Империя под угрозой. Для служебного пользования

Руслан Зураев изменил свои показания. Сначала он так отчаянно меня защищал. А потом вдруг раз, и стих. И теперь только кивает, слушая излагаемую прокурором грустную повесть о моих преступлениях. И мне даже не хочется знать, что ему пообещали, или чем угрожали.

Я просто устала. Я не хочу больше бороться. Сотрудничаю ли я с системой, сражаюсь с ней, или пытаюсь от нее сбежать — она всегда меня находит, делая любые мои попытки освободиться смешными и бесполезными.

Я думала сначала, что нужна. Я искренне и наивно полагала, будто моих действий, моего старания достаточно для того, чтобы сделать меня, действительно, членом общества. Я считала, что я и такие, как я, что мы нужны для чего-то важного.

Впрочем, я не ошибалась. Мы и в самом деле нужны. Для того лишь, чтобы на нашем примере показать ложность подобного пути, чтобы на нас с полной силой изобразить — как это пошло, не нужно и опасно — отличаться. Мы были нужны. Не как помощники — как враги, как причина для сплочения народа.

Что же, я понимаю это и принимаю.

Да, по моей вине погибали люди. Да, я далеко не всегда выполняла приказы. Да, я отпустила Корнуэна оф Полета на свободу. Но такова была логика событий. И если мои обвинители считают, что эту логику выстраивала я — мне лестно, и раскаяния не будет.

Если они желают знать, как все было на самом деле, я напишу. Напишу все, что помню, с самого начала. И пусть это останется хотя бы для служебного пользования. В Инквизиции не любят уничтожать документы и, может быть, когда-нибудь кто-нибудь найдет папку со множеством растрепанных листов и прочитает их. Может быть, в Империи тогда еще будут Мастера.

Дровник Майя Алексеевна была признана виновной по всем инкриминируемым статьям. Приговорена к расстрелу. Приговор приведен в исполнение.