Медный гамбит

Потом она какое время смотрела на квиритов, на каждого по отдельности, пока каждая пара глаз не отвечала уверенной улыбкой. — Мы сделали все, что мы могли заранее сделать, — сказала она. — Вы знаете, что вы должны сделать, а я знаю, что вы можете сделать это.

Павеку пришлось признаться, что для женщины, которая провела всю свою жизнь выращивая деревья, Телами проделала заслуживающую уважения работу по организации своих сил для битвы, которая будет вестись до последнего выжившего, и она, по меньшей мере, знала как сделать это. Его собственная уверенность несколько выросла, когда он взглянул на фермеров и меньших друидов, собравших вместе различные орудия труда с длинными рукоятками, которые будут служить им оружием в битве. Спокойные и решительные, они сложили мотыги, серпы, цепы и грабли рядом со своими позициями в земляном укреплении, доходившим им до пояса, которое окружало домик Телами.

За шесть дней они преобразовали деревню из россыпи удобных домиков и амбаров в почти голую поляну, на которой соорудили три защитных кольца. Они нарубили колья из священных деревьев, разрушили дома и сделали большую баррикаду по внешней стороне двух колец, которая должна была замедлить продвижение врага. Из кольев поменьше сделали копья, которые навалили грудами около каждой позиции внутренних укреплений.

Фермеры и друиды, все достаточно взрослые, для того, чтобы бросить палку или перевязать рану, должны были сражаться внутри третьего защитного кольца, пока он и Йохан будут носиться повсюду, устремляясь туда, где кольцу будет угрожать прорыв.

И пока они будут отражать физическую атаку, Акашия из домика Телами будет призывать стража и использовать его силу для боя, а сама Телами будет, комбинируя силу друидов и трюки Невимого Пути, отражать то, что Элабон Экриссар нашлет на них.

И если они проиграют — если круг будет прорван и враги ворвуться в дом Телами; или Экриссар обойдет защиту Телами и стража и наполнит все вокруг монстрами из ночных кашмаров… Что ж, тогда все друиды произнесут особое заклинание, которое скроет их рощи. Экриссару будет совсем не просто найти их, и даже когда он найдет их, плантации зарнеки и вообще весь Квирайт, который друиды выращивали и лелеяли на протяжении многих поколений, умрет.

Это была самая лучшая защитная стратегия, которую они все вместе сумели изобрести. Павек отдал бы все золото, спрятанное под домиком Телами, за два лука и человека, который мог бы стрелять из них, но не было смысла мечтать о том, чего ты никак не мог раздобыть. Экриссар и его пятьдесят наемников пройдут непотревоженными через поля, проникнут через кольцо деревьев, и здесь их будет ждать неприятный сюрприз.

Павек надеялся на то, что поворот колеса судьбы даст ему возможность воткнуть свой меч между ребер инквизитора.

Он почувствовал, как кто-то дернул его за рубашку и обернулся.

— А что со мной, Павек?

Руари, со своим посохом.

— Ты знаешь свое место.

— Павек, я могу сделать намного больше, чем…

— Ты не можешь. Приготовь свое оружие, воду и повязки для ран. Возьми все это на твое место внутри третьего кольца и стой там!

— Но я хочу сражаться!

— Ты и будешь сражаться, червяк. А теперь — иди!

Он и Руари уставились друг на друга, потом Руари пошел на свое место. Павек надеялся — и даже молился той силе без имени, котороя может услышать бывшего темплара, а ныне почти друида — что Руари не убьют в первой же атаке. Квирайт нуждается в любом защитнике, а Руари достаточно неплохо владеет своим посохом; он будет примером для фермеров вокруг него. Но их сердца будут разбиты, если он совершит какую-нибудь геройскую глупость.

И ему тоже это разобьет сердце.

За исключением Йохана никто из них не был ветераном, никто из них не сражался в настоящих битвах — включая его самого. Сражение с Дованной или убийство несчастных преступников в дни его инспекторства не в счет. Самым близким к настоящему бою была заварушка на улицах Урика против Тирских хулиганов несколько лет назад.

Внутри он дрожал вплоть до костей и не надеялся увидеть другой восход солнца. Он почти завидовал Руари, ослепленному яростью и решительностью.

Ожидание было еще хуже, чем он представлял себе, прекрасно зная, что все остальные бойцы, собравшиеся в круге, время от времени оглядываются на него и сдерживают свой страх, так как он выглядел абсолютно спокойным. Йохан сидел рядом с ним у порога домика Телами, проверял свой обсидиановым меч и тоже выглядел абсолютно спокойным.

Но может быть, если бы глаза Йохана встретились с его, он увидел бы в них что-то другое. Может быть страх Йохана был даже больше, чем у него, так как дварф не мог полагаться ни на кого.

Потом, без предупреждения, началась ментальная атака: черный кулак возник перед его глазами и со страшной силой ударил в подбородок. Все попадали на спину; кое-кто закричал от неожиданности или ужаса, но тут Телами ударила в ответ и кулак исчез.

— Он знает, что мы здесь и ждем его, — Йохан встал на ноги и напряг свои могучие мышцы рук и ног. — Пускай Ркард направляет твой меч. — Он вытянул руку. — А что желтые червяки-темплары говорят друг другу, когда Лев посылает их на смерть?

Павек схватился за его руку и встал на ноги. — Лучше ты, чем я. — Это была ложь. Он не имел ни малейшего понятия, что темплары говорят один другому.

Но Йохан засмеялся и дружески сжал его руку. — Это неплохо. Я запомню.

— Посмотрим, что ты сделаешь.

Они освободили руки друг друга и сделали шаг назад к тем частям круга, которые они выбрали для себя. На какое-то мгновение Павек захотел сказать что-нибудь другое, искреннее и дружеское, но Йохан повернулся и момент был упущен.

Экриссар провел свои силы через деревья компактной группой: дюжина бойцов в первом ряду, и три или четыре в каждом из следующих. Если оценка Телами числа врагов была правильна — а Павек не видел причины сомневаться в этом — инквизитор решил закончить все первым же ударом, и ничего не оставил в резерве.

На второй взгляд самого инквизитора среди них не было, если, конечно, он не был темноволосым полуэльфом, идущим вторым слева. Но на этом не было черной, покрытой эмалью маски, так что скорее всего Экриссар, как и Акашия с Телами, предпочел руководить боем из безопасного места.

Но это было не самое худшее из того, что Павек заметил, или не заметил. Он заметил Рокку и еще несколько темпларов, которых он знал по Урику, всего около десятка, в точности так, как он и предполагал. Они сбросили свою желтую одежду — ничего удивительного; тяжелые рукава было опасным препятствием для руки, махнувшей мечом, так что они шли, надев на себя оружие и вооружение, взятое из оружейной темпларов или купленное на эльфийском рынке. Их довольно разнородные доспехи сильно выделялись на фоне вооружения бойцов, идущих рядом с ними.

Экриссар пополнил свои силы вовсе не кое-как вооруженным сбродом, на что надеялся Павек, но тремя дюжинами сильных и решительных воинов, каждый из которых был вооружен полированным деревянным щитом, копьем и здоровенной дубиной, длиной в ярд, причем все они были сделаны из древесины дерева агафари, своей прочностью не уступавшей бронзе.

Деревья агафари росли возле Нибеная и, насколько знал Павек, больше нигде в Пустых Землях.

Все темплары Нибеная были женами Короля-Тени, так что если это не был отряд новобранцев — а судя по их выправке и движениям на это было не похоже — то это был один из многочисленных наемных отрядов, которыми властитель Нибеная подкреплял свой гарем.

Но знал ли Король-Тень о том, что сейчас его наемники находятся далеко на северо-восток от Урика? На этот вопрос мог ответить только Элабон Экриссар.

Наемники Нибеная дружно, как по команде, бросили их единственное копье, прежде чем они спустились в ров, вырытый перед наружным укреплением. Два фермера упали. Одному копье попало в левую руку; он мог придти в себя после болевого шока и сражаться опять. Но у второго копье осталось торчать в животе, и его крики разрывали уши.