Шасса

Я оторвалась от сладких воспоминаний о красном кьянти и легла на пузо, проползая под едва-едва поднявшейся решеткой. Задницей я при этом виляла так, что соблазнила бы даже монаха-аскета. Отряхнувшись, я еще раз прислушалась и, удостоверившись, что никто не спускается ко мне с целью связать никуда не выпускать месяц, я развернулась и поползла дальше, создав еще один фаербол — мало ли, осторожность не помешает. Впрочем, не думаю, чтобы здесь еще кто-нибудь жил.

По пути мучительно вспоминаю, где здесь расположены ловушки и вообще в каком направлении двигаться. На одних инстинктах отшатнулась назад, пропуская мимо своего лица свистнувший тесак. Тот вонзился в стену слева от меня, еще минуту подрожал и замер. Я медленно выдохнула.

Дальнейший путь превратился в ад. Во-первых, я очень смутно помнила дорогу, а уж расположение ловушек и вовсе забыла. Вооруженная только своими руками — ситша, оставила саи'шесс в комнате! — я вертелась, как уж на сковородке. На меня падали камни, меня чуть не рассек на две половинки еще один нож, чуть не проткнули выскользнувшие из пола копья. Под конец пути меня чуть не утопили в кислоте — пол разверзся под хвостом. И это далеко не полный список неожиданностей, там были еще и какие-то непонятные существа, больше всего напоминавшие мне пауков, только вместо туловища у них были черепа. От них мне пришлось спасаться бегством.

Выбравшись наконец наружу, я поняла, что уже наступило утро. Выход располагался в небольшой и сухой пещерке. Я посмотрела вперед, потом назад. Потом снова вперед и снова назад. После чего я выругалась и завалилась спать, с твердым намерением возвращаться домой через главный вход, потому что второго путешествия через подземелья я не переживу. Хотя нет… переживу. Но светить это место не стоит. Если ребята его еще не нашли…

Проснулась я где-то ранним вечером. Встала, потянулась и прикинула: сильно меня будут ругать или нет. Потом решила, что ругать будут очень сильно и накажут тоже надолго, поэтому возвращаться не хотелось, тем более по жаре. Так… Ползти по уступам я буду целый день, в подземелье тоже самое. Выходит, будем пользоваться удобной дорогой, о которой я говорила ребятам. Я вздохнула. Есть хочется…

Пришлось поймать кролика и поджарить его огнем. Он немного обуглился, но есть хотелось очень сильно, поэтому я таки затолкнула его в себя.

Итак, удобная дорога. Я огляделась. Пещерка в которой я провела… день, находилась довольно далеко от главного входа, что добавило еще один довод в пользу запасного выхода. Или входа, как посмотреть.

Я направилась вдоль скалы, в противоположную сторону от уступов. Через полчаса быстрого передвижения я увидела то, что искала. Обрыв. Крутой, точнее даже отвесный. И озеро. В нем малышня купалась, так что оно было не слишком глубоким. Но нырять в ем можно было без опаски даже взрослому шассу.

Так вот. Озеро, обрыв. А наверху — я задрала голову, — каменная площадка, достаточно большая, чтобы там могли поместиться трое шасс. Или приземлиться один дракон. И узкий лаз — больше похоже на нору. Стены гладкие, круглые. Ведет в кладовую. Лазали, знаем.

Я с плеском нырнула, подплыла под водой к обрыву и вынырнула, встав во весь рост и даже немного приподнявшись на хвосте. Приключений мне на сегодня достаточно — так что не будем еще и по лесу бродить, хватит, на сегодня.

Я раскинула руки и прижалась к скале, будто обнимая ее. Я расслабилась и позволила своим мыслям течь, как им заблагорассудится. Некоторое время я стояла так, вбирая лучи заходящего солнца. Тепло, хорошо… А скала такая шершавая, приятная на ощупь… Прикосновение шершавой скалы к щеке показалось чуть ли не родным. Я ощущала камень каждой клеточкой своего тела, каждую трещинку я чувствовала, как самое себя, каждый выступ. Я медленно поползла вверх, прилипая к скале, ощупывая каждый дюйм. Только камень и я. Я и камень.

Я уже не обращала внимание на остальной мир. Я словно перетекала по скале. Мы были почти одним целым. Оба мягкие, податливые и теплые.

Ползанье по скале заняло у меня около двух часов. И все это время я совсем не отлипала от камня. Ладонь, щека, хвост, снова ладонь… Мысли не должны меня отвлекать. Впрочем, я давно научилась не обращать внимания на внутренний голос. Спина неуклонно замерзала, и мне это не нравилось. Только животу было тепло, скала остывает медленно.

Наконец я переползла через край каменной площадки и продолжила ползти уже по горизонтальной поверхности. Сейчас, затяну хвост и можно будет минут десять отдохнуть… Все.

Лежу на животе, лицом вниз — как заползла, так и отдыхаю. Контакт прерывать нельзя. Так легче ползти через тоннель, потому что видеть перед собой лишь черноту — испытание не для слабых духом. Не знаю, можно ли меня отнести к сильным, однако когда я попыталась проползти этот лаз… эту нору с открытыми глазами, я чуть в обморок от страха не упала. Впрочем, тогда я была меньше, но… Короче! Ползем.

Темнота. Шуршание справа… Чуть не завизжала от неожиданности, но вовремя заткнула себе рот ладонью. Это всего лишь паук. Стоп, какой паук в горе?! Я сбрендила.

Через двадцать минут, показавшихся мне вечностью, выползаю на «свет Шаирэссаров», и ме-едленно открываю глаза. Взгляд уткнулся в чьи-то сапоги. Я так же медленно подняла голову. Тахешесс.

Норд

Орали все: и хором, и по очереди. Я лично вставил пару высказываний. Саишша стояла, заложив руки за спину и низко опустив голову и молча слушала наши вопли, изредка бросая на нас отстраненные взгляды. Однако особенно в отчитывании провинившейся отличился не Сим, как могли бы вы предположить, а Найт. Как он кричал на нее… Эхо долго разносилось по всем залам. Что меня удивляет, так это то, что Саишша особо не рыпалась, и даже не особо сопротивлялась, когда ее посадили на домашний арест в ее собственный кабинет — по словам Сима, там не было потайных ходов.

Зато долго после окончания разборок по залам гуляло эхо от многочисленных песен, которые Са наигрывала на гитаре, — между прочим, это я ее нашел! — которую ей сунули со словами: «Развлекайся, зараза, и чтоб ни ногой за пределы комнаты!!!» Н-да, песни были все сплошь тюремные — протест Са выражала деликатным способом. Я решил не указывать на то, что Саишша может легко нарушить приказ паладинов — ведь ног у нее нет! Заслужив благодарный взгляд этим. Са удалилась под конвоем в свой кабинет, и всю последующую неделю она выбиралась оттуда лишь за тем, чтобы помыться, перекусить — под конвоем бдительного паладина, разумеется, — и чтобы выбрать в огромнейшей библиотеке, которая, по словам Са, была на втором месте среди всего мира, кое-какие книги для занятий с Тимкой и, как она выразилась, «для легкого чтения». Я выразил свое сомнение в том, что больше смахивающая на могильную плиту книга предназначена для легкого чтения, но Саишша ответила: «Это как раз то, что надо! Да, Норд, передай мне во-он ту книжицу! Угу, „Святая Инквизиция и как с ней бороться“! Спасибо, а можно еще трактат о „Чудовищах мира“? Он прямо за твоей спиной. Спасибо!»

Я не сомневался, что последние две книги были предназначены для намека Симу, однако тот со стоическим спокойствием перенес этот завуалированный выпад в его сторону. Я только поражался его выдержке. Он даже соизволил предложить Са помощь в переноске особо тяжелого «Трактата…», но она ответила насмешливой фразой: «Спасибо, как никак женщина, справлюсь!» Сим нахмурился, но настаивать не стал. Смешно было наблюдать, как шасса буквально по полу перетаскивала тяжеленные тома в кабинет, так как приходить в библиотеку она отказалась наотрез.

Все свободное время мы собирались в лаборатории, слава Симарглу — Люц додумался, как убрать огненную черту. Проводить там время оказалось очень весело — Люц и Тимка ковырялись в реактивах, постоянно радуя нас новыми открытиями. Мы перенесли туда кресла — они, кстати, были очень интересной формы — нечто вроде косо поставленной на ножку плетеной из веток полусферы, обитой изнутри мягкой тканью и заваленными подушками, — и постелили шкуру возле окна — Сим сказал, что Са понравится. По просьбам Саишшы, Люц устраивал на ее половине лаборатории все так, как она надеялась увидеть после того, как ее заточение завершится.