Дети двух Миров

"Наверное, об этом же думала Ева, когда ехала по этой же дороге, - размышлял Константин Григорьевич, - Но тогда осень только вступала в свои права, а сейчас вон уже и первый снег выпал. Не надолго, все равно растает, превращаясь в грязную мешанину под ногами".

Смирнову хотелось расспросить Брайда о том, собакой какой породы ему уготовано превратиться, но он не стал этого делать, пусть уж лучше это останется "сюрпризом" под самый занавес. Город закончился, и Константин Григорьевич попрощался с ним. Не в силах больше смотреть на мелькающие за окном придорожные деревни, Смирнов закрыл глаза и попытался задремать. Ему больше ни о чем не хотелось думать.

Машина шла без остановок, и вскоре свернула на проселочную дорогу. Только лишь когда микроавтобус остановился у ворот КПЛБ, Константин Григорьевич открыл глаза. Знакомая физиономия Фроловского промелькнула мимо окна, возле которого, осунувшись, сидел Смирнов. Проверив, как положено все необходимые документы в его неторопливой манере, он поплелся открывать ворота. Машина, проехав вперед, остановилась возле бревенчатого дома.

На крыльце, в валенках и старом засаленном пуховике, стоял Артур Михайлович и наблюдал за тем, как из микроавтобуса выходят приехавшие. О цели их визита он знал, благо Никанор Кузьмич предупредил, и ему до боли было жаль своего друга. Неторопливо сойдя с крыльца, он подошел к магам и, представившись, поздоровался с ним.

- А я и не догадывался, что русские берут на службу леших, - процедил сквозь зубы Де'Жетье.

Обойдя магов, Артур Михайлович направился к Смирнову, курившему в стороне.

- Перед смертью не накуришься, факт, - попытался пошутить Константин Григорьевич.

- Брось, Кость, ну почему сразу "смерть"? Все не так уж и мрачно, - закурил за компанию Артур Михайлович.

- Посмотрим…

Смирнов затянулся, молча выпуская табачный дым через нос и краешки зажатых губ.

- "Дракончик сердится"? - вспомнил старую шутку Артур Михайлович.

- Да уж…

- Господин Труховецкий, - окликнул главного инженера Брайд, - Может, вы все же соблаговолите отвести нас к линии Барьера?

Магам явно не нравилась новая заминка, они хотели как можно быстрее приступить к делу.

- Сволочи, поговорить даже не дадут, - Артур Михайлович в сердцах бросил окурок на землю и придавил его валенком.

- Пошли, они и так ждут меня весь день, - Смирнов затушил сигарету, - Все, последняя…

Главный инженер направился к линии Барьера, ведя за собой магов, Константин Григорьевич замыкал процессию. Он не думал, что будет так нервничать. Стараясь сохранить внешнюю невозмутимость, он упорно боролся с внутренней лихорадкой. Из-за этого сильно мерзли руки, и пальцы стали совершенно белыми.

Вскоре перед ними предстал Барьер. Его вид оставлял желать лучшего: во многих местах сосны окончательно почернели, и хвоя с них полностью осыпалась. Напряженный низкий гул стоял такой, что хотелось заткнуть уши, вибрации затрагивали каждую клеточку, разбегаясь неприятным нервным зудом по коже. Маги качали головами, выражая свое беспокойство, Артур Михайлович тяжко вздохнул, разводя руками:

- Что поделать, господа, это резонанс на порчу Барьера с той стороны. Мы пытаемся исправить поломки как только можем, брошены все силы на это.

- Все это весь и весьма печально, - поглаживая небольшую бородку и причмокивая губами, произнес магистр Изменения Сущности, господин Полесску, - Меня вот что беспокоит - не создаст ли наш переход еще большего диссонанса? Еще неизвестно, как сам Барьер отреагирует на внутреннее воздействие, не приведет ли это к несанкционированному движению частиц внутри контура и не последует ли за всем этим нежелательный результат?

- Я вас понял, - Артур Михайлович прервал витиеватую фразу Полесску, - вы хотите спросить, не шарахнет ли по вам Барьер, когда окажитесь внутри зоны перехода?

- Совершенно верно, - слегка недовольный тем, что его фразу так утрировали, согласился магистр Изменения Сущности.

- Будьте спокойны, ничего не случится, и вы пройдете спокойно, - заверил его главный инженер.

- Тогда не стоит больше затягивать с переходом, отправляемся, - Константин Григорьевич первым направился к Барьеру.

- Не торопитесь, господин Смирнов, - остановил его Брайд, - Или вы забыли?

Де'Жетье злобно сверкнул глазами.

- Ничего я не забыл, - спокойно ответил Константин Григорьевич, - Просто подумал, что это произойдет там…

- Неоправданный риск - превращать вас там. За Барьером могут почувствовать выброс магической энергии, а для нас это крайне нежелательно, - пояснил Брайд.

- Я в вашем распоряжении, - развел руки в стороны Константин Григорьевич.

- Ок, - согласился ирландец, - Господин Полесску, прошу.

К Смирнову подошел магистр Изменения сущности и пристально посмотрел в глаза. Константину Григорьевичу показалось, будто к нему лезут в душу, проникая резко и безапелляционно, грубо и нагло, по-хозяйски осматривая каждый закуточек, прощупывая все, до чего можно дотянуться. От этого становилось холодно и обидно, у Смирнова возникло чувство, словно его поставили голым по середине базарной площади на всеобщее обозрение. Потом вдруг мир вокруг резко изменился, сделавшись непривычным: исчезли краски, но появились новые звуки и запахи. Сперва Константину Григорьевичу показалось, что он попросту лежит на земле, потому что вместо лица Полесску увидел ноги. Смирнов захотел было встать, но понял, что и так стоит, только не на ногах, а на четырех лапах. Изменившийся мир оказался непривычным.

"Ничего, пообвыкнусь, - успокаивал себя бывший начальник разведки, - Хорошо, что думать могу по-человечески… Хоть это не отняли".

Перед магами стоял старый, угрюмый, беспородный пес. Шерсть грязно-серого цвета немного завивалась, придавая ему тем самым какой-то неряшливый, беспомощный вид. Обвисшие уши, куцый хвост, кривенькие короткие лапки, от всего внешнего вида пса складывалось впечатление, что Полесску просто поиздевался над Смирновым, наградив его всеми этими прелестями.

Де'Жетье ядовито хихикал, глядя на псину, Артур Михайлович горестно вздыхал. Главный инженер подошел к собаке, присел на корточки и, взяв в ладони морду пса, чуть слышно сказал:

- Держись, Кость, ты все равно был и остаешься моим лучшим другом. Не позволяй им ломать себя, мы все совершаем ошибки и расплачиваемся за них, но никому не позволено ломать душу. Понимаешь меня?

Труховецкий говорил сбивчиво, от волнения слова никак не хотели логически выстраиваться в умные и красивые фразы, еще бы, не каждый день твоих друзей превращают в животных. Но он знал, Константин слышит его и понимает смысл его слов. Пес прикрыл глаза, давая тем самым понять Артуру Михайловичу, что он услышал все, что тот сказал.

"По всей видимости, видок у меня еще тот, раз Артур так волнуется", - сделал вывод Константин Григорьевич.

- Господин Смирнов, - обратился к собаке Брайд, - вы идете или решили тут остаться?

Пес ткнул мокрым носом в ладонь Артура Михайловича, прощаясь с ним, и затрусил на своих смешных лапках за ирландцем. Главный инженер смотрел, как маги и его друг исчезают за линией Барьера. Постояв еще немного в одиночестве, Артур Михайлович, передернув плечами, побрел обратно.

"Напьюсь, непременно сегодня напьюсь", - решил для себя главный инженер.

Плотная атмосфера межмирья накинулась на незваных гостей. Барьеру и так в последнее время приходилось не сладко, ежесекундные электрические разряды разрывали его, а тут ко всему прочему еще и грубое вмешательство. Чтоб отомстить за свою боль, Барьер попытался скрутить и раздавить посягнувших на его покой.

Константин Григорьевич почувствовал, как начинает задыхаться: его словно зажали в тиски и стали сдавливать с двух сторон. Еще пара секунд и он не сможет покинуть межмирье. Но, сделав над собой усилие, Смирнов рванул вперед, и с глухим хлопком выскочил по другую сторону Барьера. Маги уже стояли там, тяжело дыша. По всей видимости, им тоже пришлось не сладко во время прохождения.