Сестра мертвых (ЛП)

– Нет, нет, не надо! Пожалуйста!

Лисил и Магьер стояли впереди Винн, обнажив оружие, но пока не пуская его в ход. Сломанные полки, валяющиеся на полу горшки и прочая утварь подсказали Винн, что они находятся в кухне. Вордана – да и любой другой вампир – никогда не стал бы молить о пощаде. Винн протиснулась между спутниками и закричала:

– Нет, Малец! Прекрати!

Лисил сзади обхватил ее одной рукой за талию. Сжимая в другой руке оба клинка, он легко, как котенка, оторвал Винн от пола. Она отчаянно отбивалась, пытаясь разглядеть добычу, которую им удалось загнать в угол. Холодные лампы плясали в ее руках, свет метался по стенам, и Винн не могла рассмотреть ничего и никого позади Мальца – только свод кухонного очага.

Лисил поставил Винн на ноги и ухватил пса за загривок:

– Хватит, Малец, назад!

Малец зарычал, но подчинился, и Винн подняла повыше одну из ламп, чтобы наконец увидеть то, что прежде заслонял пес.

В провале пустого очага скорчился мальчик в давно почерневших от грязи лохмотьях. Тощий, с грязными буро-черными волосами до плеч, он забился вглубь очага, плечом вжавшись в угол. Лицо он прикрыл ладонью и лишь одним глазом в ужасе поглядывал между тощих растопыренных пальцев. На руке виднелись следы от клыков Мальца.

– Малец, что ты наделал?! – вскрикнула Винн. Магьер шагнула вперед, пригнулась, готовая прыгнуть на мальчика, и сдавленно, невнятно проговорила:

– Лисил, отпусти Мальца!

Винн обернулась к Лисилу, открыла рот, чтобы горячо возразить, но смолчала, увидев, что полуэльф даже не шевельнулся. Он словно окаменел, и взгляд его не отрывался от фигурки в лохмотьях, скорчившейся в недрах очага. Гнев, охвативший было Винн, мгновенно погас.

Топазовый амулет, который Магьер подарила Лисилу и который висел сейчас открыто на груди полуэльфа, источал яркое-желтое сияние.

– Но… он же совсем ребенок, – прошептала Винн, потрясенно оглядываясь на мальчика.

Тот дрожал всем телом, трясся, как будто пытаясь вжаться целиком в угол очага.

Магьер ожгла Винн гневным взглядом:

– Мне плевать, кем он был!

Глаза ее совершенно почернели, и говорила она невнятно, словно что-то во рту мешало ей четко произносить слова. Винн не была до конца уверена, но все же ей показалось, что зубы Магьер стали чуть длиннее.

– Да подумай же хорошенько! – не сдавалась Винн. – Здесь никто не живет. И деревня, и замок опустели давным-давно. Тебе не кажется странным, что он здесь один?

– Опять она за свое! – проворчал Лисил. – Винн, только не вздумай…

– Нет! – вскрикнула девушка и проворно отскочила от него.

Малец попытался схватить ее зубами за край плаща, но Винн отпрянула к стене, рядом с очагом. Присев на корточки у стены, она поставила обе лампы на пол и заглянула внутрь очага. Языки всегда давались ей легко, и к этому времени она уже выучила достаточно слов на древинкском, чтобы составлять простые фразы.

– Если ты… нападешь, – негромко, внятно проговорила Винн, – они… отрубят тебе голову. Понятно? Ты сидишь тихо, мы тебя… не трогаем.

– Говори только за себя! – прошипела Магьер.

– Магьер, не сейчас. – Винн не сводила глаз с мальчика. – Как тебя зовут?

Мальчик долго, испытующе глядел на нее, затем отнял руки от лица и теперь то и дело косился на спутников Винн.

– Томас, – прошептал он так тихо, словно это была тайна, которой он хотел поделиться только с ней.

– Ты ешь… крыс?

Мальчик отпрянул, съежился, не в силах отвести взгляд от Магьер. Винн не стала оборачиваться, чтобы узнать, что именно его напугало. Томас помотал головой:

– Нет. Теперь не ем. Нет живой пищи. Не могу найти живых крыс, все мертвые. – Голос его сорвался. – Я голодаю.

Винн пронзила острая жалость.

– Нет лягушек, нет крыс, нет змей, и птицы тоже улетели, – прошептал Томас, изможденно прикрыв глаза. – Я сплю. Я голодаю. Я все больше сплю.

Лицо его так густо покрывала грязь, что оно было тускло-бурого оттенка – ни следа той неестественной бледности, что помнила Винн у Чейна и других вампиров Белы. Тощее тельце мальчика все время сотрясала дрожь.

Не сводя внимательного взгляда с Томаса, Винн на ощупь порылась в мешке. Пальцы ее наткнулись на гладкую кожицу яблока, затем нащупали еще одно. Винн вытащила их из мешка.

– У нас нет для тебя еды, – сказала она, держа фрукты в вытянутой руке. – Эти яблоки… с живого дерева. Свежие. Может быть, в них есть немножко жизни.

Томас бросился на нее.

– Винн, назад! – рявкнул Лисил.

Рука его стиснула ее плечо, и тут же Малец прыгнул вперед, оскалив зубы. Прежде чем Лисил успел оттащить Винн, тощие пальцы Томаса вцепились в яблоки – вцепились с такой силой, что одно из них лопнуло. Сжимая добычу, мальчик отскочил назад, в очаг. Винн вскинула руку, преграждая путь Мальцу, и пес послушно остановился.

Томас забился в угол. Острые зубы впились в яблоко. Не сводя взгляда с Мальца, он принялся сосать – голод превозмог страх.

– Винн, что ты творишь? – сердито спросила Магьер, делая шаг вперед.

На сей раз уже Лисил поднял руку, чтобы ее удержать.

– Кто сделал тебя таким? – спросила Винн.

Томас поглядел на нее. Он все еще жадно Сосал яблоко, стиснув его с такой силой, что пальцы насквозь проткнули кожицу. Мальчик насупился, сдвинул брови, словно пытаясь понять, о чем его спрашивают. Затем он обвел взглядом кухню и вынул яблоко изо рта.

– Это было давно… очень давно, – сказал он, уставясь в пол, и не сразу поднял глаза на Винн. – До меня слишком многие убежали. Он сказал, что заставит меня остаться. Он хотел быть уверенным, что у него получится. Подходящий случай попрактиковаться – так он сказал.

Томас положил яблоки на пол и ладонью вниз протянул руку к Винн.

– Он выпил меня… как крысу, – сказал он твердо, как будто это сравнение лишь сейчас пришло ему в голову. – Как лягушку, как ящерицу, как змею… но не как птицу, потому что птиц очень трудно поймать. Он, лорд Массинг, сделал меня таким, каким был сам, но я обвел его вокруг пальца. Молодой хозяин научил меня, как это сделать.

Винн оперлась рукой о каменную стену, борясь с муторным холодом, который волной накатил на нее. Она оглянулась на Магьер.

Та присела на корточки и так, не разгибаясь, подвинулась ближе к Томасу:

– Массинг? Это он жил в замке? Он был лордом этого удела?

Томас отпрянул и зашипел на нее, босыми ногами ближе подгребая к себе остальные яблоки.

– Не приближайся к нему, – бросила Винн, обращаясь к Магьер.

– Теплая… теплая девушка лучше, – прошептал Томас.

Он в упор поглядел на Винн, и на миг ей показалось, что глаза его обрели зловещую прозрачность. Затем Томас поднял с пола раздавленное яблоко.

– Лучше даже, чем молодой хозяин, – прибавил он.

– Меня зовут Винн, – сказала девушка. – Молодой хозяин… Так у лорда Массинга был сын? Томас, ты… ты знаешь, как звали лорда Массинга?

Мальчик покачал головой и облизал яблоко.

– Не помню, не слышал, никогда не говорили. Он недолго был здесь, до того как все ушли. Но молодой хозяин научил меня кормиться крысами, ящерицами и змеями, чтобы мне не нужно было трогать людей из деревни. Нельзя кормиться сородичами – это неправильно. Так меня научил молодой хозяин.

– Боги немилосердные! – прошептал Лисил. – Вельстил был здесь, и у него был сын? Или он и был сыном того лорда? Что говорит это маленькое чудовище?

Томас равнодушно поглядел на Лисила. Слово «чудовище» его, похоже, ничуть не тронуло, и он снова впился в яблоко.

– Его бросили здесь, – сказала Винн. – Его оставили одного, и он питался крысами.

– Ты ешь крыс? – спросил Лисил у мальчика.

Томас помотал головой:

– Крыс больше нет, только мертвые, все умерли в один день. Все умерли.

– Все в один день? – переспросила Винн. – Когда?

– Недавно. – Томас насупился, отвел взгляд. – Я иногда сплю ночью. Слишком голодный. Я просыпаюсь и не знаю, та это ночь или уже другая. Не помню когда, но недавно.