Все дороги нового мира

Глава 19. Стража

Жена: - Смотрю вот к какой работе тебя приспособить.

Муж долго крутит головой, вздыхает и поправляет диванную подушку:

- Поесть что-нибудь.

Неудача иногда расхолаживает, а иногда и подстегивает к действиям. Хэсс Незваный попал на развилку равнодушия. Само по себе равнодушие одно из наиболее опасных состояний человека.

Совет собирался в подвале глубокой ночью с единственным вопросом: "Что надо сделать, чтобы помочь захандрившему хозяину дома?". Совет не нашел ничего действенного. Однако, каждый имея на ситуацию свою точку зрения, принялся в меру сил и фантазии возвращать Хэсса к жизни.

Лунь готовила необыкновенно вкусные вещи. Это привело к тому, что Вунь подсмотрел, как Спай осторожно подщипывает волосы на груди, чтобы подольше пожить в подвале дома с красной крышей.

Вунь метался по дому и старался всем рассказывать веселые истории.

Болтун наоборот баловался страшными историями, чтобы люди могли оценить настоящую спокойную жизнь.

Милагро предложил не трогать Хэсса, тот должен сам справиться со своей хандрой.

Эльнинь упорно ходил за Хэссом, стараясь его оберегать.

Приходили Маша и Сентенус. Оба вели душевные беседы, но Хэсс закрыл свою душу и спрятал ключи. Когда так сказал Сентенус, Вунь полночи обыскивал дом в поисках этих ключей.

Спай хмурился из под лысых бровей и злобно ворчал, но с удовольствием поглощал стряпню Лунь.

Нуэва задумался о смысле жизни Хэсса, а потом плавно перешел на поиск своего смысла жизни. Это занятие поглотило все его внимание между приемами пищи.

Отшельники пели заунывные песни, но Хэсс под них хорошо засыпал.

Пупчай свернулся в клубок и улегся спать дня на три.

В невеселой напряженной атмосфере прошло четыре дня.

На пятый пришла Алила, вызванная Вунем. Тот даже презрел свою неприязнь к синим птицами и посюсюкал с ними три минуты под удивленным взглядом девушки.

- Ты должна его развеселить, - наставлял Вунь.

- Что так плохо? - Алила не поверила, что все могло так измениться с их последней встречи.

Вунь подробно пересказал события последних дней.

- Я уже и вещи эти все унес, а он все такой же мрачный, - сокрушался Вунь.

В это самое время она увидела Хэсса, который шел по саду. Сдвинутые брови, будто бы оплывшие черты лица, усталость и безнадежность, исходившие от него, расстроили Алилу.

- Есть одно верное средство, - решилась актриса.

- Какое? - Вунь слегка подпрыгнул.

Алила наклонилась и долго шептала ему на ухо. Вунь даже немного покраснел.

- Ладно уж, - маленький человечек погладил девушку по щеке. - Сегодня я всех утащу в Белый дом, а ты уж смотри все сделай как надо.

- Главное, чтобы Хэсс согласился, - Алила сама удивилась своей смелости.

- Да он на тебя так смотрит, что съел бы целиком, чего уж ему не согласиться, если ты сама... - Вунь запутался в своих чувствах от осуждения до одобрения. - Ты только его покорми, а то он у нас ничего не ест. И еще одно, мебель не ломайте, поняла?

- Постараемся, - актриса пожала плечами, - но не обещаю.

- А это будет дружеское или все же замуж надумала? - Вунь поинтересовался уже более спокойно.

- Как предложит, - она пожала плечами.

- Значит, уже завтра колечко на палец напялит, ну и ладно, проживем, - Вунь отправился вверх по лестнице подготовить остальных к ночевке в другом месте.

Последующий вечер и ночь не сохранились бы для истории, если бы не некоторые любопытные личности сгрудившиеся у одного из зеркал в Белом доме. Вунь впервые обиделся на Милагро за то, что тот не дал досмотреть все до конца. Это необъяснимое поведение колдуна заставило сильно задуматься кота Болтуна. Кот решил, что к колдуну вернулись человеческие чувства, в том числе и способность сопереживать, а также желание заботиться о близких. Бывший некогда бароном Ульрихом сильно позавидовал колдуну Милагро. Сам Болтун знал о таких вещах, но уже почти забыл, как это бывает. Болтун боялся возвращаться обратно в человеческое обличье во многом потому, что ему нравилась эта жизнь без обязательств перед близкими.

Вунь притащил всех домой рано утром с самым рассветом. В избытке чувств Вунь по пять раз покормил всех попадавших на его пути, включая и двух синих птиц.

Хэсс вышел из неспальнии нехмурый, но сильно озадаченный. С него было можно писать картину: "Люди внезапно узнали, что в мире одно солнце и много звезд, а не наоборот".

Вунь постарался быть деликатным, но это ему удалось плохо, особенно после того, как он вслух стал планировать хорошую гулянку со свадьбой на ближайшие выходные.

- Ты, конечно, молодец, - похвалил Вунь Хэсса. - Но личный дух прежде чем решиться на такое важное событие, должен посоветоваться, особенно, раз невеста тебе досталась с обременением.

Здесь фыркнула Алила, которая появилась на кухне в длинной рубашке Хэсса:

- Жених то тоже с большим обременением.

- Ладно, но у него хоть обременение говорящее, - Вунь не желал уступать.

- Ха! Мои птички тоже говорящие, - Алиле до этого было настолько хорошо, что она не стала обижаться на Вуня, но и птиц в обиду не давала.

- Ладно, но у нас есть руки, - Вунь помахал своими ручками.

- А у них крылья, - Алила помахала своими.

- А мы тоже можем летать, - Вунь помотал головой. - Знаешь, у нас сколько кодров?

- У меня тоже есть кодры, и вообще личный дух женится на мне, а не на тебе, - Алила уже развеселилась от Вуневских утверждений.

- Здесь у вас действительно недоработка, - пробурчал из своего угла Спай.

- Ффрррр, - Вунь, как масло зашипел на орка. - Чего мы тебя терпим?

Вунь и Алила продолжали перепалку о достоинствах и недостатках "обременений" личного духа, сам же личный дух предпочел ретироваться из кухни. Хэсс всерьез опасался, что его заставят высказывать свою точку зрения. Сегодня он не был расположен к дипломатии. Он и сам не мог понять свое внутреннее состояние. Но, что это была не хандра, это было точно.

Постояв на холодном полу, Хэсс послушал еще немножко и собрался было подняться наверх, как рядом с ним появился симпатичный маленький малорослик.

- Ты чего? - Хэсс вздрогнул. Он не слышал, как тот пришел.

- Отец Гмыкл зовет тебя к себе, - пропищал малыш.

- А куда идти? - Хэсс услышал, что на кухне разговор дошел до обсуждения длины ног и скорости бега.

- За мной, - малыш убедился, что личный дух не очень соображалист. Малыш решил, что это не главное для личного духа.

Хэсс подумал было пойти наверх и одеться, но малыш явно не желал ждать. Тогда личный дух надел на ноги сапоги Милагро, накинул на свою длинную рубашку темный плащ Алилы и открыл двери. Идти пришлось недалеко. Отец Гмыкл ждал Хэсса рядом с пушистым и спящим Пупчаем. Они обменялись приветствиями, отец Гмыкл забрался на лапу кодра.

- Посидим?

Хэсс уселся на землю:

- Случилось что? - личный дух внимательно рассматривал малорослика.

- Ты бы лучше спросил не случилось ли чего?

- Хорошо, - Хэсс был очень покладистым. - Не случилось ли чего?

- Именно, что не случилось, - отец Гмыкл замахал руками. Хэсс подумал, что Вунь учился художественно размахивать руками у отца Гмыкла.

- Чего? - личный дух научился терпению. Когда он учился этому самому терпению с Вунем, то понял, что воровская выучка лишь начало. Это раньше он думал, что ждать тяжело, а с Вунем проникся, что ждать - это довольно приятно. Пока ждешь, можешь наслаждаться своими делами, а вот потом придется разгребать неприятности.

- Нам стал один старый тип портить жизнь, - пожаловался Гмыкл.

- Кто? - удивился Хэсс, хотя таких знакомых у него было человек триста.

- Кто может основательно испортить жизнь? - отец Гмыкл опять махнул рукой, да так, что Хэсс испугался, как бы малыш не вывихнул суставы.