Парящий дракон. Том 1

Он развернул бумагу, скрывающую подарок, и коснулся его. Это был холодный фарфор с матовой желтой глазурью.

Пальцы его нащупали квадратное основание. Вещь была полой – вот почему коробка так мало весила. Он подцепил основание и вытащил подарок из коробки.

Нетерпеливая улыбка сползла с его лица: он держал в руках усмехающуюся желтую драконью голову. С плоского лба вздымались два рога, за головой, точно застывшая волна, поднималось крыло.

– Это китайская, – сказала Лаура. – Дракон для крыши.

Традиционное украшение. Цвет означает, что она из императорского дворца. Я подумала, что она принесет нам удачу.

– Да, – едва выдохнул он.

– Я вижу, твой энтузиазм безграничен. Засунь ее обратно в коробку, и я отвезу ее назад, как только мы распакуем вещи.

– Нет, – сказал он. – Я хочу оставить ее у себя. Я думаю, она прекрасна.

– В самом деле?

– Да. Мне она понравилась. Я просто удивился. Правда, понравилась.

– У тебя такой забавный вид.

– Я вспомнил то, о чем говорил мне Грем Вильямс: когда-то тут жил человек, которого прозвали Драконом. – Вот и все, что он рассказал Лауре о субботнем вечере.

– Твой отец знал его?

Это заставило его улыбнуться.

– Нет, это было очень давно. Когда основали Гринбанк.

– Ну, а это еще один, – сказала Лаура, – Давай найдем ему место.

Ричард принес драконью голову в гостиную и установил ее на каминной доске. Потом он обнял Лауру. Какая-то часть его ощущала, что теперь хаос получил право войти в дом, что дверь из его снов отворилась и на пороге стоял Билли Бентли, с волосами, прилипшими ко лбу, и в мокрой одежде.

– Тебе она понравилась? – спросила Лаура. – Почему ты не скажешь это?

Обнимая ее, он почувствовал мягкую выпуклость, которая была Ламп Альби, его утешением из сна.

– Разумеется, – сказал он. – Очень понравилась.

7

Отворяя массивные двери похоронного бюро, Пэтси постаралась отбросить воспоминания о прошлом вечере. Мистер Голланд ждал ее и поспешил ей навстречу по темному ковру; лицо его, казалось, отрицало саму возможность веселья. На самом деле он был добрым и душевным человеком, но наследственность одарила Франца Голланда фигурой и лицом диккенсовского злодея: у него были насупленные брови, острый нос и костлявые плечи. Его тощее тело всегда было облачено в дорогие костюмы. Губы у него казались чересчур яркими на бледном лице. Он хотел, чтобы о нем думали как об "образованном" и "изысканном", и поэтому держался манерно, хоть и думал, что культурно. Ему нравилось в задумчивости прикладывать палец к губам, или стоять в картинной позе, слегка отставив одну ногу, или ходить, заложив руки за спину. Когда он шел к Пэтси по толстому ковру, он представил комбинацию из этих своих "изысканных" движений: одна рука у него была за спиной, а другой он теребил верхнюю губу. Пэтси подумала, что он похож на важного, призывающего к молчанию пингвина.

Приблизившись к ней, он опустил левую руку и протянул ей правую, при этом слегка поклонившись.

– Благодарю вас за то, что вы пришли к нам, миссис Макклауд, – сказал он приятным баритоном. – Хочу вас заверить, что вся церемония пройдет по возможности легко и безболезненно. Как я уже говорил вчера по телефону, миссис Макклауд, последние почести, которые мы отдаем своим любимым, должны быть столь же прекрасны, как и другие события жизни, например как Рождество или венчание. Ну, а теперь – вы принесли мне костюм?

Вчера мистер Голланд заверил Пэтси, что, раз Лес сильно обгорел и в открытом гробу хоронить его не следовало, от него тем не менее осталось достаточно, чтобы похоронить его в любимом костюме. "Что мы в действительности и предпочитаем, миссис Макклауд, верно ведь? Мы хотим, чтобы наши любимые уходили во всем сиянии славы, как обычно говаривал мой отец, – и что нечасто предоставляется братьями Брукс, – так что не принесете ли вы какой-нибудь костюм и галстук, которые мистер Макклауд в особенности предпочитал?"

Любимые туфли мистера Макклауда не потребовались.

Пэтси передала ему маленький коричневый бумажный пакет. Франц Голланд подхватил его с такой легкостью, словно это был сверток с завтраком.

– Родители мистера Макклауда; кажется, прибудут сегодня?

– Да, – сказала Пэтси, – они наняли лимузин из аэропорта Кеннеди.

– О! – сказал мистер Голланд, наклонившись вперед и сцепив за спиной руки. – Разумеется, я отлично помню старшего Макклауда. Они приходили к нам, когда упокоился дедушка вашего супруга, и мы сделали для них буквально все. Вы уже подумали о вместилище останков вашего супруга? – И он провел ее, чуть-чуть не касаясь локтя, за угол – в большую комнату, где стояли гробы с откинутыми крышками.

– Полагаю, вы видите, какой большой у нас выбор, миссис Макклауд? – сказал он, сделав широкий жест в сторону открытых зевов гробов. – И я уверен, что это сугубо личное дело будет завершено успешно. Если я могу… Мадам ведь из рода Тейлоров, правда?

Лишь через несколько секунд Пэтси поняла, что он говорит о ней.

– Да.

– Мой отец и я были распорядителями на похоронах вашего дедушки. "Борнли и Голланд" проводили в последний путь многие поколения Тейлоров, миссис Макклауд.

– Но не Джозефину Тейлор, – сказала Пэтси.

– Пардон?

– Вы ведь не работали над Джозефиной Тейлор, верно?

Моей бабушкой. Ее девичья фамилия тоже была Тейлор, и она была дальней кузиной моего дедушки. Вы работали над ее мужем, но не над ней. Его вы затолкали в один из ваших ящиков, но ее – нет.

– По-моему, бабушка мадам была больна, – заявил мистер Голланд, отступая на шаг. – Это очень печальная история. Бабушка мадам была очаровательной особой. Я верю, что ее достойно проводили в последний путь.

Пэтси не могла объяснить своего раздражения.

– Да, разумеется. Бабушка мадам была городской сумасшедшей, так что ее милейший муж поместил ее в лечебницу до конца дней.

Мистер Голланд вновь дотронулся пальцем до верхней губы.

– Это трагическая история, миссис Макклауд. И нет сомнения, что ее обстоятельства расстраивают вас. Но мы можем сделать из всего этого единственный вывод: мы должны сделать для наших любимых все, что в наших силах, поскольку они уже ничего не могут сделать сами.

– Я хочу, чтобы моего мужа кремировали, – сказала Пэтси. – Он же все равно уже почти кремирован, разве нет?

Я просто собираюсь довершить работу. Так что продайте мне самый дешевый чертов гроб и кремируйте его в нем.

Франц Голланд отступил еще на несколько шагов.

– Разумеется, но есть еще и другие члены семьи, которые должны решить…

Она вспыхнула.

– Я не собираюсь кремировать остальных членов семьи, по крайней мере пока. Я лишь намереваюсь кремировать своего мужа. А если вы не можете с этим справиться, я отнесу его туда, где это смогут сделать.

– Миссис Макклауд, – сдержанно сказал Голланд, и в этот миг, в миг, когда ее еще не покинуло самообладание, она пожалела его. Он, в конце концов, был тактичный, чувствительный человек и говорил таким тоном потому, что так научил его отец. – Миссис Макклауд, как жена любимого вами человека, вы, разумеется, имеете право решать так, как вам будет угодно, и мы сделаем все, что вам будет угодно. Но поскольку ваши предпочтения для нас – самое главное, мы хотели бы еще раз попросить вас подумать…

Пэтси чуть не упала в обморок. Мистер Голланд превратился в мертвеца. Этот приятный, глубокий баритон исходил из уродливого, провалившегося рта. Верхняя губа оттянулась к носу, и она увидела обнажившиеся челюсти и корни зубов. Язык почернел. Кожа мистера Голланда стала сухой, как пергамент, и приобрела коричневый оттенок. В некоторых местах она прорвалась, и из жутких дыр зияли лиловые внутренности. Теперь она увидела, что стоящее перед ней существо было одето лишь в жилетку и галстук. Кожа на бедрах разлезлась и обнажила кости, от пениса почти ничего не осталось.

Пэтси закричала.

Создание подпрыгнуло и протянуло к ней руки. Ногти были черно-лиловые и очень длинные.