Гарри Поттер и методы рационального мышления

Оставался лишь вопрос — как положить другие монеты в кошель и не попасться? Галлеоны, может, и принадлежали ему, но всё равно были краденные. Самоукраденные?

Гарри оторвал взгляд от Супер Кошеля-скрытня QX31, лежавшего на прилавке, и посмотрел вверх на продавщицу.

— Можно я его испытаю? Чтобы убедиться, что он работает... надёжно, — он широко распахнул глаза, изображая наивного, шаловливого мальчика.

Естественно, после десятого повтора операции «положить мешочек в кошель, засунуть руку в кошель, шепнуть «мешочек с золотом», вынуть мешочек», МакГонагалл отошла от Гарри и стала рассматривать другие товары, и хозяйка магазина повернулась в её сторону.

Левой рукой Гарри положил мешочек с золотом в кошель. А правой — вытащил из кармана несколько галлеонов, засунул их в кошель, туда же опустил мешочек и (шепнув «мешочек с золотом») снова заполучил его. Затем ещё раз опустил мешочек в кошель левой рукой, а правой — опять полез в карман…

МакГонагалл оглянулась на Гарри лишь раз, но он не вздрогнул и не застыл на месте, так что профессор ничего не заподозрила. Хотя, если у взрослого есть чувство юмора, нельзя знать наверняка. Пришлось три раза повторить операцию, чтобы украденное у самого себя золото — около тридцати галлеонов — переместилось в кошель-скрытень.

Закончив, Гарри вытер пот со лба и выдохнул:

— Я бы хотел его купить.

Минус 15 галлеонов (за эти деньги можно купить две волшебные палочки) и плюс один Супер Кошель-скрытень QX31. Когда Гарри и МакГонагалл вышли из магазина, дверная ручка превратилась в обычную руку и помахала им на прощание, вывернувшись так, что Гарри стало немного не по себе.

А затем, к несчастью…

— Вы действительно Гарри Поттер? — прошептал пожилой человек. Крупная слеза скатилась по его щеке. — Это ведь правда, да? До меня доходили слухи, что на самом деле вы не пережили Смертельное проклятие, именно поэтому о вас ничего не слышно с тех самых пор.

Похоже, маскирующее заклинание МакГонагалл работало менее эффективно на более опытных волшебниках.

Профессор положила руку на плечо мальчику и потянула его в ближайший переулок сразу же, как только услышала «Гарри Поттер?».

Пожилой мужчина последовал за ними, но, по крайней мере, никто больше не услышал его фразу.

Гарри задумался над вопросом. Действительно ли он — Гарри Поттер?

— Я знаю только то, что говорили мне люди. Ведь я не помню, как родился, — он потёр лоб рукой. — У меня всегда был этот шрам. И мне всегда говорили, что моё имя — Гарри Поттер, но если у вас есть причины сомневаться в этом, то можно предположить и существование тайного заговора, участники которого нашли другого сироту-волшебника и вырастили его так, чтобы он верил, что он — Гарри Поттер.

МакГонагалл раздражённо провела рукой по лицу:

— Вы выглядите как ваш отец, когда он впервые прибыл в Хогвартс. Даже по одному вашему характеру можно с уверенностью сказать, что вы связаны родством с грозой Гриффиндора, Джеймсом Поттером.

— Она тоже могла бы быть соучастником, — заметил Гарри.

— Нет, — произнёс дрожащим голосом пожилой человек. — Она права. У вас глаза матери.

— Хм, — Гарри нахмурился. — Полагаю, и вы тоже могли бы быть участником заговора…

— Достаточно, мистер Поттер, — оборвала МакГонагалл.

Пожилой человек поднял руку, чтобы прикоснуться к Гарри, но тут же её опустил.

— Я рад, что вы живы, — пробормотал он. — Спасибо, Гарри Поттер. Спасибо за то, что вы сделали... А теперь я оставлю вас.

И он медленно направился прочь, к центральной части Косого Переулка.

МакГонагалл мрачно и напряжённо огляделась по сторонам. Гарри последовал её примеру и тоже огляделся вокруг. Но на улице не было ничего, кроме старых листьев, и из прохода, ведущего в Косой переулок, можно было видеть лишь снующих туда-сюда прохожих.

Наконец МакГонагалл расслабилась.

— Нехорошо получилось, — тихо сказала она. — Я знаю, вы не привыкли к такому, мистер Поттер, но люди проявляют к вам искренний интерес. Пожалуйста, будьте к ним добры.

Гарри опустил глаза.

— Это они зря, — с горечью протянул он. — В смысле, проявляют интерес.

— Но вы же спасли их от Сами-Знаете-Кого, — заметила МакГонагалл. — Почему зря?

Гарри посмотрел на профессора и вздохнул:

— Полагаю, если я скажу вам о фундаментальной ошибке атрибуции, вы меня не поймёте?

МакГонагалл покачала головой:

— Нет, но постарайтесь объяснить, если вас не затруднит.

— Ну... — Гарри задумался, как бы объяснить попонятнее. — Представьте, вы пришли на работу и увидели, как ваш коллега пинает стол. Вы думаете: «Какой же у него скверный характер». В это время ваш коллега думает о том, как по дороге на работу его кто-то толкнул, а потом накричал на него. «Любой на моём месте тоже бы разозлился», — думает он. Мы не можем залезть людям в головы и узнать, почему они ведут себя тем или иным образом, вместо этого мы склонны объяснять поведение людей особенностями их характеров, своё же собственное поведение мы чаще объясняем наоборот — внешними обстоятельствами. Таким образом, фундаментальная ошибка атрибуции — это склонность человека объяснять поступки и поведение других людей их личностными особенностями, а не внешними факторами и ситуацией.

Существовал ряд изящных экспериментов, подтверждающих данное явление, но Гарри не хотелось углубляться в детали.

МакГонагалл удивлённо подняла брови.

— Кажется, я поняла... — медленно проговорила она. — Но какое это имеет отношение к вам?

Гарри пнул кирпичную стену так, что стало больно:

— Люди думают, что я спас их от Сами-Знаете-Кого, потому что я какой-нибудь великий воин Света.

— Тот, кто обладает силой, необходимой для победы над Тёмным Лордом... — пробормотала МакГонагалл. В её голосе прозвучала ирония, которую Гарри тогда не понял.

— Да, — в мальчике боролись раздражение и разочарование, — как будто я уничтожил его, потому что мне свойственно убивать тёмных лордов. Мне же было всего пятнадцать месяцев! Я не знаю, что тогда произошло, но могу предположить, что это было связано со случайными обстоятельствами. И никак не связано с моими личностными особенностями. Люди не ко мне проявляют интерес, они даже не обращают на меня внимания, они хотят пожать руку, плохому объяснению, — Гарри замолчал и посмотрел на МакГонагалл. — Может, вы знаете, что тогда произошло на самом деле?

— Ну, у меня появилась догадка... — сказала МакГонагалл. — После встречи с вами.

— И?

— Вы победили Тёмного Лорда, ибо вы ужасней его, и выжили после проклятья, потому что вы страшнее Смерти.

— Ха. Ха. Ха, — Гарри снова пнул стену.

МакГонагалл усмехнулась.

— Теперь пора заглянуть к мадам Малкин. Ваша магловская одежда привлекает внимание.

По пути они столкнулись ещё с двумя доброжелателями.

* * *

МакГонагалл остановилась у входа в «Магазин мадам Малкин». Это было невероятно скучное здание из обычного красного кирпича. В витринах висели простые чёрные мантии. Не сверкающие, не меняющие цвет, не испускающие странные лучи, которые как бы проходят прямо через рубашку и щекочут тебя, а обычные чёрные мантии — по крайней мере, это всё, что можно было разглядеть через витрину. Дверь магазина была широко раскрыта, будто говоря: «Здесь нет никаких секретов, нам нечего скрывать».

— Я отойду на несколько минут, пока вы будете примерять мантии, — сказала МакГонагалл. — Вы справитесь с этим сами?

Гарри кивнул. Он страстно ненавидел магазины одежды, так что не мог винить МакГонагалл за то же чувство.

Профессор дотронулась до головы Гарри волшебной палочкой.

— Я снимаю заклинание маскировки, с мадам Малкин нужно быть честным.

— А... — Гарри такое положение немного беспокоило.

— Я училась с ней в Хогвартсе, — сказала МакГонагалл. — Даже тогда она была невероятно спокойным человеком. Наведайся к ней в магазин сам Тёмный Лорд, она и глазом не моргнёт, — профессор говорила очень ободряюще. — Мадам Малкин не будет вам надоедать. И никому другому не позволит это делать.