Запретные территории [СИ]

Кайа лежала на земле, зажав в ладони комочек снега, чувствуя его свежую прохладу, чувствуя, как он тает от тепла её руки. Здесь было так безмятежно, так спокойно, так хорошо. Но её не покидало чувство, что в то же время с ней что-то где-то просходт. А может, и не с ней. С кем-то другим. И происходящее с ним для неё очень важно.

«Может, это оттого, что я осознаю, что это затишье будет длиться не вечно? Может, это оттого, что мне есть, что ему сопоставить?»

Мимо Кайи медленно проковылял дед Эльтаира. Он хлопнул калиткой и собирался было уйти, как вдруг Кайа остановила его криком:

— Стойте! Можно и мне с вами?

— К камню? — опешил старик.

— Ну да. Думаю, выпал снег, и там сейчас красиво!

Старик пожал плечами, и Кайа вприпрыжку кинулась за ним.

— Сказывается мне, не в снеге здесь дело! — проворчал дед.

— Но это дело не Ваше! — огрызнулась Кайа.

Она побежала в лес, придерживая ветки, так и норовившие хлестнуть неповоротливого старика по лицу.

— Не слишком ли Вы стары для таких ежедневных походов? — спросила Кайа.

— Это мой долг, — упрямо прокряхтел старик.

— Не пора ли Вам, к примеру, найти преемника?

— Где ж его взять, этого преемника твоего?

— Ваш внук прекрасно подойдёт на эту роль.

— Эльтаир? — усмехнулся старик. — Неужели ты сама ничего не понимаешь?

— Что я должна понимать?

— Ты хорошо знаешь Эльтаира. Он слабак. Тряпка. Он не выдержит.

— Хорошо же Вы отзываетесь о внуке…

— Но я серьёзно. Ты видишь, как легко он поддался вначале твоему влиянию, а затем влиянию Кенди.

— Кенди? — Кайа оторопела. — Она-то тут причём?

— Вьёт верёвки из нашего Эльтаира, вот при чём! Хоть он и учёный, как он себя называет, а слушать мозг не слушает. Баран. Ему лишь бы с кем бодаться.

Но Кайа уже не слушала меткие выражения старика. Как она могла не заметить!? Ведь и правда, Эльтаир только с Кенди и общался, слушался каждого её слова. А ведь совсем недавно они считали Кенди чуть ли не врагом! Быстро же он предал свои старые убеждения…

— Я рада за Эльтаира! — буркнула Кайа. — Наконец-то нашёл себе собрата по разуму!

— Острить ты любишь, но так ли считаешь на самом деле?

— Он предатель! — вздохнула Кайа. — Говорит одно, делает другое. Но это его дело. Люди привыкли жить во лжи. Именно благодаря Эльтаиру я когда-то это поняла.

Старик угрюмо кивнул.

— Идите одни. Я пойду домой! — слабо улыбнулась Кайа.

С этими словами она развернулась и пошла назад. Мысли смешались в голове. Выходит, Эльтаир и в правду предал её. Он лгал. Всё время. С самого начала. Она считала его единственным оставшимся у неё другом, который разделаяет её убеждения.

Кайа вошла в дом. Эльтаир скучал на кухне, постукивая рукой по столу.

— Где ты была? — спросил он, поднимая глаза.

— Где Кенди? — вопросом на вопрос ответила Кайа.

— С Дорой. А зачем она тебе?

— Вам она зачем? Тебе и Доре она зачем?

Эльтаир непонимающе уставился на неё.

— Я ухожу! — выдохнула Кайа.

— Куда?

— Куда-нибудь. Главное, подальше от этого места.

— Ты никуда не уйдёшь!

— Почему это?

— Зачем тебе уходить? Здесь — твой дом.

— Мой дом — леса приграничья. Я не хочу сидеть в этих четырёх стенах и дальше. Я полукровка, рождённая на воле. На воле мне и жить. Все равно здесь я уже не нужна.

— Что за бред? С чего это ты взяла?

— Это место больше не внушает мне чувства покоя и защищённости. Оно навевает тоску и скуку. И одиночество.

— Но ты не одинока! Здесь есть и я, и Кенди, и Дора, и Дымка, и…

— Не обязательно быть одному, чтобы чувствовать себя одиноко. Я здесь чужая. Я теперь осознала, что была здесь чужой с самого начала.

— Ты не чужая! Ты нужна нам!

— Разве?

— Мне ты нужна! Как же наши исследования!

— Да ты уже сто лет назад на них забил.

— Как же дружба! Ты нужна Кенди, Доре…

— Лжёшь!

— Нет, не лгу! Без тебя нам, правда, никак!

— Это ложь. Мерзкая ложь предателя.

— Предателя?

— Ты дружишь с этой гадкой Кенди. Забыл что ли, в чём она меня обвиняла? После такого невозможно и дальше оставаться друзьями!

— Кайа, если ты с кем-то не дружишь, не значит, что с этим кем-то не должны дружить другие! И Кенди, между прочим, очень хороший друг.

— Что ж, в таком случае она, наверное, знает, как ты говорил о ней исподтишка. Друзья ведь вправе знать мнение своих друзей? Она же знает, что ты считаешь, что она источник всех неприятностей? Знает, что ты о ней думаешь? Ты сказал её то же, что сказал о ней мне?

— Зачем? Тогда она бы на меня обиделась

— Значит, так ты к своим друзьям относишься? Значит, твоя дружба наигранна? Думаешь одно, делаешь другое? Или ты просто поддакивал мне, когда я называла её источником проблем?

— Но ты же тоже мог друг, Кайа! Как я могу не поддакивать своему другу!

— Лжёшь! Никакой я тебе не друг. Вот бы узнать, что ты там говорил обо мне Кенди. Что я грязная полукровка, что я дура, неспособная даже былую дружбу поддержать, да? А я тебе говорила, что навсегда останусь твоим врагом, потому что так было предначертано мне ещё до моего рождения! Разве не ты тогда сказал мне, что я создана уничтожать? Зачем ты говорил мне это, раз теперь сам всё отрицаешь? Зачем мне было знать истину, когда и без неё не плохо живёшь?

— Так было лучше для тебя же! — совсем отчаялся Эльтаир.

— Так было лучше для тебя.

— Я дружу с Кенди и ценю эту дружбу, поэтому не думаю о ней плохо. Но я согласился с тобой, потому что уважаю и тебя в том числе.

— Чего не могу сказать о тебе, — отрезала Кайа. — Я ведь знала, нельзя доверять людям. Я всегда это знала. С самого начала. Ещё до нашей встречи. Но все равно зачем-то повелась на ваши сладкие слова. Я думала, нет, я верила, что и я достойна дружбы. Я верила, что нельзя судить о нации по горстке людей. Я готова была верить. Но я ошиблась, и жестоко за это поплатилась. Все люди одинковы. Им нельзя доверять. Я ухожу.

— Но если бы я не соврал, ты бы все равно ушла! — взвыл Эльтаир. — Ложь тут не при чём…

— Да, ушла бы, — сурово кивнула Кайа. — Даже если не возникло бы спора — ушла. Потому что не хочу жить ни с тобой, ни с этой Кенди, ни с каким бы то ни было человеком вообще. Вы трусы, предатели, лжецы, слабаки, эгоисты…Ваша расса погрязла в этих пороках. Пытались умаслить меня — не получилось! А я ведь послушала вас, была готова закрыть глаза на всё былое, была готова снова вам поверить. Но я глубоко в вас разочаровалась. Всё потому, что я не идеальна. Что бы там не говорили, я нарушила главный закон ещё до своего рождения. Само моё существование было ошибкой. Я преступница, обречённая на смертную казнь. А это уже обратная сторона идеальности.

— Но в душе ты не такая! Ты ведь…

— Такая. Ты сам пытался меня убедить. Это единственное, что у тебя получилось. Теперь я верю. Единственное, во что могу теперь верить, это то, что мне досталась самая страшная из сил, которую вы сами, люди, породили своими противоречиями. У Короткомордых есть сказка про трёх котят Сомнения. Я один из этих котят, рождённая вашими же сомнениями. Мне дана сила заставлять в меня верить, но верить сама я боле не способна. Ты прекрасно это знал, и все равно играл по моим правилам. Сдался в самом начале. Проиграл. Ненавижу таких. Слабаков. Ты знал, ты догадывался, кто я на самом деле, ты знал, что тебе придётся в меня поверить, водить со мной дружбу, но не потому, что сам так захочешь. Потому что я тебя заставлю. И все равно стал дружить со мной, хоть твоя дружба и была ложной.

— Но я…

— Ты дружишь со мной лишь под влиянием моей силы. Или собственного чувства толерантности, хотя в толерантность я, к слову, не верю. Не считаешься с моей душой. Привык плыть по течению. Привык подчиняться судьбе. Вот и всё. Вот и весь ты.

— Но мои изобретения!

— Покажи хотя бы одно из них. Ты ничего не изобрёл. Ты толком ничего не умеешь. Ты сел в лужу. Такие люди не меняют историю. Такие люди не находятся в списке моих друзей.