Сказочка дедушки Абдулы (СИ)

Все встали. Подсудимый сидел закованный в наручники и смотрел на судью с легким презрением. Его усмешка слегка растянулась, показывая неестественно белые зубы.

— Садитесь. — сказал судья. — Слушается дело об убийстве двадцати пяти человек. И я хочу сразу заявить, что в моей практике я первый раз я вижу такое зверство. Большинство погибших дети и поэтому я хочу провести этот процесс наиболее быстро, чтобы не доставлять дополнительных страданий родителям.

— Убейте его! — разорвал официальность процедуры полный боли женский крик из зала.

— Тишина! — крикнул судья и ударил молотком о стол. — Я уверяю вас, подсудимый получит по заслугам. Но закон есть закон, так что все должно проходить по правилам. Итак, подсудимый вы признаете свою вину?

Блэк встал, и улыбнувшись сказал звонким басом:

— Я не понял вопроса ваша честь. — усмешка на его лице по-прежнему обдавала всех присутствующих презрением.

— Вы признаете, что убили двадцать пять человек, из них двадцать четыре ребенка и одна воспитательница, шестнадцатого июля сего года?

— Да, признаю.

В зале зашептались. Послышались выкрики требовавшие убить подсудимого самыми разными способами. Кто-то хотел, чтобы его повесили, кто-то чтобы четвертовали, выдвигались и более экзотические требования расправы. Вообще фантазия на этот счет у собравшихся была богатая. Но судья прекратил шум, пригрозив, что выгонит всех из зала. Толпа замолчала.

— Итак, мистер Блэк, так как вы признали свою вину, то по закону можете рассчитывать на снисхождение суда. Но если учесть то, что вы сделали, я на вашем месте не надеялся бы на это. Вы обвиняетесь в массовом убийстве, и вы отказались от адвоката. Вы поддерживаете ваше заявление?

— Да адвокат мне не нужен. — сказал Блэк.

— В таком случае, я вызываю вас в качестве первого и единственного свидетеля. Прокурор не против?

— Нет, ваша честь? — ответил прокурор.

— Тогда к делу. Пройдите к месту для свидетелей.

Блэк встал, и направился к креслу, огороженному со всех сторон невысокой перегородкой. Ему принесли библию, и попросили положить на нее руку. Так как он был закован в наручники то ему пришлось протянуть обе руки. При этом он положил на книгу правую руку а левая в это время стала выстукивать по столику какую-то рождественскую мелодию.

— Клянетесь ли вы говорить правду, только правду, и ничего кроме правды? — спросил у Блэка пристав.

— Что же, в виде исключения, можно и правду. — весело сказал Блэк, смотря на библию.

— Отвечайте да или нет! — рявкнул судья. — Это суд, а не балаган!

— Да. — спокойно сказал Блэк, и убрал руку с книги. Никто не обратил внимания, что на черном переплете отпечатался след от его руки. Как будто рука Блэка была очень горячая.

Прокурор вышел из-за своего стола и обратился к подсудимому.

— Мистер Блэк, почему вы совершили это страшное преступление? — спросил прокурор. Для него это был день славы. Еще бы, такой процесс встречается редко, а еще его снимали и показывали по телевизору. Прокурор по такому случаю надел свои самые дорогие туфли и теперь волновался, что они не попадут в кадр.

— Ну, на это было несколько причин. — глаза Блэка внимательно рассматривали толпу сидящих родственников, но когда прокурор подумал о своей обуви он, словно прочтя его мысли, посмотрел на его ноги. Усмешка опять растянулась, обнажив зубы. Казалось что у него во рту их гораздо больше чем тридцать два. — Первая, я просто проходил мимо, когда искал одного человека. Собственно ради этих поисков я и приехал в ваш город.

— То есть вы хотите сказать, что вы убили детей просто потому что проходили мимо? — прокурор играл на публику как заправский актер. В его голосе прозвучал гнев, и при этом он стал так, чтобы камера показывала его профиль. Он знал, что так выглядит более эффектно.

— Нет. Я же сказал, что на это было несколько причин. Вторая в том, что я просто не люблю детей. Видите ли, я вообще не люблю то, что растет. Ни деревья, ни детенышей зверей, ни человеческих тоже. К тому же мне показалось, что я делаю им услугу, в связи с тем, что скоро произойдет, быстрая смерть для них наиболее милосердна.

— А что же скоро произойдет мистер Блэк? И я напоминаю вам, что прикинуться сумасшедшим вам не удастся. Все тесты показали, что вы совершенно нормальны. — прокурор даже позволил себе быть слегка ироничным. Никому не должно показаться что он просто бездушный робот отправляющий людей на стул.

— Если я нормален, значит, не отличаюсь от вас. А если так, почему я, а не вы сидите на скамье подсудимых? — сказал Блэк.

— Отвечайте на вопрос! — крикнул судья. Ему очень не нравилось то, как проводился допрос. Прокурор явно старался повыпендриваться, а подсудимого, по-видимому, не волновало то что завтра его казнят. Все это было неправильно, и раздражало отца троих детей. Он хотел, чтобы этого ублюдка побыстрее признали виновным и на этом все закончилось бы.

— Что скоро произойдет? Ну так это собственно и есть та самая третья причина по которой я убил их. — слово "убил" Блэк произнес четко и резко, но в то же время как будто просмаковал его. — Я знал, что такое преступление привлечет к себе много внимания, и я смогу сделать одно маленькое заявление.

— Интересно будет послушать? — насмешливо сказал прокурор. Подсудимый ввязался в беседу, и это было хорошо. У него уже было заготовлена прекрасная речь о том что этот гад еще ерничает вместо того чтобы признав свою вину просить прощения. То, что ему не удастся закосить под сумасшедшего, развязывало руки и делало допрос очень приятным.

Внезапно все двери в зале с грохотом захлопнулись, и во всех окнах свет перестал проникать сквозь стекла. В зале стало темно, и только белое насмехающееся лицо с тоненькими усами как будто горело изнутри, и отчетливо виднелось на фоне непроглядной тьмы. Но только лицо, тела под ним не было. И вдруг лицо увеличилось в размерах. Его как будто что-то распирало изнутри. Через секунду оно стало похоже на воздушный шарик, и устремилось к потолку. В зале раздались крики ужаса, кто-то попытался встать, но упал, и послышались стоны боли.

— Слушайте меня живущие!!! — из круглого лица, летающего над толпой по залу прокатился страшный бас. Оно светилось сначала белым светом, но внезапно окрасилось красным. — Ничто приходит к вам, ничто заберет вас, ничто обратит вас! Близится час! Уже скоро моя армия войдет сюда! Уже скоро Та, Что Гасит Миры, погасит и ваш мир! И тот, кого невозможно победить победит! Близится ваш конец сущие, ведь все заканчивается, считайте, что закончились и вы!

Шарик со страшным хлопком взорвался. И все кончилось. Свет снова проник в зал, и стало видно, что от грохота все оглохли. У каждого из присутствующих лопнули барабанные перепонки, и из ушей текли красные струйки крови. И когда все взгляды устремились к тому месту, где сидел мистер Блэк, они увидели только висящий в воздухе воздушный шарик, привязанный к библии с отпечатком шестипалой руки не обложке. Присмотревшись, все поняли, что это не шарик, а презерватив по стенкам которого стекала густая белая жидкость.

А сейчас Давид я перенесу тебя на несколько дней назад. Процесс проходил в пятницу, а служба в церкви, куда приходили в основном афроамериканцы, была в предыдущее воскресенье. Представь себе толпу народа сидящую на деревянных скамьях, которая хлопает в ладоши и поет церковные гимны. Именно сюда мы устремим свой взор, чтобы послушать небольшую проповедь чернокожего священника, с которой он выступил после того как все прекратили петь. Возможно он просто хотел дать им слегка отдохнуть и перевести дух. Возможно у него действительно наболело, и он не мог себя сдержать. Но как бы то ни было его речь была не только страстной, но еще и громогласной.

— Скажем аллилуйя братья и сестры!!! — В опьяняющем религиозном экстазе прокричал он. Его голос эхом пронесся под сводами церкви, и отразившись попал в доверчивые уши прихожан.

— Аллилуйя!!! — отозвалась толпа.

— Мы сегодня собрались здесь для благой цели! Сегодня мы пришли, чтобы воздать дань Господу нашему Иисусу за то, что он есть!