Дневник эльфийского сутенера (СИ)

Тупая Башка остановился возле Урр–Баха и попробовал припомнить утро. Судя по кислому выражению лица, попытка не удалась.

— Ты не врешь? — с подозрением поинтересовался он у Кархи.

— Я нашел работу, дубина! И вы остальные, неужели ничего не помните? Вы сами мне дали одежду. Кроме этой свиной хари. Неужели нельзя есть по гоблински? Это мой любимый соус.

Заляпанный мускулистый гоблин зашипел и угрожающе двинулся к Кархи, обходя тролля по широкой дуге.

— Эй, дружок, ты никак собрался обидеть моего напарника по работе? — ласково спросил тролль, уже давно сообразивший, что бесплатного угощения не бывает. — А может, ты еще вылил на пол и всё пиво? — Урр–Бах подпустил угрожающие нотки в свой бас

Свиная Харя, как прозвал про себя гоблина тролль, испуганно отступил назад и отрицательно закачал головой.

— Тогда живи, — Урр–Бах продемонстрировал зеленокожему дурачку великолепный набор зубов  и обернулся к кузену Кархи, растерявшемуся от неожиданности.

— Тебя как зовут, дружище? Кархи мне сказал, что ты правая рука шамана. Высоко поднялся, молодец.

Тупая Башка расцвел от похвалы и принял решение.

— Я Рахшак, приятель. Для своих Тупая Башка, я не обижаюсь, ха–ха.

— Вообще‑то он всего–навсего правое колено, — громко буркнул Свиная Харя, отодвигаясь еще дальше от тролля.

— Бурзук, а ты просто задница, до шаманской тебе далеко, как до неба, — тут же отозвался Рахшак. — И по–моему, ты у меня уже засиделся, два дня лезешь ко всем и портишь мне праздник.

Свиная Харя подскочил и начал ругаться по–гоблински, окончательно портя отношения с хозяином. Голодный тролль, который уже давно заждался ужина, решил в последний раз поработать вышибалой и, схватив орущего гоблина за шкирку, пинком отправил его через дверь во двор.

— Давно хотел сделать то же самое, все никак не решался, все‑таки родственник, троюродный брат двоюродного дяди, — одобрил действия тролля Тупая Башка. — Идем, друг, отметим мой день рождения.

Гоблин повел Урр–Баха в большую комнату с огромным столом на всю комнату.

— Друзья, готовьтесь к ужину, к нам пришел лучший друг Кархи и самый умный тролль, которого я знаю. Это надо отметить, — воззвал Рахшак к гоблинам за столом.

В ответ раздался дружный стон.

— Рахшак, я не уйду отсюда живым, если проведу здесь еще одну ночь, — прокаркал престарелый гоблин в мятой цветастой рубахе.

— Дядя, сегодня мы должны отдать должное нашему уважаемому Зеленому Дыму, — проникновенно ответил Тупая Башка и столкнул на пол уснувшего за столом гоблина. Потом жестом пригласил Урр–Баха сесть на освободившуюся скамью. Тролль осторожно заерзал на низкой скамье. Она заскрипела, но выдержала его вес. Урр–Бах повеселел, оглядел заставленный едой стол и небрежно расстегнул пояс, приготовившись уважить неведомого Дымка.

— Дядя, ты же уважаешь моего хозяина? — между тем продолжил кузен Кархи.

Дядя вздрогнул, и со стоном сел прямо.

— Конечно, племянничек, шило тебе в зад, кто же не уважает нашего лучшего целителя в Эркалоне? Попробуй его не уважь, этого лучшего сына Великих Болот, говорят, сам Руза Процент боится не уважить. Ладно, иди, добивай старика, что там у тебя спрятано для меня, «Особый гоблинский» или «Третий глаз»?

— Кончай ныть, старый пень, — весело хохотнул Рахшак, ставя перед дядей запечатанный кувшин с гномьими рунами. Урр–Бах хоть и читал только на общем, но зрительной памятью обладал отменной.

— «Шепот штольни» — громко объявил тролль. — Отменное пойло двойной перегонки, если настоящее.

— Вот видишь, дядя, для тебя все самое лучшее, — Рахшак водрузил перед троллем точно такой же кувшин. Кархи слева от Урр–Баха начал снимать одежду, по опыту зная, что проснуться он может где угодно, а ведь завтра надо выглядеть прилично.

Утром тролль обнаружил себя у лестницы, ведущей на крышу. Рядом лежали трое гоблинов, среди которых Урр–Бах опознал и Кархи. Яркие лучи солнца, льющиеся через открытую дверь на чердак подействовали на тролля словно удар молота по колену и заставили взреветь:

— Кархи, мы опоздали на работу!

От рева Урр–Баха спящие гоблины повскакали, и очумело заозирались, ища источник грома. Увидев тролля, двое тут же рухнули на пол, а Кархи, с трудом разлепив глаза, икнул и спросил:

— Какая работа? Мы же теперь богаты как маги! За нашу травку платят золотом!

Тролль схватил за шкирку недомерка и принялся его трясти, выбивая из безмозглой башки остатки сна и золота. Потом прислонил его к стене и рокочущим голосом спросил:

— Вспомнил? Если сейчас не побежим в агентство, то я из тебя и твоего кузена, который заставил меня выпить кувшин «Третьего глаза», сделаю отбивные.

Угроза возымела эффект и гоблин осмысленно завертел головой, вспоминая вчерашний ужин, который плавно перешел в третью ночную попойку. Полной картины праздника в голове Кархи не было, но отдельные эпизоды плавали в океане головной боли, то и дело ударяя изнутри по черепушке гоблина.

«Шепот штольни» на удивление быстро закончился и Рахшак тут же выкатил бочонок оркской настойки, которую другие расы прозвали «Грамотеевка». Она напрочь отбивала память и утром без выцарапанного перед попойкой имени на столешнице вспомнить как тебя зовут было решительно невозможно. Чтобы дорогой гость и Кархи смогли завтра выйти на работу в доброй памяти, Рахшак уговорил их отведать и «Третьего глаза» — любимого напитка гоблинских шаманов перед ответственным камланием и общением с духами предков или болот. У простых гоблинов после нескольких кружек просто троилось в глазах, а некоторые и вовсе начинали разговаривать с предметами. Таких насильно лечили, вливая напиток шаманов до положения риз.

Насколько помнил Кархи, тролль после опрометчивого согласия тут же выдул кувшин и через пару минут упал на дядю, который так боялся помереть за столом. Ему повезло, тролль лишь сломал ему руку, в которой тот обычно держал кружку. Дяде наскоро наложили шину, а тролля решили зачем‑то вытащить на крышу. Увы, сил хватило только дотащить его тушу до лестницы, а потом Кархи вырубился.

— Надо выметаться, — хриплым голосом заявил гоблин Урр–Баху, — пока не проснулся дядя. — Ты сломал ему только руку, а надо было заодно отрезать язык. Теперь он высверлит дырку в башке своим нытьем и руганью.

Тролль в изумлении воззрился на гоблина — этого он не помнил. Но скорость, с которой Кархи принялся приводить себя в порядок, заставила поверить и в это. Урр–Бах тоже умылся у примитивного рукомойника, почистил одежду, которая оказалась относительно чистой и вытолкнул гоблина во двор. Остальные обитатели дома дрыхли, готовя организмы к новой битве со спиртным. Урр–Бах поклялся не появляться здесь в течение ближайшей недели, пока гоблы не помрут от выпитого или у Рахшака не кончатся деньги, что вероятнее.

— Кархи, я лучше сегодня буду ночевать в Эльфийском парке. И тебе советую, иначе нас выпрут с работы в ближайшие дни. А мне хотелось хотя бы осмотреться в агентстве.

— Ночуй у меня, мой дом через три квартала отсюда, Рахшак не доползет, — гоблин посмотрел на свои «обновки», вчера он так и не уладил этот щекотливый вопрос и это его немного беспокоило. Тролль под боком гарантировал его решение мирным и безболезненным для Кархи способом. Тем более, что его лачуга давно нуждалась в ремонте, который гоблин откладывал по причиние лени и хронического безденежья. А с тролльей грузоподъемностью можно разжиться необходимыми стройматериалами всего за одну ночь, не говоря уже о дружеской помощи по замене сгнившей балки, прогнившей крыши и изъеденными жучками досками пола.

За планированием ремонта дорога до агентства у Кархи прошла незаметно, тем более что ничто не нарушало привычный городской шум. Тролль тем временем пытался припомнить обстоятельства, при которых он сломал старому гоблину руку, но память злорадно объявила бойкот, подсовывая взамен бессвязные тосты, которыми потчевало окружающих правое колено Дымка. Про этого шамана тролль уже когда‑то слышал, но никак не мог припомнить, когда и что именно. Оговорка кузена Кархи о том, что Зеленый Дым мало имеет отношения к городским бандитам, его не сбила с толка. Чтобы тебя боялся Процент, нужно что‑то большее, чем бить в бубен и лакать «Третий глаз». В теневом Эркалоне уважают только силу, а любой авторитет должен зиждиться на той же силе, как и ширина раскрытого рта у столичного пирога, иначе тебе быстро выпустят кишки.