Расходники 1.1 (СИ)

И согласись, результаты были впечатляющие, у Рима в особенности. Может они бы и дальше играли в демократию, но надорвались во второй пунической. Слишком много граждан погибло. В конце концов, им пришлось снаряжать армии за государственный счёт, соответственно комплектовали их всяким сбродом. А потом и вовсе скатились к наёмной армии. Граждане перестали считать, что они что-то должны делать для общего блага, на чём всё и кончилось. Всё как у нас, мальчик бесплатно выучился, от армии откосил, гражданскую службу не прошёл, работает купи-продай и считает, что все ему должны по любому поводу.

До смешного доходило, один такой мудак повадился ставить своё корыто на газон под моими окнами, хотя платная стоянка была в пяти минутах. Причём корыто не абы какой хлам, а туарег, тобишь деньги на стоянку у него были. И когда пришла осень, он естественно газон разворатил и грязь разнёс по всему двору. Когда пришёл с ним поговорить, он сказал мне что я мудак, а раз государство его не обеспечило парковочным местом, то он будет ставить где ему удобно. На вопрос, а почему ему государство что-то должно, в то время как имеются проблемы куда серьёзней удобства его парковки, он мне начал рассказывать про тупого солдафона и ворьё в кремле. Так вот, когда дело доходит до такого состояния, прочистить мозги потерявшим чувство реальности гражданам, могут только различные формы тирании. Здесь, ещё не всё потеряно, люди адекватные, есть смысл побороться.

Однако, возвращаясь к нашей тварной природе, человек существо коллективное, у него потребность сбиваться в стаи ради обеспечения выживаемости. Государство, на сегодняшний день, есть высшая форма развития социума, самая продвинутая стая, которая обеспечивает максимальные шансы на выживание. Таким образом, первейшая задача государства, обеспечивать своим гражданам защиту от внутренних и внешних угроз. Посредством какой формы правления это будет сделано, дело десятое. Есть примеры успешных тираний, есть примеры успешных демократий. По этому, я не считаю выборы отжившей процедурой, а республику пережитком прошлого. Смысл как обычно в людях. Когда мы, в компании придурков вынуждены выбирать из двух и более придурков, естественно ничего хоршего не случиться. А когда адекватные люди выбирают адекватных людей, ничего плохого не случиться.

- Вы только посмотрите, кто у нас заделался убеждённым дерьмократом - рассмеялся Олег - я тебя сегодня слишком сильно приложил по головушке? Что плохого, если на смену горлопанам из совета, где каждый тянет на себя, придет человек решительный, думающий о благе государства. И на сколько я помню, когда пришёл Иван третий, желающие воевать за республику, с честными выборами из двух и более горлопанов, разбежались после первой атаки его дворянской конницы. Золотые пояса всем стояли поперёк горла, умирать за их шкурные интересы ни кто не хотел.

Олек щёлкнул пальцами и продолжил - а как экономист, скажу даже больше, вся эта феодальная раздробленность выгодна исключительно кучке богатых уродов, нормальным людям от неё одни неприятности. За примерами далеко ходить не надо, достаточно лишь бросить взгляд на наше не давнее прошлое. Во всех войнах империи, погибло меньше людей, чем после её мирного, в кавычках, распада. Про количество беспризорных детей вообще умолчу. И хочу напомнить, мы живём в реальном мире, в котором придурки выбирают придурков, где можно протащить на верх любого осла или откровенного предателя, были бы только деньги.

Менеджер всё говорил правильно. И про Новгородскую республику и про погибшую империю. И про беспризорных детей, откуда только знал, сам ведь говорил, что был богатым человеком. Богачам обычно насрать на всех, кроме себя любимого. А этот, нет, душа за отечество болит. Где только вы, такой правильный и отлично подготовленный были во время китайского блицкрига, небось отсиделись за купленной бронью, или вам, как ценному работнику её выбила компания? Вот, она извечная беда русского человека, много правильных слов, мало реального дела. Подполковник тяжело вздохнул, озвучивать такие мысли он не собирался.

- Не всё так просто, ты забыл, что на дворе двенадцатый век. Могучее владимирское княжество лишь колосс на глиняных ногах. Власть князя достаточно эфемерна, вся земля поделена на феодальные владения, где владетель пока ещё не и царь и Бог, но уже воинский начальник, выполняющий приказы центра только когда нет сил ослушаться. Ситуация для русских княжеств не слишком характерная, объясняется лишь нормальной передачей власти от отца к сыну, чего в остальных уделах не наблюдалось. Народ перестал кочевать в месте со своим князем и зажил тихо мирно, получая доход не с княжеской службы, а выделенной земли. Если республика падёт, её земли раздадут многочисленным родственникам князя и особо отличившимся. В итоге мы получим в место трёх сотен олигархов в совете, несколько тысяч маленьких царьков, каждый из которых наплодит себе ещё вассалов. И если на наших олигархов ещё можно найти управу, то эта вольница сама себе хозяйка. Она же типа служит, значит соль земли. В нашем мире Боголюбский сам стал её жертвой и творила она что хотела сотни лет, пока Иван Законодатель с помощью изощрённых законов, дыбы и топора не научил её родину любить. До него это было сборище космополитов, для которых где хорошо, там и отечество. Кстати, тебе на заметку, та опричнина, которой всех пугают, никогда не была отменена, к концу правления Законодателя, все стали опричниками. А юридически, последним опричником, был Коля Дурачок.

В конце концов, спесивое дворянство стало проклятием нашей родины, с которым не могли справиться ни драконовские законы Петра первого, ни картечь Николая палкина. Пришлось в семнадцатом году множить их на ноль, всем скопом. И то, не сильно помогло, развращённое дворянство успело заразить своим разложением весь народ. Ты хочешь повторения нашей истории и в этом мире?

Для этого мира, перспектива аннексии Новгорода залесьем вполне реальная, суздальцы взялись круто. Точных расчётов естественно нет, но посадник говорит, что товарооборот снизился в том году на пятнадцать процентов. Заметь, большой войны пока нет, правитель залесья ещё обкатывает технологию. Но положение уже на столько серьёзное, что чванливые золотые пояса сидят тихо, как мышь под веником и тысяцкому в рот заглядывают. Задумались даже те, кто был не прочь лечь под Владимир.

- Тебе, как государственному служащему конечно известно о происходящем больше. Но я так и не понял, в чём состоит твой коварный план.

- Я хочу аннексировать залесье и Рязань. В идеале, все славянские земли.

Олег отрицательно покачал головой и пробурчал себе под нос - война хороша только для ростовщиков и торговцев оружием, мы ни к тем, ни к другим не относимся - отставил в сторону остывший чай, поскрёб небритый подбородок, потом поднял глаза и упёрся своим немигающим взглядом в Алексея - хорошо, давай рассуждать. Допустим, взболомутишь народ, организуешь пару военных походов, и что?

Ни сколько не сомневаюсь, что по части военного искусства ты на раз уделаешь здешних полководцев. Только на сколько тебя хватит? Ещё могу сказать, что война это состязание экономик. Мы потеряли три четверти территории исключительно потому, что Китай зарабатывал на продаже трусов всему миру, больше, чем наша несчастная родина на продаже нефти с газом. Посмотри, что с экономикой республики. Сырьё и сливки с транзита. С сельским хозяйством вообще атас, четверь хлеба - импорт. Любая война на юге перекроет транзит, а главное поток хлеба. Когда нет собственного производства, государство очень легко поставить на колени. Об этом ещё Адам Смит писал.

Ты у нас любитель истории, вспомни, что стало в нашем мире с гуситами. Старушку Европу от их мероприятий кошмарило лет десять, доблестное рыцарство разбегалось от одного их вида. И чем всё закончилось... нет, лучше когда закончилось?

- Когда хлеб в Чехии подорожал в десять раз - невозмутимо ответил подполковник.

- О, сам всё знаешь. У нас всё случиться в первую зиму блокады, ещё лёд не сойдёт, а демократическая общественность забыв про гордость приползёт в Боголюбово на коленях. Жрать нечего и по кошельку ударили, пора паниковать. И первым пунктом в условиях возобновления поставок, будут наши с тобой головы, рождающие столь радикальные идеи про место княжеской власти.