Каждый выбирает по себе (СИ)

   Все, больше здесь делать нечего!

   Солнце уже почти взошло, когда уставшая ласка добежала до села. Незаметно скользнула, сокращая путь, через крайние дворы. Ещё немного и дома... Эх, не повезло!

   - Стах, вон она, держи, - визгливо заверещала Славка, живущая от Чернавы через два двора. Наперерез зверьку метнулся соседский пацан. - Она у нас всех коров повыдоила!

   "Ага, как же, - обгоняя бойкого отрока, подумала Чернава, - мне и моей Зорьки хватает...".

   - Стах, в сторону, - вслед ласке просвистело тяжелое полено, пушенное умелой рукой заядлого игрока в рюхи. Ласка звонко вякнула, когда получила увесистый удар по спине, перевернулась через голову и упала недвижно. - Готова... Иди, Славка, подбирай... - Обычного зверя убило бы, но ведьме что! Только чужие руки коснулись пушистой шерстки, извернулась, куснула бабу за палец и была такова, только услышала вслед: - Все одно выследим, ведьма... Никуда не денешься...

   Пришлось Чернаве отсиживаться в кустах, пока шум не утих, потом в вечерней темноте пробираться к дому оглядкой. Жаль, столько времени потеряла! Не терпелось ведьме ущучить Бабу-ягу, на место поставить зазнайку.

*****

   Антон задумчиво обмотал прядку волос сестры вокруг указательного пальца. Рассказать бы Баюну, что видел, да тот так не вовремя слинял куда-то. И с чего он взял, что кроме брата никто Людмилу не найдет?

   Парень прошел в большую комнату, где царил мрак, уселся на диван. Окна по-прежнему плотно прикрыты тяжелыми гардинами, свечи в подсвечнике не горят, и зажечь нечем. Просто так сидеть в темноте оказалось неуютно - ни радио, ни телевизора, а думать... О чем можно размышлять, не имея никакой информации, кроме сомнительных утверждений Баюна да мимолетного видения, в которое Антон, честно говоря, тоже не сильно поверил. Он вспомнил, как бурно отреагировала сестра на его попытку отдернуть шторы, но сейчас-то её нет. Парень встал, слегка раздвинул шторы на одном из окон, осторожно заглянул в открывшуюся щель и зажмурился - глаза кольнул яркий лучик. Тогда он раздернул занавесь во всю ширь, открывая дорогу ослепительному солнечному свету. Удивительно - волосы всколыхнул теплый ветер, напоенный горьковатым травяным ароматом.

   Зеленый луг, усыпанный цветущими ромашками, да и не только ими, манил пробежаться по нему, утопая по пояс в высоком разнотравье, упасть навзничь и уставиться, не отрываясь, в голубое небо, по которому неспешно и торжественно проплывают похожие на комья сладкой ваты облака. Антон протянул руку - она не встретила никакого препятствия. Странно... Что, можно туда выйти, вот так просто? Он перешагнул низкий подоконник. Под ногами хрустнули сочные стебли, раздавленные жесткой подошвой сапог. Пронзительно запахло зеленью - остро и немного печально. Он оглянулся. Позади него четко обрисовался квадрат окна, больше похожий на распахнутую настежь дверь, а вокруг, на все стороны, до самого горизонта тянулась заросшая изумрудной травой луговина. Парень постоял немного, нежась в лучах нежаркого солнца и...

   ... поторопился вернуться обратно. На какой-то миг стало страшно. Вдруг комната за спиной внезапно исчезнет? Что он будет делать здесь, на этих "елисейских полях"?

   Но вот ночной пейзаж за другим окном ему так и не удалось рассмотреть в прошлый раз, а ведь там, похоже, будет поинтереснее. Антон ухватился за шелковистую ткань портьеры, но раздернуть занавеси не успел.

   - Не надо этого делать... - негромко прозвучало сзади.

   - Почему? - парень поспешно обернулся. Он не узнал низкого вибрирующего голоса, и поскольку не ожидал никаких гостей, немного струхнул. - Баюн, ты? А что так таинственно?

   - Уходи отсюда, - кот сидел на пороге. Шерсть его встала дыбом, желтые глаза стали абсолютно круглыми, а узкий зрачок бешено пульсировал, то заливая чернотой всю радужку глаз, то превращаясь в едва заметную вертикальную полоску. Хвост котофея раздраженно хлестал по бокам. Антон потянулся закрыть занавесью окно, распахнутое в лето. - Оставь все, как есть. Чародейка вернется - поправит...

   - Да я и сам могу... Мне не влом... - попробовал отшутиться парень. Баюн игры не принял, глухо зарычал. Острые когти наполовину вылезли из подушечек агрессивно растопыренных пальцев передних лап. Антону показалось, что он сейчас кинется на него и располосует на мелкие кусочки. Он отогнал наваждение и немного смущенно добавил: - А что, не надо?

   - Уходи... немедленно.

   Кот, не дожидаясь решения Антона, развернулся и скрылся в закоулках дома.

   Парень недоуменно пожал плечами. Да что за секреты такие? Сначала Людмила, теперь вот этот, но спорить не стал. Пусть остается все, как есть.

   Кота он нашел на кухне - тот деловито вылизывал шерсть и на Антона никакого внимания не обратил, сделав вид, что очень занят. Ну, как хочет! Парень в поисках еды (желудок уже усердно напоминал ему о том, что хотя бы изредка, но есть надо) зашарил по полкам и шкафчикам. Их, на его взгляд, было слишком много - вполне хватило бы и одного, доверху забитого съестными припасами. Не выдержав молчаливого осуждения котофея, в сердцах шарахнул дверцей последнего, и заорал:

   - Ну, что я опять не так сделал, а? Чего злобишься? Не можешь по человечески объяснить?

   - Могу, - невозмутимо ответил Баюн, - по всякому могу. Да только тебе уразуметь надо, что ты не дома и не стоит лезть всюду, где тебя не просят. Баба-яга не просто так охранное кольцо ставит, не только от врагов таится, но и от излишне любопытных глаз.

   - Да что тут такое спрятано, что ты так взъярился?

   - Я спокоен, абсолютно спокоен, - скорее для себя, чем для парня, произнес котофей, но хвост, стегнувший по бокам, выдал его. - В любом случае поговорить надо, пока ты дел не наворотил... - Баюн немного помолчал и трагическим тоном продолжил: - Видишь ли, Антон, абы кто эту комнату даже не видит, никто из побывавших в доме, а их не так много. Даже Кимря о ней даже не догадывается, а уж она-то по всем закуткам здесь пошмыгала, одно слово, домовиха... Я вижу, но войти туда не могу, а тебе удалось даже через барьер пройти без всякого труда, так что я не ошибся в тебе.

   - А что за комната такая хитрая?

   - Это пусть тебе сестра рассказывает, если посчитает нужным, а я пока не буду. Главное уразумей для себя - не зная броду, не суйся в воду, чревато может быть.

   - Так что мне, сиднем сидеть, пока ты по своим неведомым делам шляешься, ничего толком не объясняя.

   - Почему по неведомым, я ведь не только о себе, но и о тебе позаботился, - кот шмыгнул в коридор и вернулся с птичьей тушкой в зубах. - Вот... хочешь, сырой ешь, хочешь, изжарь, а потом Бабу-ягу искать пойдем.

   Громадная печь занимала большую часть стены напротив окошка. На ее фоне и стол, и лавки казались игрушечными - белёный "монстр" своим размером внушал невольное уважение. Кокетливая цветастая занавесочка, скрывавшая вместительную лежанку, смотрелась нелепым украшением.