Дурацкие игры магов. Книга первая (СИ)

Смерть поклонился и перенёсся в покои Стаси. Хранительница тут же вскочила с пола, отбросив в сторону цветные карандаши и альбомный листок, и кинулась к брату:

- Привет! Ты пришёл поиграть?

Маг оглядел большую кровать под балдахином, украшенным бантиками и смешными зверушками, разбросанные на ковре игрушки, вазочки с конфетами. Его взгляд остановился на качающейся посреди комнаты деревянной лошадке.

- Комната молодой женщины должна выглядеть иначе.

- Ну, почему ты вечно всем недоволен?

- Здесь всё не так, как надо.

- А мне нравится!

- Ты взрослая женщина…

- А мама сказала, что я ещё ребёнок и должна играть, ни о чём не думая.

- Если ты перестанешь думать, ты не сможешь поступать правильно.

- О чём мне думать? Мне и так хорошо! Давай лучше играть!

- Я готов. Приказывай.

От удивления брови Хранительницы поползли вверх:

- Не хочу приказывать! Хочу играть!

- Игра - это приказ.

- Ты противный! Ты играешь по приказу! - капризно топнула ножкой принцесса. - А что ты сам любишь делать?

- Я делаю то, что мне приказывают.

- Тебе должно нравиться, то, что ты делаешь! Давай поиграем, как хочешь ты!

- Хорошо.

Смерть медленно повернул голову, и под его пристальным взглядом комната начала терять вызывающе-яркие краски, преображаясь в изысканно-строгий будуар. Стася, открыв рот, следила за творящимся на её глазах волшебством. Закончив с интерьером, маг посмотрел на сестру, и на ней появилось бледно-зелёное платье из тончайшего муслина с подхватом под грудью. В распущенных рыжих волосах засверкал серебряный обруч с изумрудом, а точёную шею украсило изумрудное колье тончайшей гномьей работы. Стася провела ладонью по струящейся материи, подбежала к зеркалу и счастливо взвизгнула:

- Здорово! Я похожа на маму! Я такая же красивая, как она!

- Теперь ты выглядишь правильно, как положено взрослой принцессе, - холодно произнёс Смерть, сел на диван, и в его руках появилась книга. - Мы будем читать. Это подобающее занятие для принцесс.

Стася послушно кивнула, устроилась рядом с ним и сложила руки на коленях. Смерть монотонно читал душещипательный роман о любви лирийской придворной дамы к бедному инмарскому воину, и принцесса заворожено внимала его бесцветному голосу. Но вскоре глаза её стали слипаться, а голова клониться к плечу. Бороться со сном не хотелось, и Хранительница свернулась калачиком, положила ладонь под щёку и, пробормотав: "Ты читай, братик, читай", уснула.

Смерть отложил книгу, аккуратно перенёс принцессу на кровать, укрыл одеялом и отправился в свою комнату. Он сел перед зеркалом, уставился на своё отражение и приказал:

- Искры.

В глубине белоснежных зрачков зажглись крохотные голубые точки. Смерть сосредоточился было на них, но тут в комнату ворвалась разъярённая королева. Подскочив к воспитаннику, Алинор глухо рыкнула и залепила ему пощёчину:

- Безмозглая тварь! Что ты сделал с моей дочерью?

- Я поступил согласно приказу. Хозяин хотел, чтобы я вылечил её, и я начал лечение, как только Хранительница перестала сопротивляться, - бесцветным голосом произнёс Смерть.

- Идиот! - завопила Алинор и снова ударила его по лицу: - Она должна оставаться ребёнком! Не смей вмешиваться, щенок!

- Я не могу выполнять два, взаимоисключающих друг друга приказа, - спокойно сказал маг. - И согласно приоритету буду выполнять приказ короля.

- Оставь его, любовь моя!

Алинор резко обернулась и с обидой взглянула на мужа:

- Ты отдал её мне, Фира, и только я должна решать, как ей выглядеть!

- Пойдём, дорогая, я всё тебе объясню.

Олефир обнял жену, и они исчезли, а Смерть повернулся к зеркалу и вновь уставился на своё отражение.

- Искры, - произнёс он, и голубые точки послушно засияли в белых зрачках. Маг сосредоточился на них, изгнав из сознания все мысли, поскольку хозяин запретил ему думать, и скоро перед глазами поплыли мутные расплывчатые картины, словно он впустил в своё сознание чужой разум. Силуэты людей, незнакомые пейзажи, здания. В голове Смерти зазвучали глухие далёкие голоса, но он не смог ни понять, ни узнать их. И вдруг сердце сжалось от боли. Но это была не физическая боль!

- Хватит!

Смерть повернулся к зеркалу спиной. "Что это было? - растерянно подумал он, и в старательно очищенный разум хлынули мысли. - Почему хозяин молчит о синих точках? Моё сознание распахнуто для него, и он видит всё, что со мной происходит. Он видит, что со мной что-то не так, и молчит. Почему?.. Чего он добивается? Почему он прямо не скажет мне об этом? Он запретил мне задавать вопросы. А я не могу искать ответы, не задавая вопросов. Он запретил мне думать. А я уже думаю. Почему он не останавливает меня? Я же нарушаю его приказ".

Смерть опустил голову и стал разглядывать свои руки: с ними тоже было что-то не так…

После завтрака, прихватив бутылку вина, Валечка отправился бродить по замку. Вчера он ухитрился перезнакомиться с огромным количеством придворных и слуг, и почти с каждым пропустил по рюмочке. Сегодня он планировал продолжить "общение" с народом, но стычка со Смертью выбила его из колеи. Валечке хотелось взять Диму за шкирку, потрясти его и прокричать в ухо: "Проснись, идиот! Тебя уже заставили убить Тёму и Ричарда! Что дальше? Так и будешь служишь их убийце?!" Но Олефир ясно дал понять, что не потерпит его разговоров со Смертью. А Валечка не хотел умирать. Он верил, что Дима очнётся и всё исправит. "Хотя вряд ли он воскресит Тёму и Ричи… Хотя… - Землянин вспомнил историю Лазаря, хлебнул вина и задумчиво почесал затылок. - Не знаю, на что способен этот странный субъект… А было бы здорово…" Солнечный Друг представил себе улыбающегося Артёма, серьёзного Ричарда, и боль утраты ножом полоснула по сердцу. Землянин снова глотнул вина и вывалился во двор. С ненавистью взглянув на мрачные стены замка, он аккуратно закупорил бутылку и отправился на конюшню. Валя решил рискнуть и пропустить обед: ему было больно смотреть в холодные глаза Смерти и наблюдать, как резвится девочка Стася. "Мне необходим тайм-аут, прежде чем я снова появлюсь перед светлыми очами Олефира! Если уж я не могу уйти совсем, хотя бы проедусь по окрестностям. Не убьют же меня за это, в самом деле! Я же не бегу!"

Договориться с конюхом стало делом нескольких минут. Работяга получил початую бутылку вина из личных запасов короля, а шут - спокойную гнедую кобылу по кличке Муха. Взобравшись в седло, Валя приветливо помахал караульным гвардейцам, выехал за ворота замка и отпустил поводья, предоставив лошади самой выбирать путь. Муха чинно прошла по мощёным улицам Керона, вышла за городские ворота, свернула с дороги и по еле видной тропинке направилась в лес. Валечка меланхолично смотрел по сторонам. Керон напомнил ему старый Вильнюс, а его окрестности - северную Европу: разлапистые сосны, круглые холмы, поросшие бело-серым пушистым мхом и низкорослым кустарником. Копыта лошади мягко ступали по жесткой густой траве, подёрнутой осенней желтизной, и полупьяный землянин начал клевать носом…

Разбудило его тихое ржание. Валя потёр глаза и с удивлением огляделся: Муха привезла его на побережье Зеркального пролива. Солнечный Друг обвёл глазами глубокую бухту с высокими крутыми берегами, острые иссиня-чёрные рифы, выступающие из зеленовато-голубой воды, и с наслаждением вдохнул бодрящий аромат моря.

- Сон алкоголика крепок, но краток! - ухмыльнулся он и вдруг услышал далёкий прерывистый звон.

Валечка задумчиво потёр нос, легонько дёрнул поводья и направил лошадь на любопытный, нехарактерный для лесной глуши звук. Петляя между утёсами, он почти вплотную подъехал к месту, откуда раздавался лязг мечей и мужские голоса, спешился и осторожно выглянул из-за скалы. Глазам предстала весьма занятная картина: на маленьком песчаном пляже сражались двое королевских гвардейцев, причём один из них явно превосходил в мастерстве другого. Более опытный товарищ то и дело останавливал поединок и что-то объяснял своему противнику, а тот виновато кивал, чесал затылок и с ненавистью косился на свой меч. "Как в королевскую гвардию попал недоучка? - озадаченно подумал Валечка и вгляделся в лица гвардейцев. - Да это же Кир и Изот!.."