Зуб дракона

— Это оно! Не знаю, где он раздобыл так много, да и плевать!

Джакс раскрыл Ганнеру рот и капнул две капли ему под язык, а затем перевернул его на живот.

— Пойдет пена, — быстро пояснил он. — Некоторое время они пробудут в отключке. Если оставить их на спине, могут задохнуться. Там сотни людей и очень мало времени. Мне нужна помощь.

Он подошел к маленькой Хиллари Дрейк, и Деннис раскрыл ее рот.

— Прошу прощения, — вмешался Нолан. — Мы не можем больше оставаться здесь, и скоро мы вообще не сможем ничего делать. — Он ткнул в окно. — Самолет приземлился, и Феникс с минуты на минуту будет здесь. Еще остались бандиты, готовые оказать ему радушный прием.

— Есть какие-нибудь идеи? — поинтересовалась Диана, взглянув на темное окно.

— Возможно, — отозвался Нолан. — Скорее всего.

Джакс и Деннис перевернули Хиллари на живот и поползли к следующему телу — мальчику-носильщику.

— Чего бы мы ни замышляли, — сказал Сайрус, указав на четверых связанных мужчин, — они этого слышать не должны.

— Оттащите их в кладовку, — предложила Антигона. Она подскочила к Джаксу. — Дай мне немного. Нужны еще пипетки. Я начну в столовой.

Сесил Родес сидел на диване и барабанил нервными пальцами по коленям. Он никак не мог перестать вспоминать о том, что Макси делал с миссис Элдридж в этой самой комнате. Взгляд сам собой соскакивал к огромному кровавому пятну на полу, а затем к телефону. Он должен был в любой момент зазвонить.

Он оглянулся на здоровяка, приставленного к нему. Тот равнодушно ковырялся ногтем в зубах.

— И что, правда сработало? — спросил Родес. — Что случилось?

Мужчина вздохнул и оглядел свою ладонь.

— Я же уже рассказал. Они забились, закричали и упали замертво.

Сесилу не нравились глаза этого человека. Они были слишком холодные. И с кошачьими зрачками. Но все же не такие противные, как жабры по сторонам его шеи. Он пришел в шарфе, и Родес мечтал, чтобы он повязал его обратно. Сесил знал, что этот человек сделал, когда был Исследователем. Сесил служил прокурором в суде Ордена.

Телефон зазвонил.

Родес рванулся к телефону, чуть не смахнув его со стола.

— Здравствуйте, сэр. Да сэр, сделано. Только мальчишка, сэр. Девочка, скорее всего, среди отравленных.

Родес прикрыл микрофон и посмотрел на своего охранника.

— Стерлинг?

— Пропал без следа.

Сесил снова поднес трубку к лицу. Она была скользкая от холодного пота.

— Нет, сэр. Мы не знаем, куда он скрылся. Нам убрать тела? Нет? Понял. Сэр. Оставим их, чтобы вы могли посмотреть. Замечательно. Да, сэр.

Он повесил трубку и отскочил от телефона так, будто держал гремучую змею.

Человек с жабрами хрипло захохотал.

Эдвин-Пепел-Логлин-Феникс встал с кресла и выглянул из кабины гидроплана. Один из поплавков ударялся о каменный мол. Но сейчас его не заботили волны на озере или повреждения самолета. Его занимало то, что он видел на вершине холма, дом с горящим светом в окнах. Его занимал кусочек зуба и запрятанные в Могильниках спящие бессмертные. Все они теперь принадлежат ему.

Мужчины и женщины Брендона мертвы. Настало время, когда из Эштауна восстанет Феникс.

Позади него на узких полках лежали два бессознательных тела, а с потолка свисала клетка, в которой бился и злобно пищал красноплечий дрозд.

— Нам выносить их? — Один из зеленых близнецов снял пилотские наушники.

— Нет, — ответил Феникс. — Сначала мой триумфальный выход.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

СПЯЩИЙ ГОРОД

Доктор Феникс не пожелал входить в покоренный Эштаун через кухонную дверь. И не стал просить своих отпрысков нести над ним зонтик. Он прошел в сопровождении двух своих высоких, худых сыновей верх по холму на поляну перед главным зданием. Теперь он стоял в своем непромокаемом плаще и соломенной шляпе у подножия огромной лестницы, рядом с бездыханным телом швейцара.

Он слышал, как стрекочет крыльями целый выводок гигантских стрекоз в темноте за его спиной. Их стало гораздо больше, но некому было наблюдать в ретрансляторы и некому было давать приказ об атаке.

Поднявшись по лестнице, он оказался у огромной деревянной двери. Не успел он протянуть руку, как она со скрипом распахнулась.

Перед ним простирались сверкающие мозаичные полы и сводчатые потолки с фресками, вдалеке виднелась кожаная лодка на пьедестале. Феникс глубоко втянул воздух и вздохнул. Как же долго он этого ждал.

Сесил Родес и еще двенадцать человек выстроились у стены.

Доктор Феникс наслаждался моментом. Затем, смеясь, он стянул перчатки, сбросил плащ и шляпу и перешагнул через порог. Впереди в коридоре виднелись поверженные тела, все лежащие лицом вниз, с беспомощно раскинутыми руками и ногами, с пеной у ртов — неизбежные жертвы его триумфа.

— Где мальчишка? — спросил он у Родеса.

Тот откашлялся и подергал себя за ус.

— Не могу сказать точно, сэр. Он был у Стерлинга. Но, насколько вы знаете, Стерлинг пропал.

Субъект с жабрами захихикал.

— Команда развалилась.

Феникс медленно развернулся и прошел вдоль шеренги бандитов, остановившись около него. Он был гораздо выше, чем они, но и тоньше.

— Мой дорогой друг, кто дал тебе эти глаза? — спросил он, лучезарно улыбаясь. — И эти милые акульи жабры?

Мужчина промолчал, и только капельки холодного пота сбежали по его лбу.

— Ты просил, чтобы тебя родили? Желал ли ты осознанно обладать зрением, обонянием, десятью пальцами? Нет. Но у тебя они есть. А я дал тебе гораздо больше.

Мужчина посмотрел Фениксу в глаза и сжался, попытался отвести взгляд и не смог. По его лицу пробежал страх. Феникс медленно поднял правую руку и сжал щепотью пальцы. Затем щелкнул, и глаза мужчины закатились. Ноги подогнулись, и он повалился вперед, задыхаясь.

— Твоему телу больше не нужны легкие, — сказал Феникс. — А вот жабры сохнут без воды. — Несчастный упал на пол. — Не переживай так сильно, — продолжил Феникс, тепло улыбнувшись. — Ты просто уникален. Мало кому выпадает шанс утонуть в воздухе.

Больше не обращая внимания на бьющееся на полу тело, Феникс обратился к Сесилу.

— Не хватает еще девятерых, которых вы мне назвали. Где они?

Родес нервно облизнул губы и покачал головой.

— Я не знаю, сэр.

Феникс кивнул, тяжело вздохнув, откинул назад черные волосы и поправил лацканы своего запачканного медицинского халата.

— Прошу, отведите меня к телам, к печальному урожаю, к сладкому закату Ордена.

— Хорошо, — сказал Родес. — Тогда следуйте за мной.

Пока они шли вдоль по коридору, Родес робко откашлялся и пролепетал:

— Насчет того, что мы обсуждали, сэр, — зашептал он. — Звание Брендона… Переворот успешно завершен, и можно уже объявить всем остальным. Я готов присягнуть вам на верность.

Феникс остановился, склонив голову. Его длинные руки безвольно свисали по сторонам, как у набивной куклы. Он разразился громким хохотом, а затем поднял голову, посмотрел на адвоката, и от его взгляда повеяло могильным холодком.

— Мистер Родес, — медленно растягивая слова, произнес он. — Вы предали свой народ, свой Орден и своих друзей. Я бы вам и стирать свои носки не доверил. — И он пошел дальше, бросив через плечо: — Когда мне понадобятся новые предательства, я обращусь к вам. А теперь идем. Я хочу посмотреть на погибших, на тех, кого вы отравили для меня.

— Я не… — пролепетал Сесил и осекся. Мимо него, направляясь к хозяину, прошли зеленые близнецы. Их жабры слегка подрагивали. — Но вы же сказали…

— Никакого Брендона больше не будет! — вскричал доктор Феникс. — Ни Ордена, ни рангов, никакого аттракциона из раздувания собственной значительности и важности. Только хозяин и подчиненные, мистер Родес. Я создам новую расу, подвиды, поднявшиеся над грязью рода человеческого. Эштаун станет гигантским чревом, а вы — бабкой-повитухой.

Близнецы последовали за Фениксом по коридору, мимо кожаной лодки. Остальные потянулись за ними; кто-то, проходя мимо Сесила, смотрел на него, кто-то улыбался, кто-то злобно ухмылялся, а кто-то просто повесил голову.