Служба Радости (СИ)

— Да. Но ты так и не ответил о сроках обучения?

— У каждого по-своему. Обезуметь можно и за сутки, и за секунду, а иногда, чтобы сойти с ума приходится прожить жизнь. Да и не просто свихнуться, а свихнуться в правильную сторону. Но если усреднить, проходит несколько лет. Пять-десять я думаю.

— А что с Женей? Он сильный колдун?

— Да. Не совсем опытный, но сильный.

— А как такое возможно?

— Не понял?

— Ну, ты же сказал, все завязано. То есть, чтобы колдовать, надо учиться Знанию. Знание нужно, чтобы собирать вероятности. И насколько я поняла, с каждым годом молодой колдун сходит с ума все больше, и от этого его силы растут. Растет способность управлять вероятностями. А тут наоборот получается.

— Да, в этом что-то есть, — пробормотал Жюбо и начал мять подбородок.

— А если в Трохиных что-то было до встречи с колдуном? Что если они особенные, поэтому колдун их и выбрал?

— Я не знаю, — честно сказал Жюбо. — Но думаю, мы разберемся с этим в ближайшее время.

На этом беседа как-то стихла. Жюбо крепко задумался, рассматривая различные варианты; Соня сосредоточилась на дороге, лавируя меж машин, а Манада… Вспоминала. Только теперь, память выносила другие образы. Мертвая то и дело улыбалась, как будто на ум приходили нелепые случаи. В картинах рожденных мозгом, все чаще появлялся образ мужчины с черными волосами и седой прядью.

Как и в прошлые разы, перед мертвыми встала проблема — как найти Женю. Они знали, тот директор какого-то завода, знали город, но больше ничего. Поэтому, въехав в Азов примерно к половине восьмого утра, они начали вызнавать да спрашивать. Еще в Благодарном, Жюбо сделал интересное наблюдение и приказал Соне остановиться, как только увидел бородатого мужчину с метлой. Готка не поняла, почему допрашиваемым должен стать именно дворник, но когда Жюбо вернулся в машину и объяснил точный путь до трубопроводного завода, Соня взглянула на сутулую фигуру в красном жилете с уважением.

Приехав к месту, Жюбо предложил оставить Манаду в машине, а Соне прогуляться вместе с ним. Готка согласилась, наблюдая, как Манада протирает тряпочкой металл доспехов, доводя до блеска каждый шов. Трубопроводный Завод Азова представлял собой огромную территорию обнесенную забором. Над бетонным ограждением возвышались несколько зданий. Цех, администрация, какие-то трубы… Они прибыли к восьми, как раз через пропускной пункт проходила толпа народа. Все мужчины, одинаково мрачные и даже где-то суровые. О них можно сказать: обычные работяги, если бы не один нюанс. Даже с расстояния, на каждом заметны странные украшения. На ключах от машины, всяческие блестящие брелочки в форме пятиконечных звезд, на груди цепочки с кучей маленьких статуэток. С помощью интернета, Жюбо уже уяснил основные верования народов триста тринадцатой эпохи, и ему показалось странным, что среди амулетов встречаются столь разные фигурки. Толстый лысый мужчина с улыбающимся лицом, мучимый болью распятый на кресте, шестирукая женщина, полумесяц… Это своеобразный оксюморон — сочетание несочетаемого. И уж совсем странно, выглядела вышивка на одежде. В моде Жюбо тоже разобрался, но нигде не видел, чтобы на простом костюме, ярко-красными нитками вышивали зодиакальные символы. Человеческое стадо бренчало брелками и статуэтками, создавалось устойчивое впечатление, будто они шли не на работу, а в храм.

Соня сама поговорила с охранниками, чтобы те не насторожились манерой выражаться Жюбо. Мертвяк наверняка начал бы разговор с "добрых рабочих", или еще чего-то в том же духе. Охранники сказали, директор сейчас в отпуске, а где живет, никто не знает. Может быть, главный мастер разве что. Соня спросила, где можно его найти, ей объяснили, как пройти в главный цех. Девушка поблагодарила и, позвав Жюбо, повела к цеху.

Жюбо и раньше бывал на подобных заводах. Мертвый мозг родил мысленную картину цеха: куча станков, сваленные в беспорядке трубы, рабочие в плотных комбинезонах, перемазанные маслом. Действительность поразила не только его, но и готку. Они никак не ожидали увидеть внутри цеха это. Нет, все вышеуказанное там присутствовало, вот только находилось в строжайшем упорядоченном хаосе. Еще один оксюморон, но что поделать — это слово можно применить ко всему заводу. В просторном помещении станки располагаются не рядами, а по спирали. Трубы складывают странно, крест-накрест. Получается своеобразная решетка, работники вынуждены ходит, ступая в ячейках. Сами рабочие одеты в плотные комбинезоны, да; вот только раскрашена одежда слева в черный цвет, а справа в белый. Все что-то вытачивают как роботы, стоя по левую руку от станка. Но вдруг, раздается странный звуковой сигнал, похожий на выстрел. Рабочие обходят станки и становятся справа. Жюбо такая картина поразила, он даже рот открыл. Видно же ведь, станок сделан так, что человек должен находиться именно слева. Справа работать неудобно. Но мужики спокойно перегибаются и продолжают вытачивать детали, несмотря ни на что.

Мастера они увидели почти сразу. Тот стоял и орал на понурого мужика, одетого в простой синий комбинезон. Несмотря на шум его слова, отчетливо долетали даже до входа, хотя находился он метрах в двадцати от мертвого и готки.

— Жора… твою мать! — разорялся усатый мужик в черно-белом комбинезоне и с оранжевой каской на голове. — Ты какого… приперся в будничном?! Сегодня же точная середина фазы луны… мать!

— Прости Саныч, моя забыла и постирала… — Жора упер взгляд в ботинки и отвечал куда тише. Зато обладал басом, поэтому Жюбо и Соня его слышали отчетливо.

— Да мне плевать на… твою! С тобой вообще одни проблемы! В прошлое равноденствие, забыл принести мешок пророщенного зерна! Раз сто уже ночную мессу пропускаешь! А если Трохин узнает? Он и меня и тебя и весь цех на… натянет!

— Да не узнает он, — промычал Жора. — Он же в отпуске.

— Человек, достигший пятой ступени просветления, может проследить за всем через астрал… А это еще что такое? Жора… мать ты что, не надел тотем? Нет, теперь я тебя точно тринадцатой лишу!

— Саныч, ну может того… замнем? Это же бред все. Что нельзя уже без Трохина этой… не заниматься?

— Слушай Жора… — тут мастер перешел на шепот, но Жюбо умел читать по губам, да и Знание помогало, — я понимаю, вам новые порядки не в жилу. Меня тоже весь этот Фэн-шуй задолбал, но мне моя работа нужна. Трохин может мозгами и поехал, но больше чем он, тебе в Азове никто платить не будет. Поэтому, сказал, надо клоунаду эту устраивать, будем устраивать. Да и ты же сам видишь, помогает! Я не знаю, как у этого… долбаного получается, но наш завод на таком уровне никогда не был! Вон, даже в Данию трубы гоним. Так что вали домой, бери утюг и суши черно-белый комбинезон. И тотем не забудь повесить. Я тебе это оформлю как опоздание на работу, но чтобы мне в последний раз! Какой у тебя там тотем?

— Мертвая плотва.

— Вот ее и надень. После наводнения у нас работу будет до… матери. Мне по секрету сказали, Трохин заключил контракт на поставку труб для новой плотины. Так что скоро зарплату опять повысить могут…

— Правда что ль? Ну, тогда я мигом…

Жора ушел, а Жюбо с Соней наоборот подошли. Усатый мастер посмотрел на их наряд неодобрительно, и уже собирался наорать, но уяснил, они не его рабочие.

— Приветствую тебя добрый мастер, — сказал Жюбо.

— Здорово коли не шутишь, — ответил мужчина, и тут у него запикали часы. Мужик покрылся потом, и быстро встал на какую-то трубу. — С пола живо!

— Чего? — не поняла Соня.

— Встаньте на что-нибудь, сейчас по полу будет пущена отрицательная энергия.

— Кем? — спросила готка, на всякий случай, встав на трубу. Жюбо продолжил стоять на полу.

— Заводом, — ответил мастер, пытаясь устоять на круглом.

Жюбо осмотрелся — вокруг все взобрались на стульчики, специально заготовленные по этому поводу. Наверняка такой есть и у мастера, но разборки с Жорой заставили отойти от рабочего места.

— Это чушь, — сказал Жюбо.

— Возможно, — не стал спорить мастер. — Однако, с тех пор, как мы минуту не касаемся пола, ровно в восемь восемнадцать, никто не простужался уже год. Ну вот и кончилось.