Терновый орден. Сердца шести (СИ)

Габор встала напротив волшебного дракона, подняв секиру для удара. Вязь древних символов на оружии внезапно словно ожила. Рисунок менялся, а символы перетекали из одних в другие. Секира воительницы явно была непростой.

Хит сжал метательные диски до хруста в пальцах, заходя Парвоху в тыл. Не имея выдающихся боевых талантов, вор полагался только на внезапность и удары исподтишка.

Тем временем, вихрь силы вокруг мадриго становилась всё ярче. Его крылья уже горели пламенем столь ярким, что соратники вынуждены были щуриться. Смотреть на это рукотворное солнце было нестерпимо больно.

Но тут случилось нечто непредвиденное для Парвоха. Вихрь силы разделился на два поменьше, которые всей своей мощью схлестнулись друг с другом. Как раз в том месте, где находился мадриго. Чудовищный рёв, полный ярости, боли и удивления разнёсся над горой Черного Клыка и далеко по окрестностям, заставляя всё живое в ужасе разбегаться прочь.

— Что проис-сходит?! Почему?!! — рычал Парвох, поднимаясь с колен. Волшебный дракон с трудом пришел в себя после удара.

— Не зря я расколол алтарь на две части и оставил на них знаки противоборствующих стихий, — устало выдохнул Тристан. — Как и следовало ожидать, жажда силы самого Бога слишком велика. Даже для хвалёного гибрида.

— Ты?!! Да я тебя в порошок сотру!!! — взревел дракон, готовясь обрушить на дерзкого волшебника зеленые молнии.

Но Тристан успел раньше. Целые океаны энергии он вобрал в себя из алтаря Алиса, чтобы ослабить артефакт и расколоть его. Тело мага терпело нешуточное напряжение, но сейчас энергия вырвалась наружу в форме заклинаний.

Мадриго от бешеного напора даже захрипел, едва удерживаясь от того, чтобы не завалить набок. На него обрушился весь арсенал проклятий волшебника. Предельное тройное замедление Глассара-Коха, предельный тройной паралич Ранкара-Ория, предельные тройные Путы Жертвы Рина, предельный тройной раскол Льера.

Одновременно потоки магии окружили и союзников Тристана, включая Пушистика. Сила богатыря Эикара, каменная кожа Гира, дуновение ветра Кристалл, возгорание Гуазэра-Рина. Все заклинания были в самой сильной форме.

Конечно, даже утроенные проклятия предельной силы не подействовали на мадриго полностью. Сказалась природная защита волшебного дракона, пусть и ослабленная ударом от разрушенного алтаря. Но цель была достигнута. Парвох на несколько секунд замер, скованный путами всех видов.

Сотворив все эти заклинания, Тристан упал на колени, разразившись кашлем. На камни под магом капнула кровь. Сейчас тело и без того не особо крепкого волшебника было на пределе возможностей. И только страх, что заклинания потеряют силу в случае его падения в обморок, удерживал Тристана в сознании.

Этими драгоценными секундами тут же воспользовались соратники мага. Сияющие золотистым светом стрелы Луэазаэр пробили мадриго насквозь, оставляя дыры в его груди. Метательный топор Дидрика ударил в живот дракона и внезапно взорвался, только успела сверкнуть руна, нарисованная на лезвии. Топора не стало, как и целого куска плоти врага.

Пушистик промчался мимо Парвоха, ударом лапы серьёзно повредив ногу мадриго. Бока дракона были изрезаны метательными снарядами Хита. Топор ринувшейся вперёд Габор отсёк врагу правую руку, а затем в бой вступила Эллис.

Вся Воля воительницы перетекла в ноги и меч. Один из стандартных приёмов Защитников, названный «разящим клинком», представлял из себя быстрое движение с короткими, но мощными ударами клинком. В результате создавался целый коридор, в котором не оставалось ничего живого. Но сейчас цель была только одна, и всю силу можно было вложить в один удар.

Размытая фигура мгновенно перенеслась к Парвоху, а в следующее мгновение удар клинка рассёк грудь и плечо мадриго. Взревевшего волшебного дракона отшвырнуло назад, а четыре его крыла были оторваны мощным волевым взрывом, разлетевшись во все стороны кожистыми лохмотьями.

Эллис всё же успела нанести еще один удар. Сияющая дуга пронеслась сквозь шею мадриго, отделив его голову от тела. В этот момент Тристан потерял сознание, и его заклинания рассеялись.

Защитница отступила от тела врага, а меч в её руках рассыпался на мелкие осколки, не выдержав напора силы, прошедшей через него.

Голова Парвоха отлетела в сторону, но вот основная часть тела, пусть находящегося в плачевном состоянии, не хотела умирать. Резкий поворот, и удар уцелевшего хвоста отшвыривает прочь Габор и Эллис. Левая рука мадриго продолжила швырять зеленые молнии, но, не видя целей, он просто разносил окружающие скалы.

А затем на спину живучей твари прыгнул Пушистик. Тигр заставил тело упасть и мощным ударом лапы перебил дракону позвоночник. Приподнявшаяся Эллис с удивлением отметила, что удар был обрушен с применением Воли или близкой к ней силы.

Но это помогло. Тело Парвоха затихло, теперь уже навсегда. Левая рука бессильно впилась в каменистую землю. Пушистик сел рядом с поверженным врагом и с безразличным видом принялся чисто по-кошачьи умываться.

Эллис подошла ближе к большой кошке и внимательно всмотрелась в неё. Нет, в ауре ничего странного. Может, ей просто показалось? Удар хвоста мадриго был силён, да и головой Защитница могла приложиться при падении.

— Молодец, Пушистик! — послышался звонкий голос Луэазаэр.

Эльфка бросилась к любимцу и обняла его за шею. Тигр с покровительственным видом посмотрел на неё и будто даже тяжело вздохнул.

— Ладно, не дуйся. Будем в городе, угощу чудесной вырезкой, мой милый!

Пушистик довольно фыркнул, показывая, что удовлетворён обещанием, после чего исчез. Только несколько мазков в форме фигуры тигра задержались в поле зрения. Правда, Эллис показалось, что внутри них есть еще несколько линий, повторяющих очертания существа поменьше.

— Эй, парень! Ты как? — Дидрик пытался привести в сознание Тристана.

— Победа, — словно не веря в это, выдохнул Хит, садясь прямо на землю. — Кстати, это башка не того ли дракона, который похитил принцессу? Возьму-ка её с собой. — Вор тут же достал из своей сумки свёрнутый мешок. У Хита оказалось много вещей на все случаи жизни, а упускать такую добычу было непозволительно.

— Нужно помочь Тристану, — решила Эллис, вплотную занявшись пострадавшим магом. Защитники не являются большими специалистами в целительстве, но кое-что всё же могут.

— Позволь мне. — Луэазаэр мягко отстранила воительницу и сама присела возле юного волшебника, положив ему руки на голову и грудь. От эльфки в Тристана словно поступал мягкий полупрозрачный зеленый свет. Хотя было неясно, что она применила, но магу явно становилось лучше. Он уже начал приходить в себя.

— Нельзя же так сильно истязать своё тело, — укоризненно заметила эльфка. — Будь энергии хоть немного больше, тебе бы уже никто не помог.

Тристан только застонал, пытаясь унять сильную боль во всём теле.

— Ладно тебе, парень нам всем жизнь спас, — заметил Дидрик. — Если бы не его фигли-мигли с алтарём, нам бы тут навешали по самые брови. Эй, маг, — обратился он уже к Тристану. — Я много над тобой потешался, но не со зла, ты уж обиды не держи. Вижу, храбрости тебе не занимать. Эх, был бы ты гномом, я бы и побрататься не погнушался.

— Эй, народ! А где врата, через которые мы выходили?! — внезапно отвлёк всех возглас Хита. Только Луэазаэр продолжила лечить Тристана.

Действительно, вор стоял возле гладкой скалы, где не было даже намёка на проход. А ведь, когда они выходили, здесь была целая арка с вратами, да не простая, а с выбитыми на ней изображениями. Такую арку так просто потайной каменной дверью не закроешь. Но теперь её действительно не было. Более того, за скалой не ощущалось никакого прохода. Его не смог простучать Хит и не смогла почувствовать Эллис, напрягая Волю.

Проход сыграл свою роль и исчез, словно его никогда и не было. Тут Защитница встрепенулась. На мгновение появилось ощущение чьего-то тяжелого взгляда. Словно нечто запредельно могущественное изучало Эллис и её соратников. В следующее мгновение ощущение пропало, а воительница почувствовала страшную усталость. Резко захотелось лечь хоть прямо на эти камни и заснуть. Но здравый смысл подсказывал, что нужно отойти подальше отсюда.