Лунный путь

Думаю, ситуация понятна.

Я растворилась в серебре, в окутывающей меня силе, и произнесла слова, которых никогда не знала. Это говорила уже не я, а то странное и страшное существо внутри, которое зовут Ребенком Луны, Серебряным Дитем или Серебряной Душой. Это существо, моя половина, знало нужные слова с самого рождения, и сейчас оно произносило их со страхом.

Даже молния хочет жить. Хотела жить и я, пускай и понимая, что это глупо. Это желание так и останется желанием, а я…

Что ж, за все придется платить.

Последнее слово.

Последняя капля магии, вложенная в заклятье.

Последняя боль от океана силы, заполнившей тело.

Последний, бессмысленный взгляд по сторонам, попытка запомнить все ощущения. Глаза брата, расширившиеся от ужаса. Он все-таки сбежал оттуда, куда поместил его Тайлас, и не только он. За плечом Алемида вырисовывается фигура Л'арминдела. Простите меня…

Последнее движение, и пришедшее вместе с ним странное ощущение. Нить, которой я связала свое сознание с сознанием аледа, порвалась. Здесь и сейчас. Но раз я еще жива…

И последний крик, пронзивший пространство. Крик от осознания того, что не спасла. Не смогла. Не смог помочь даже мастер Артол.

Боль, слезы, серебро… все смешалось в одном вихре. Но… уходить стало гораздо легче, и сейчас я поняла, почему Ториаль после смерти своего жениха решилась на такой отчаянный поступок.

Уходить, зная, что в этом мире уже нет того, ради кого дышала… легче и проще. Конечно, еще остаются родители… брат…

Но это уже не то. Они забудут, у них есть Алемид. Асвилера.

Серебряный вихрь начал утихать. Проход на Ту Сторону закрывался, не оставляя после себя даже воспоминаний. И я начала чувствовать, что уже все.

Конец. Я смогла закрыть проход и запечатать своим благословением. Своим Именем.

Но уходить все равно больно. И в сознании билась только одна, последняя, самая ослепительно-яркая мысль о том, что я ему так ничего и не сказала. Ничего не ответила тому мужчине, без которого не представляла жизни.

Может быть, еще не поздно? Уходить, крича в надежде на то, что он услышит… крича безмолвно, потому что говорить я не могла.

Надеюсь, ты услышишь.

Поймешь.

Потому что… Мьоллен… я люблю тебя…

Но последнее желание уже исполнено.

С губ срывается едва различимый шепот, а затем мир тонет в темноте, смешанной с серебром.

В темноте звучат голоса. Мелодичное пение, волшебная музыка… но это вдруг прекращается, затихает, перекрываясь одним, полным решимости криком.

Я не дам тебе уйти!!!

Чувство падения. Я лечу вниз, в черно-серебряную бездну, из которой не выбраться. Безразличие… нет эмоций, чувств, ощущений…

И лишь один рывок, одно ощущение… сомкнувшиеся на запястье пальцы. Падение прекращается, и меня резко, грубо и сильно тянут вверх.

Боль заставляет поднять веки, увидев прямо напротив глаза того, кто тащит меня ввысь.

Ярко-ярко зеленые глаза, пронизанные золотой сеткой.

Алемид ворвался в зал и понял, что уже опоздал. Его сестра, как всегда, никого не спросила и ни с кем не посоветовалась. Сама приняла решение, единственно правильное, как считала сама.

Вот только она не спросила, что это решение будет значить для других.

Сейчас уже поздно. Алемид прекрасно понимал, что не успеет, так же, как понимал и то, что обряд на середине не остановить. Даже если попробовать прямо сейчас.

Тайлас застыл напротив Каисы, и Алемид понял, что живым маг отсюда не уйдет. Даже если его не заденет беснующийся серебряный вихрь, парень поклялся себе, что собственноручно перережет ему горло. За сестру.

Но сейчас он и вставший у него за плечом Л'арминдел могли только наблюдать, даже не пытаясь помешать тому, что происходило прямо на их глазах.

Серебряный вихрь бесновался, грозя смести вокруг все на своем пути, и в центре этого вихря стояла хрупкая, почти мальчишеская фигура девушки, раскинувшей руки. Голова ее запрокинулась кверху, волосы стекали по спине серебряным водопадом, а лицо… Лицо было нечеловеческим, искаженным, совсем не похожим на привычное лицо Каисы. Сейчас она была действительно Серебряным Ребенком, Грозой, живым олицетворением Той Стороны, холодной и отталкивающей. Со стороны это пугало и завораживало одновременно, и Алемид не мог заставить себя отвести взгляд, хотя очень этого хотел. Не мог он и помочь, отчего готов был кусать себе локти.

Внезапно Каиса как-то странно изогнулась, из ее груди вырвался крик, переходящий буквально в хрип. Крик дикий, несущий в себе такую боль и отчаяние, что проняло даже Тайласа. Алемид что есть силы сжал рукоять своего меча, осознавая, что он здесь совершенно бесполезен. Ему было страшно до пробирающей до костей жути, страшно за ту фигурку, что сейчас застыла посреди творящегося безумия. За сестру, с которой у него была одна внешность и, похоже, одна душа на двоих.

Алемид поймал скользнувший по сторонам взгляд Каисы, и едва не закричал сам. А затем перед глазами промелькнула яркая вспышка, и серебряный ураган помчался по залу, сметая все на своем пути. Ни уйти, ни хотя бы сделать шаг в сторону Алемид не успевал, да и не помогло бы это. Вихрь стихии, родившейся прежде этого мира, коснулся и его, но не вовлек в себя, лишь хлестнув по телу и заставив тем самым ноги подкоситься. Не контролируя свое тело, парень повалился на плиты пола, заметив, что рядом свалился и Л'арминдел. Последним, что он увидел, прежде чем потерял сознание, была Каиса, медленно оседающая на холодный пол.

Серебро. Оно повсюду здесь. Разливается вокруг серебряный океан, волны накатывают на серебряный пляж, разбиваясь на тысячи мелких серебряных осколков… В белых небесах светит серебряное солнце, легкий ветер пригибает к земле такую же траву.

Что это? Где я?.. вопросы, не родившись толком, растворяются в звенящей, напряженной, словно тетива лука, тишине. Океан беснуется, разбивает о серебряные скалы свои волны, но я не слышу его рокота. Ветер играет с травой, но я не слышу шелеста. Я кричу, но не слышу своего голоса.

Пустота. Пустота и серебро, и легкий, неуверенный свет здешнего светила. Это не Та Сторона, но и не Светлые Кущи. И уж тем более это не тот мир, в котором я родилась и прожила всю свою жизнь.

Прожила. Всю. Жизнь.

Стихии, я и не думала, что она будет так коротка, хотя всегда была готова к этому. Впрочем, нет. К этому я готова не была.

Океан чуть успокаивается, и из бешеных, неукротимых волн выходит она. Точная копия меня, но… она вся словно бы отлита из серебра, даже кожа имеет этот оттенок. Одежда, вопреки всему не прилипающая к телу, словно бы соткана из молний, а за спиной… Я смотрю, и крик изумления застревает в горле.

За плечами ее явственно просматриваются два больших, мощных крыла. Естественно, серебряных.

Она ничего не говорит. Просто подходит ко мне и смотрит прямо в глаза своими. Огромными, больше чем у меня. На дне темных зрачков танцует серебряное пламя. Это жутко. И эта безумная пляска одновременно завораживает, так, что оторвать взгляд я уже не в силах.

Серебряный Ребенок, живущий во мне и сейчас стоящий передо мной, молчит, но я все равно чувствую себя виноватой. Дитя тоже в замешательстве. С одной стороны, она понимает, что я не могла иначе, с другой же…

— Жить… — шепчут ее губы, и я, пускай и не слышу голоса, понимаю. Хочу отвести глаза, но не могу, какая-то сила заставляет меня стоять и смотреть на танец серебряного пламени.

— Я не могла иначе, — шепчу я в ответ. Безмолвие не нарушается, но она меня понимает. Прикрывает глаза, отлитое из серебра лицо искажает гримаса боли. И вместе с этим она понимает… Резкий, отрывистый кивок, а затем она поворачивается ко мне спиной. Разворачивает крылья, делает пару шагов… и, не говоря ни слова, взмывает ввысь, улетая прочь.

Половина души покинула меня. Умерла, закрыв собой проход на Ту Сторону, растворилась в сияющем безумии. И это было лишь прощание.