Создатель Героев. Чёрно-белый генерал (СИ)

Вообще, эта комнатка предназначалась для самого будущего императора и для ближайших его людей. Так что де-юре, не было никаких запретов на присутствие тут иностранцев, вот только де-факто, случаев, когда в этом небольшом помещении оказывались люди из других стран можно было пересчитать по пальцам. Однако эта коронация была как раз такой.

Тлау-Палария-Горес, уроженка западного содружества, в изящном платье традиционного для ее родины покроя, сидела рядом с Небией. Девушка, получив от Алтрана официальное приглашение на церемонию уже была очень довольна, но подобного она точно не ожидала. Пусть западное содружество и было влиятельнее Палинойи, но таких высоких титулов, как король, а тем более император, в нем ни у кого не было. Не было людей, обладающих такой огромной властью. А потому девушка все равно немного робела, осознавая последствия ее тут присутствия.

Когда она бросилась на помощь Алтрану, Палария уже решила для себя, что, а вернее, кого выбирает. И то, что она была включена в тот небольшой круг, что выбрал будущий император, означало, что он тоже сделал свой выбор. Конечно, вопросы в отношении замужества будут решаться еще очень и очень долго, послы с обеих сторон будут не раз пересекать тысячи километров и до очередной церемонии может пройти несколько лет. За это время могло произойти очень много всего, но что-то подсказывало девушке – все будет в порядке.

Талис и Ила тоже были тут, во вторую очередь как ключевые фигуры восстания, а в первую – как ученики Лазариса, таки же, как Алтран с Мией. Ребята нервничали куда сильнее Паларии, все-таки для них такие роскошные и масштабные мероприятия были непривычны. Даже для Талиса. Он, кстати, до сих пор злился на Лазариса за его молчание, но здравый смысл продолжал настаивать на правильности действий мужчины, а потому парень пребывал в какой-то чрезмерной задумчивости. Ила же напротив, была в восторге от возможности выбраться, наконец, из своего подпола.

Последним гостем нового императора был совсем невероятный персонаж. Весь закутанный в дорогие ткани так, что оставалось место только для глаз, этот человек сидел в уголке и также молча как Лазарис наблюдал за происходящим. Его истинную личность знало только шесть человек и все они были сейчас здесь. Признанный мертвым император Лагарт Сирву просто не мог пропустить коронацию своего преемника. Мало кто из правителей древности смог бы таким похвастаться.

Тут из-за кулисы выглянула бритая под ежик голова. Глубоко кивнув каждому присутствующему, голова повернулась к принцу. Личный слуга Алтрана, ставший в одночасье камердинером императора, из кожи вон лез, стараясь показаться с наилучшей стороны.

-«Все готово, мой господин, ваш выход через минуту». – Ничуть не смутившись вида принца, голова скрылась за занавесом.

-«Все, прекращай, если тебя в таком виде застанут, будет невероятно неудобно». – На этот раз голос подала Небия.

-«Ладно-ладно, не дурак, все понимаю». – Пристегнув обратно муляж ноги, Алтран поднялся и взял приставленный к стене костыль. Отряхнувшись и проверив, все ли в порядке, он принял то самое серьезное выражение лица и развернулся спиной к своим личным гостям.

Комнатка за кулисой располагалась так, чтобы вышедший претендент на престол оказался в начале длинного спирального спуска. Весь зал, построенный исключительно для таких церемоний, был устроен как большая ракушка, как бы ввинчиваясь в пол.

Тут присутствовали представители всех сословий и классов, от аристократии до особо уважаемых старост больших крестьянских общин. В соответствии с древней традицией, будущий император должен был пройти мимо них всех, это символизировало единство правителя и народа. Затем, дойдя до низшей точки, он оказывался перед очередной лестницей, только на этот раз резко поднимающейся вверх. Так показывалась готовность претендента пройти через любые препятствия ради своей цели. Высокая колонна, в противовес всему залу вкручивающаяся в потолок, венчалась церемониальным троном, раза в три больше чем было необходимо человеку нормальной комплекции, на который и долен был сесть претендент. Размеры трона символизировали, что ни один император не может быть важнее самой империи. Затем следовала долгая и торжественная церемония, также переполненная символизмом и клятвами.

Этот раз ничем особо не отличался от предыдущих, разве что проход Алтрана по залу длился куда дольше положенного, а подъем по крутой винтовой лестнице вообще растянулся почти на четверть часа.

Глава 22.

-«Клянусь!»

-«Клянешься ли соблюдать традиции и чтить своих предков?» - Многоголосый хор, в который входил каждый из присутствовавших в зале, спрашивал, а юноша отвечал. Существовавшую во некоторых странах традицию “держать слово перед Порядком и людьми”, когда церемонию проводил главный священник церкви Порядка, в Палинойе не понимали. Порядок – это идеал, к которому нужно стремиться и который создал весь пентакосм, но он не имеет воли и не может принять чью-либо клятву, будь ты император или крестьянин. А потому вступающий на престол правитель говорил только со своим народом – с теми, кого должен был поддерживать и защищать.

Но вот, наконец, прозвучали заветные слова:

-«Мы, все кто ни есть, от лица народа, сегодня объявляем тебя, Алтран, императором Палинойской империи! Да здравствует император!» - Каждый присутствующий знал этот текст на зубок, иначе его бы просто сюда не пустили, а потому слитный голос почти тысячи человек звучал поистине величественно.

По узкому мостику к трону прошел высокий человек в изящном костюме необычного для Палинойи кроя. Коротко подстриженные волосы трех цветов: черного, серого и белого, смотрелись странно, но почему-то очень гармонично. Прямой нос, волевой подбородок, скрытый за такой же пестрой бородой рот, изогнувшийся в ироничной полуулыбке. И глаза, темные, почти черные, заставляющие вспомнить ночное небо с первой вспыхнувшей звездочкой. Император лично решал, кто именно возложит корону ему на голову. На этот раз, как и в позапрошлый, эта обязанность легла на плечи черно-белого генерала.

Сейчас уже все присутствующие знали истинную личность этого человека, живущего столько, что кажется невозможным. Пусть роль Лазариса Морфея в пресечении восстания осталась неизвестной, но никто не мог даже подумать о проявлении к нему неуважения.

-«Ну вот, я подвел тебя так близко к исполнению твоей мечты, как это только возможно. Не жалеешь об этом?» - Взяв корону в руки, черно-белый генерал тихо заговорил.

-«Нет, нисколько. Ноги мне, конечно, будет жалко, но я как-нибудь переживу. А в остальном все только к лучшему».

-«Рад, что трон не ослепил тебя, - Улыбнувшись, сказал Лазарис. – Ладно, сиди смирно».

В абсолютной тишине великолепная корона была водружена на голову Алтрана.

-«Приветствуйте! – Голос черно-белого генерала был похож на раскат грома. – Император Палинойской империи, Алтран Сирву!» - Зал разразился оглушительными аплодисментами.

Лазарис вернулся в комнату за кулисой, свой триумф Алтран должен был принять в одиночестве.

Глава 23.

-«Собираетесь?» - В небольшую комнатку в дальнем уголке дворца вошел молодой человек, крутящий на пальце изукрашенную камнями корону.

-«Нет, просто жду. Мне собирать-то особо нечего. Только то, что на мне». – Лазарис в кои то веки изменил своей привычке: когда Алтран зашел, от стоял у окна и смотрел на падающее за городские стены солнце. Церемония заняла почти весь день.

-«Кого ждете?»

-«Ты прекрасно знаешь кого. Надеюсь, что она придет, но вмешиваться в ее решения не буду».

-«Почему так? Почему вы не хотите остаться и помочь мне, как помогали деду?» - Император огромной страны, тяжело вздохнув, присел на кровать.

-«Дело не в моих желаниях, а в тебе. Я помогал Уграту не потому, что он хотел стать императором. Он был особенным, уникальным человеком, героем своей эпохи, которому на роду было написано перекраивать мировой порядок вновь и вновь. Ты не такой, извини, этого не изменить, как бы усердно ты не занимался. Я уверен, ты будешь прекрасным правителем, справедливым и сильным, но в тебе нет той искорки, что горела в твоем деде. А в твоей сестре есть. Как и в Талисе, как и в Иле».