Кедровый лохотрон (СИ)

— Никто не продаёт, вот и нет цены, — невозмутимо хмыкнул атаман. — А ты продай, вот она и будет. В конце концов, мы же и сами можем между собой договориться о цене. О цене, которая нас обоих устроит.

А можно и ещё проще. Бартер, как говорят ваши земляне, — атаман выжидательно глядел Сидору в глаза, внимательно отслеживая его реакцию. — Мы вам работу, вы нам плантацию.

Мы тут с ребятами покумекали. И так, и эдак прикинули. И пришли к выводу, что цена в шестьсот золотых за ваш гектар, или по-нашему за десятину, будет вполне приемлемо. Можно, конечно, было бы и дороже, но тогда смысла для нас, как и для вас никакого нет напрягаться.

— Шестьсот — это за что? — немного напрягшись, Сидор уже не сводил с атамана внимательного, заинтересованного взгляда.

Атаман, откинувшись на спинку своего стула, с лёгкой, слегка насмешливой улыбкой на губах, смотрел на сидящего напротив Сидора. Он был доволен. Всё, рыбка заглотила крючок, и осталось лишь умело подсечь, чтоб не сорвалась.

— Не боись! Речь идёт о самом обычном кедре, — тихо хохотнул он. — Нас вполне устроит и самый обычный кедр. Хоть горный, хоть лонгарский равнинный, без разницы. Тот самый, что родить начинает на семидесятом году жизни. Раньше — совсем не обязательно. А что равнинный, что горный, нам тоже без разницы. Сойдёт любой. Лишь бы был.

— Бу? — изумлённый до глубины души, Сидор удивлённо уставился на него. — Чё это ты сподобился?

Чё это ты вздумал? — подозрительно прищурился он. — Все желающие, все как один, разочаровались в личных кедровниках и все единодушно отказались от того, чтобы завести у себя персональные плантации кедра. Хоть совсем недавно всё было с точностью до наоборот. И все потребовали с наших татар вернуть деньги обратно, настаивая, что те их обманули и ввели в заблуждение.

А тут ты вдруг в противу всем решил заиметь себе кедровую плантацию. Да не обычным способом — сам же себе её и посадив, а прикупив ещё даже не готовую, а ту, которой и в проекте то нет.

— И у кого? У нас! У тех, у кого заведомо нет никаких плантаций, и над кем совсем недавно весь город смеялся, как над обманщиками.

Атаман несколько долгих минут снисходительно, со смешинкой в глазах смотрел на Сидора.

— Скажи, я похож на человека, который будет сажать какие-то там вершки, корешки или ещё что, подобное? Заниматься делом, в котором ничего не понимает?

Замолчав, он, молча, с интересом наблюдал за реакцией Сидора.

— Похож, — с усмешкой кивнул головой Сидор, уже догадываясь, куда тот клонит. — Именно ты и похож. Натуральный селянин. Сельпо, как говорят у нас на родине.

Атаман недовольно поморщился, нутром чувствуя, что Сидор над ним издевается, но вот в чём, никак не мог догадаться.

Я на такого человека не похож, — сердито проворчал он.

Да ну? — ненатурально изумился Сидор.

Его несло и, раз уж появилась такая безнаказанная возможность, хотелось хоть немного поиздеваться над человеком, в своё время изрядно облегчившем его кошелёк и немало попившим его кровушки.

— Ну а раз не похож, то мне проще купить её у тебя, чем возиться с ней самому, — невозмутимо гнул свою линию атаман. — Только вот две беды. Одна — то, что нет у меня на её покупку таких денег, сколько сам же за неё и определил. А другая — то, что её никто не продаёт. Ни её, ни саженцы, которые можно было бы самому высадить и самому устроить себе собственную плантацию кедра. Никто ничего не продаёт, как оказалось.

Кедровых саженцев в городе в свободной продаже нет. Но зато есть Травник, из поречных татар, который где-то далеко в горах скрывается от претензий городских властей, и у которого они есть, и он активно, говорят, ими торгует. Или торговал, — тут же поправился атаман. — Говорят, с половиной города уже договорился, что поставит саженцы по зиме. Да ещё и с посадкой.

Правда, потом местные дураки с чего-то вдруг отказались от его услуг и потребовали вернуть деньги обратно, непонятно, — атаман внешне недоумённо пожал своими могучими плечами. — Но, как ты сам прекрасно понимаешь, это не значит, что саженцев у него нет.

Ты знаком с ним. Он от тебя зависит.

Сидор ёрнически, без слов, задрал вверх правую бровь.

— Зависит, зависит, — в зародыше подавил атаман вялое сопротивление Сидора. — Живёт под вашей охраной — значит, зависим, чтобы он сам о том ни говорил.

Да и уже заготовленные людьми Травника саженцы, те самые от которых отказались ранешние покупатели, теперь говорят, перешли в твою собственность.

Или это не так? — кольнул он Сидора ледяным взглядом. — Скажи, что не так и я от тебя отстану, — повторил он вопрос.

— Так, — скупо улыбнулся Сидор. — Всё именно так, как ты говоришь. Бывшие саженцы Травника теперь все мои, тут уж не отвертишься. Как и от того, что кое-какие обязательства по его бывшим договорам перешли теперь ко мне. Что и какие — тебя не касается.

— А ты определил в три сотни золотых за гектар, считаешь, не дорого будет? — полюбопытствовал Сидор.

— В шесть, — холодно поправил его атаман. — В шестьсот золотых за десятину, — невозмутимо отозвался атаман. — Три — это только саженцы. Ещё три — работа. И это не важно, что я считаю и как. Важно, что ни до, ни после этих событий, кедровники как не продавались, так и не продаются. И, судя по всему, продаваться так и не будут. Впрочем, как и саженцы, — криво ухмыльнулся атаман. — Всё, маски сброшены. И те двое, что попытались этим вопросом заняться, огребли такие нешуточные проблемы, что теперь скрываются неизвестно где.

— И поэтому, ты решил сразу же обратиться ко мне, — Сидор с задумчивым видом побарабанил пальцами по столешнице. — Интересно это, интересно!

Хочешь, чтоб проблемы огрёб теперь я? И с чего ты взял, что я могу тебе продать то, чего у меня нет?

— У тебя есть кедровые саженцы, которые в одночасье стали бесхозными. А ты на них очень быстро руку свою наложил.

Слыхал я, что ты хочешь, чтобы тебе и остаток на поле твоё собрали? Все сто тысяч, что взялся подготовить и поставить заказчикам Травник. Желаешь, мол, чтобы были у тебя под ругой. На всякий случай, так сказать.

— Ты много оказывается, чего слышал, — задумчиво проговорил Сидор, с интересом глядя на атамана. — Только немного ошибся. Не сто тысяч, а двести.

— Дести тысяч саженцев, — сухо поправил он атамана. — Чего уж мелочиться-то.

И что ты ещё слыхал? — нейтральным тоном поинтересовался он.

— Слыхал, что все бросовые пустоши под городом, разобранные было разными людьми из города под свои будущие кедровые плантации, опять в Совете числятся бесхозными, — медленно и как бы даже лениво, проговорил атаман. — Видимо судьба главных инициаторов кедровых подвигов всех впечатлила в достаточной мере, чтобы всё бросить и оставить, как оно и ранешьне було.

Слыхал, что Травника с Кузнецом, двух главных инициаторов создания пресловутого кедрового питомника, так и не нашли. Даже следов не обнаружили, как ни искали. Словно в воду канули. Ограничились тем, что арест на имущество наложили, и год теперь будут выждать, пока те оба два не объявятся.

Только это им уже не поможет, как впрочем, и остальным их товарищам, согласившихся заложить свои кедровники по обязательствам Травника и Кузнеца. Свои кедровники они, считай что, уже потеряли, хоть срок возмещения и отложен на год. Денег то, таких, как они должны, им теперь вовек не собрать.

Если только вы им не поможете, — жёстко кольнул он невозмутимого Сидора взглядом.

Ну и нафига тебе это надо, барон? — воткнул он жёсткий, требовательный взгляд прямо в глаза Сидора. — Зачем тебе эта оттяжка? — повторил атаман вопрос сухим, холодным голосом.

Молчишь, — удовлетворённо констатировал он. — Значит, есть что скрывать.

И это есть очень хорошо. Значит и для нас с ребятами у тебя работка найдётся.

На наших условиях, — с ухмылкой подчеркнул он.

Кстати, информация к размышлению, — ещё более нагло ухмыльнулся атаман.

— Говорят, у Стёпки Лугового из-за его пьянства, или, как он считает, из-за тебя, теперь серьёзные проблемы по службе возникли.