, и этак, блаженство! На стену обратно повесить - ну преступление, оторвал от сердца, повесил, вышел к ребятам - блин, никого! Я обратно - и меча на стене нет, охренеть! Дверь открыл - на деревенский двор вышел, думаю, повезло так повезло, и тут гад этот в руке появляется, "пойдём, говорит, Тёмного властелина мочить, трон завоёвывать"! Ага, сейчас! -ты бери ещё, не стесняйся! -всю жизнь мечтал в лес перебраться, по тропам ходить, купчишек шмонать, до сорока лет дожил, и променять такую свободу на какой-то вшивый трон? Да ни в жисть!

Мих старательно поглощал ветчину, не глядя на парня. Роксана строила мне глазки.

– И чем всё закончилось? - спросил я, сооружая себе восьмой бутерброд. К тому же пиво у разбойников оказалось просто восхитительным.

– Чем-чем, - отозвалась Роксана, - расплевались они. Мих обратно ушёл, я тоже - чего я в лесу забыла - а Игорь здесь остался, с шайкой…

– Да не так всё было! - обиделся атаман. - Витёк, ты чего самогонку не пьёшь? Трезвенник? Ну-у… пиво несерьёзно… Я ж сначала в деревню подался, местность разведал - с таким-то мечом мне никто не страшен! Потом войско собрал, посёлок свой создавать начал - километров тридцать отсюда, могу показать - а Мих, паразит, только одно лямит " пошли Тёмный меч крушить". Два года мы с ним грызлись, на втором нас уж Роксана нашла, и туда же "хочу в царицы, пошли Тёмного уделаем"! Хороша, слов нет, а готовит как, не пробовал еще? Пальчики оближешь! Только я до счастья своего дорвался - не бросать же мне свой лес ради прихотей… эээ… пусть даже и такой красавицы. Ну Мих и психанул, "ухожу, говорит", веришь, я с ума чуть не сошёл? Такого меча у меня и не будет никогда больше… Он и невесомым становиться может, и длину менять, и заточку! Надо - и в катану превратится, и в рапиру! Да ты сам узнаешь… Двое суток думал, а не пойти ли с ним Владыку уделать, да только что потом? Ну убьём мы этого властелина - он же от меня не отвяжется, править заставит… Э! Ведро самогонки жахнул - "не пойду, говорю, уходи, давай только как люди простимся!" - квасили мы с ним всю ночь, а утром ушёл он, а я даже не проводил его до тропы, упился так с горя! А сейчас, видишь, и не узнал его… Так мы в темноте пили, мне простительно…