Мореход (СИ)

   - Приветствую, Рэд Дангор! - невысокий, но атлетически сложенный, крепкий мужчина, в повязанном на затылке полосатом платке, свободной белой рубахе, красных штанах и таких же красных коротких сапожках, спрыгнул с высокого борта на песчаный берег.

   - И вам здравствовать, господин Гилон Стром, - уважительно кивнул ему.

   - Ай, брось, давай перейдём на ты, - он отмахнулся лопатоподобной рукой.

   - Давай, - согласился я.

   Вскоре причалила вторая галера, к нам подошёл и поздоровался второй брат, Нирт Стром, а следом выбрались на берег и весело меня приветствовали обе команды, мои дальние и близкие соседи.

   - Признаюсь честно, не думал я, что здесь уже что-то есть на погрузку, - Нирт удивлённо кривил рожу.

   - Мда, - Гилон задумчиво покивал головой и хлопнул меня по плечу, - Ну что, пошли оценим объёмы работы?

   - А что её оценивать? - пожал плечами, - Грузить и вывозить то, что есть, затем возвращаться за ещё одним рейсом.

   - Не понял, - Гилон взглянул на меня искоса, - Ты что, без разрешения экзарха ещё десять деревьев срубил?

   - Да нет же, здесь брус с пяти распиленных деревьев.

   - Не может быть, - воскликнул Нирт и мы все направились к складированным пиломатериалам, окружённым толпой моряков.

   - Смотри! Смотри! Как ровно отколото, словно разрублено огромным острым мечом, - шумели одни из них.

   - Глянь, не видно следов быков и арбы, так не бывает! - говорили другие.

   Гилон погладил рукой брус и ошарашено уставился на меня, как и все остальные, и энергично затряс головой.

   - Такого просто не может быть, - прошептал он.

   - Почему это, не может? - спокойно спросил у него и легонько толкнул стоявшего рядом слугу, зыркавшего на возбуждённых людей, как волчонок, - Моя жена хорошая видящая, смогла с кем-то там договориться.

   При этих словах, я кивнул на небо, а народ стал строить самые смелые предположения:

   - Точно! Я тоже слышал, что его Илана настоящая ведьма! Да, об этом все говорят, сильная ведьма! А ещё говорят, что они любимцы богов! Ага, недаром живыми с севера вернулись и десять арб мехов привезли. Угу, и ночных грабителей положили, простые люди с помощью двух стерв от них бы никогда не отбились.

   - Его бы сходить на вырубку и посмотреть, - неуверенно сказал Нирт.

   - Ты что, дурак? - тихо прошипел Гилон и толкнул брата локтём.

   В свою очередь я искоса взглянул на них и сказал:

   - А чего? Если хотите Илане помочь, то сходите.

   - А кто там, кто ей помогает? - спросил кто-то из моряков.

   - Не знаю, - пожал плечами, - И людей отпустил домой, и сам ушёл и слугу, вот, забрал. Подумал, что незачем у потусторонних сил под ногами путаться.

   - Это точно, - кивнул Гилон и громко воскликнул, - Всё! Нечего прохлаждаться, пока каша поспеет, грузимся! До вечера поработаем, а завтра с утра закончим. Отдыхать будем на обратном пути, когда пойдём по течению.

   Он постоял, пару минут подумал и повернулся ко мне:

   - Так говоришь, что нужен ещё один рейс? Что ж, условия устраивают, сделаем, и через три дня опять будем здесь, - сказал он и протянул открытую ладонь.

   - Сделка! - хлопнул сверху своей рукой, - Только все дрова выгрузите напротив пропарочных камер, и бруса ровно столько, сколько скажет Щип. А остальной - на участке, который порекомендовал выкупить ваш отец.

   Оба брата ухмыльнулись каким-то своим мыслям и синхронно кивнули головой.

   Моя Илана была малообщительной молчуньей, разве что во время занятий с воинами и после учебных поединков очень толково и скрупулёзно разбирала все действия спарринг-партнёров, указывая на ошибки и утерянные возможности. Но некоторое время назад она стала меняться: больше разговаривать, чаще улыбаться и строить мне глазки, иногда даже пела что-то себе под нос. А когда рассказал ей о состоявшемся на берегу разговоре и предположениях моряков, она так заразительно смеялась, что мою душу заполнило тепло и нежность, захотелось добыть и преподнести ей всё добро этого мира. Да...

   Ночевали мы в капсуле, но не начинали работать, пока галеры не загрузились полностью, и не отчалили. Оставшиеся пять исполинских стволов были распущены, как и планировалось, на брус для изготовления наборов корпуса, днища и бортов. Но в дело он сейчас не пойдёт, а полежит несколько лет, пока мы не наберёмся опыта судовождения. С учётом предполагаемых пятидесяти кубов остатка из первой партии, которая только что ушла, на постройку в будущем времени корабля более солидного, бруса хватит вполне.

   Больше всего времени и трудозатрат забрала распиловка коротких брёвен: трёх-, четырёх- и шестиметровых на доску-пятидесятку, в результате выполнение всех работ затянулось до обеда следующего дня. Наконец, крайняя пачка пиломатериалов была доставлена на берег, и можно было с облегчением вздохнуть, проблема, тормозившая закладку моего корабля, решена окончательно.

   Илана посадила спаскапсулу на место, включила панель голоэкрана с очередным космическим фильмом-боевиком для Хуа, который ныне торчал здесь всё свое свободное время, и приступила к готовке обеда.

   - Опять эта каша, - недовольно пробормотал, наблюдая, как она вытаскивает мешочек с гречневой крупой и кувшин сухой смеси перетёртого с фруктами мяса.

   - А как по мне, так вкусно и питательно! - она едва заметно улыбнулась и искоса взглянула на меня, - и выдумывать ничего не надо: котелок залила водой, покипятила полчаса, и готово.

   - Ага, вкусно, - скорчив кислую мину, ответил ей, - Если это один-два раза в докаду, а если постоянно, то начинает надоедать. Хочу мясо-гриль!

   - Да?! - она развернулась ко мне, сложила руки на груди и весело сверкнула глазами, - А кто в нашей пещере охотник на мамонтов?!

   - Вот такие вы женщины, - я подошёл к ней и чмокнул в щёчку, - Вместо того, чтобы дать нам, мужчинам, заслуженный отдых, гоняете и заставляете пахать.

   - Иди уже, - она порывисто прижалась ко мне, затем оттолкнула, - Кстати, я ещё с утра знала, что вы сегодня пойдёте на охоту. Только кашу сейчас приготовлю, ведь мясо всё равно надо вымачивать, а это процесс не скорый.

   Охоту и рыбалку Хуа любил не меньше, чем созерцание чудес космической цивилизации. Узнав, что вскоре пойдём за олешком, его лицо засияло от радости, он сразу же собирал арбалет и стал готовить охотничьи болты-срезни. Мы здесь вели себя тихо и оленей не беспокоили, поэтому расположение лёжки, места кормёжки и водопоя нам давно были известны.

   Через часок после обеда, снарядив арбалеты, направились к месту их лёжки, от жары и надоедливых мух они прятались в тени густого кустарника, расположенного в двух километрах от нашей стоянки. Комары здесь были злые, поэтому мы обрызгались репеллентом из папиных охотничье-рыбацких запасов, тонкий запах которого не переносили все известные насекомые многих известных живых миров. Сторож оленьего стада его бы тоже учуял запросто, поэтому маленький потомственный охотник в "надцатом" поколении напрямик меня не повёл, пришлось протопать в обход километров пять.

   Оставив меня на номере и совершенно бесшумно ступая, Хуа растворился в лесу. Он обошёл кустарник по широкой дуге и показался на глаза сторожу метрах в восьмидесяти от лёжки. Тот ещё успел трубно рыкнуть и предупредить стадо об опасности, после чего получил болт в шею и, густо орошая землю кровью, свалился на колени. Испуганное стадо подорвалось и вышло прямо на меня. Жертву даже особо выискивать не пришлось, широкий срезень всадил за левую лопатку первому попавшему молодому самцу.

   Оленей свежевали в спокойной обстановке, затем по коммуникатору сообщил Илане о результатах охоты и она, прибыв на спаскапсуле забрала нас к месту дислокации. Так что на ужин объедались приготовленным мною шашлыком. Мяса было в два раза больше, чем могло поместиться в холодильник, поэтому почти целую тушу решил отдать морякам, которые должны были прибыть на следующий день.