Синяя бабочка плетельщика судеб (СИ)

— Это уже другой вопрос, — усмехнулся Ашер. — Замечал, что дети часто походят на родителей? Наследуют черты папы и мамы? Так вот, если из всех людей потомство будут иметь только самые сильные и приспособленные для выживания, то каждое поколение будет сильнее предыдущего. То есть, мне угодно, чтобы слабых убивали. Но только один на один, доказывая, что этот конкретный индивидуум сильнее того конкретного. Если дело приобретает массовый оборот… — Смерть стрельнул глазами в Хара. — То мне это очень сильно не нравится.

— Уточни слегка, для ясности, — чуть улыбнулся Император. — Естественный отбор нужен не тебе, а твоему брату.

— Не думаю, что наши интересы можно разделять.

— Я вообще удивляюсь, как вы ещё в разных телах остаётесь.

— Тебе подсказать?

— Пожалуй, нет. Не желаю ничего слышать об этом.

— Удивительно, что ты, несмотря на своё происхождение, воспитание и общение с нами, умудряешься оставаться таким скромняшкой.

— Мне это просто не интересно.

— Кх-кхм, — деликатно кашлянул я. — За вашими перепалками, конечно, очень интересно наблюдать, даже если и не знаешь сути вопроса. Но, может быть, пожрём уже?

— Мы ждём Эрни, — просто ответил Хар.

— А где он застрял?..

— Мышь ловит.

— Мышь? Откуда в замке мыши?

— Ну-у-у… — Ашер зделал показательно невинный вид.

— То есть, это зомби-мышь? — уточнил я. Абсурдность ситуации зашкаливала настолько, что я даже не совсем въехал в неё.

— Почему? Живая. Обычная полёвка. Надо же проверить, как у него охотничьи навыки интегрировались.

— Тогда ждать его не имеет смысла. Мышкой и позавтракает.

— Не думаю, что его человеческой половине такая пища понравится.

— Веди его уже сюда, — покачал головой Хар. — Хватит развлекаться.

— Конечно, — чуть улыбнулся Смерть, приложив два пальца к виску. — Обязательно.

— Стоп. Если мышка живая, то как ты можешь ей управлять?

— С помощью магии жизни, разумеется.

— Но ты же Смерть.

— А что, если Смерть, то и не человек сразу, что ли?

— Эм… Да?

— Ашер… — с укором произнёс Хар.

— Скучный ты стал.

— Я всегда таким был.

— А, ну да, я и забыл, что ты от природы зануда.

— Просто не одобряю подобных развлечений.

— Ого, назревает конфликт! — заметил я. — Может, ещё и подерётесь? Интересное зрелище должно получиться.

— Да, кстати, надо будет как-нибудь попробовать, — оживился Ашер.

— Не на этой планете.

— О, то есть, в принципе ты согласен? Отлично. Найду какой-нибудь мирок на грани Апокалипсиса, развлечёмся.

— Если местные по носу не дадут. Ты же знаешь, насколько такие мирки цепляются за своё существование.

— Я что-нибудь придумаю, — пообещал Смерть.

Дверь с грохотом распахнулась: в неё молнией проскочил маленький серый комочек, а следом за ней, с грохотом и рычанием — Эрни. На четырёх лапах. Замерев в позе лягушки, он настороженно повёл ухом, огляделся…

Расширил глаза, быстро вскочил на ноги, отряхивая ладони о штаны и залился краской до самых кончиков ушей.

— Я… это… извините. Не удержался, — смущённо проговорил он.

— Ничего страшного, — заметил Хар. — Сходи помой руки и сможешь присоединиться к завтраку.

— Да, конечно. Извините. — Волчонок стремглав выбежал из залы.

Смерть поднял с пола мышку и ласково почесал у неё под подбородком.

— Ашер, тебе домой не пора? — без обиняков спросил Император. — Твои шуточки всё больше походят на приколы твоего брата.

— А, может, это я и есть? — Смерть подался вперёд и расширил глаза.

— В день, когда я не смогу вас отличить, я добровольно постригусь на лысо и уйду в монастырь, — категорично заявил Хар. Ашер уныло вздохнул и начал наглаживать мышку. — Дурью маешься от безделья. Не сходить ли тебе поработать?

— До завтрака? Да ни за что.

— Тогда оставь крысу в покое и иди мыть руки.

— Да ладно, уж мне-то расстройство желудка не грозит.

— А ты не думал, что многим будет неприятно есть за одним столом с грязным… и, кажется, даже обслюнявленным источником заболеваний?

— Ты что, брезгуешь?! — Ашер вылупился на Императора так, что я испугался за его глаза. Вдруг вывалятся. — Нет, как творог с селёдкой есть — это он не брезгует. А как маленького мышонка покормить…

— Это совершенно разные вещи. Хорош мучить животное и разводить антисанитарию.

— Хм… Ну ладно, папочка. Если я вымою Тревора, можно он поест с нами?

— Ты уже ему и имя дал, — сокрушённо покачал головой Хар. — Бедная крыса… И что ты с ним будешь делать, когда всё-таки захочешь вернуться?..

— Сожру, — невозмутимо ответил Ашер. В подтверждении своих слов, он широко раскрыл пасть и сунул в неё голову Тревора. Мышь забилась, как бешеная, но из хватки Смерти хрен ещё выберешься.

— А ну не мучай животное! — не выдержал я, вскакивая и перегибаясь через стол, с намерением отобрать крысу.

— Оу, юный защитник природы… — Смерть нагло оскалился треугольными зубами и отставил Тревора назад на вытянутой руке. Разумеется, мне не дотянуться.

— Я тебя щаз самого покусаю, — мрачно пообещал я, залезая на стол. Мышь жалобно пищала и вырывалась.

— Ой, как страшно… А-а-а!!!

Ну, а я что? Я ничего. Но если кто-то думал, что я шутки шутить изволю — тот глубоко ошибался.

Мы с грохотом упали на пол вместе со стулом. Ашер начал меня колотить руками по спине, в том числе и многострадальной крысой. Но его ухо я отпущу только после полной капитуляции.

— Ещё раз прошу прощения, — раздался скромный голос Эрни. — Моё поведение было непозволитель… А, ну да, вижу, тут это нормально. Можно садиться?

— Конечно, — невозмутимо откликнулся Хар. — Начнём, как только эти двое успокоятся.

— Да всё, отдаю-отдаю, только отцепись от меня! — вскричал Ашер, сунув мне в руки Тревора.

Я взял его, прижал к груди и, разжав зубы, откатился в сторону.

— Бля!.. — ругался Смерть, поднимаясь и прижимая руку к уху. — Нет бы хоть раз в семью кого-нибудь нормального принять!.. Опять псих!

— Из «нормальных» у нас есть только твоя сестрица, — меланхолично заметил Гуахаро. — Счастлив?

— Не упоминай всуе… — поморщился Ашер.

А мне было плевать на них: я прижимал к себе испуганную крысу и успокаивающе гладил её. Блин, нашли над кем издеваться! Над маленькой беззащитной мышкой! Ну как так можно, а? Умный, блин. Сильный самый, смелый! Укротитель высокомерных сильфов и маленьких крысят!

— Морин, прекрати сверлить Ашера взглядом, — как усталый папочка сказал Хар. — У него иммунитет к подобным воздействиям. Укуси его ещё раз, а лучше — позаботься о своём трофее.

— С удовольствием, — буркнул я. — И, пожалуй, поем я в нижнем зале, если никто не возражает.

— Конечно, иди, — согласился Хар. — Я бы очень расстроился, если бы вы тут начали кидаться едой. А к этому всё и идёт. Как дети малые, честное слово.

— Я ещё юный для своего вида, — сразу возразил Ашер.

— А уж я-то… — покачал головой я, выходя из зала и прижимая к себе маленькую жизнь.

Отмытый Тревор оказался нежно-кремового цвета… девочкой. Любящей хлеб и морковку, очень дружелюбной и ласковой. Правда, для полёвки она оказалась великоватой… раз в десять. И действительно больше напоминала крысу. Но фиг его знает, какие тут в Империи полёвки.

Я валялся на полу в своей комнате, с умилением наблюдая, как она медленно, но верно уничтожает булочку. Вся такая деловая, серьёзная… Уже почти забывшая о недавних приключениях.

В дверь постучали.

— Гекката, кто там? — спросил я, не отрывая взгляда от новой питомицы.

— Алифания с завтраком, — сообщила цитадель. — Ты не взял себе еды.

— А просто её телепортировать нельзя было?

— Девушка хотела о чём-то с тобой поговорить.

— Ладно, впусти её…

— Привет. — Фани осторожно вошла в распахнувшуюся дверь, держа перед собой поднос. — Ты пропустил завтрак.

— Ничего страшного. Я не умру, если пропущу один приём пищи, — улыбнулся я, переводя взгляд на неё. — Но спасибо за заботу, проходи.