Арканы Мерран. Сбитый ритм (СИ)

И убивать.

***

Задыхаясь, взбегаю по лестнице. Осколки, кровь, тела, простыни. Руки трясутся. Боги. Почему без меня? О боги, почему? Прости, папа… Лишь чёрный клинок воткнут в пол.

Вокруг пляшет пламя. Так просто вызывать его пальцами. Раз! Из ладони рвётся разрушение. Огонь сжирает всё, всё, всё на своём пути. Измученную маленькую Ками, ошмётки матери, исковерканное тело отца. «Смерть Проклятым», несётся из глубин пламени. «Смерть палачам», отзываются тени. «Моя очередь», кричат со всех сторон. И смеются, смеются, смеются…

Я вскочила с кровати с колотящимся сердцем, вся в холодном поту. Обрывки видений и воспоминаний никак не хотели отпускать. Но вот я распахнула окно, и в комнату ворвался ледяной ветер. Вздрогнуть, глубоко вдохнуть колючий воздух, опереться на подоконник. Уффф… Только… где же степь? Оазис? Хотя у Бассеров же парк… Тогда откуда тут снег и горы?!

А, это ж другой мир. Точно.

Немного придя в себя, я начала рассматривать пейзаж. До чего же красиво! В который раз уже смотрю, и каждый раз – как первый.

За окном чернели острые контуры гор. Небо за ними синело, подсвеченное короной затменного солнца. Затмение длилось до сих пор: оказалось, что солнце здесь застилает не спутник, а соседняя планета, и в эти периоды в Мерран наступает зима – холодный сезон, полный небесного сияния и снежных гроз.

Вот и сейчас из-за ледника, шла бугристая туча. Всполох на краю зрения. Зарокотало. В лицо полетели мельчайшие снежинки. Они кололи кожу и таяли в волосах, которые мгновенно обвисли и опять начали лезть в глаза – необычное для меня ощущение, ведь я всегда стриглась очень коротко. Но, пока сидела у Бассеров, уши успели потонуть в густых, истинно Сетерских кудрях. Как теперь оказалось, к лучшему: здесь, в холодном Мерран, обросшему черепу в разы теплее.

Во дворе что-то зашевелилось, и камень отразил эхо размеренных ударов. Что же, очередное утро началось. Двое младших кадаргов, Три-пять и Три-восемь, заскребли двор широкими лопатами. Тут же по галерее засеменила Двойка, согнувшись под тяжестью какой-то корзины. Заметив дымок над крышей кухонь, я принюхалась. Нет, пока только дым. Ну да, ещё же как следует очаг разжечь надо, и только потом готовить. Как всё-таки неудобно в стабильном пространстве! Чтобы начать любую из цепей цветного Пламени, здесь нужно знатное усилие. При этом результат зачастую непредсказуем: попробовала вот Голубое получить, так чуть пожар не устроила. То ли дело у нас – проведи рукой над горелкой, и всё.

Вздохнув, я закрыла окно и начала собираться. Штаны и рубаха грубого полотна, потом шерстяные, потом меховая тога в пол, и сверху – монастырский балахон с системой верёвок, чтоб не спадал. Размерчики, понимаешь! Обувь вообще пришлось тряпками набивать. Только широкий кожаный ремень удалось подогнать впору. На него я и навесила клинок, смарадёренный в каком-то опустевшем корпусе. Но один кинжал носить – себя не уважать. Так что на другом боку притулился расфуфыренный ножик. Называть его оружием язык не поворачивался - богатая инкрустация, фигурные гравировки и прочие изыски сожрали и баланс, и боевые качества. Зато… ввергли Феррика в уважительный трепет.

Как-то я использовала этот клинок по прямому назначению – не то порезать, не то отрезать. Когда старый монах рассмотрел, что у меня в руках, то рухнул на колени и начал стучать любом об пол, как гремучая змея хвостом. Сначала думала, на месте концы отдаст. Потом очень захотелось и самой прирезать беднягу, чтобы не мучился. Но всё оказалось проще.

В моём мире подобные кинжалы, как и любые изделия Древних, имели дурную славу. А вот в Мерран наоборот, они оказались знаком высшего сословия. К нему принадлежали, в основном, те, кого у нас называли Проклятыми - потомки проводников из погибшего мира Тми. Здесь их, то-есть нас, называли Зрячие. Красиво. И ближе к нашей главной особенности - ощущать, порою даже видеть, неоднородности пространства. Здесь это умение объявили божественной благодатью, которой должно подчиняться всё и вся, и быстренько заняли вкусное место под солнцем.

Хмыкнув, я пнула дверь и вышла в промозглый коридор. Да что за фигня! Опять плесень цветок выпустила! Пахнет, как ни странно, хорошо, но на вид – словно гнойник срезали. Бррр. Как можно годами жить в таком месте? Нет уж, точно не останусь в этом мире дольше необходимого. Дела ждут, нога почти восстановилась, а тут холодно, темно, непривычная пища, слуги эти страшенные... Да ещё из разговоров с Ферриком поняла, что меня могут поймать и заставить размножаться. Потому что Зрячая. А священную кровь, видите ли, необходимо сохранять в чистоте. Идея не нова, но в Мерран это ещё и принудительно: даже бастардов-полукровок помещают в монастыри, чтоб кровь не разбазаривали, а скрещивались строго между собой, и давали «правильное» потомство. Нашли племенных ящериц!

Выйдя из корпуса, я побрела между сугробами, пиная кусок спрессованного снега. Холодный многогранник с шелестом пролетел вперёд и воткнулся в кучку на развилке расчищенных тропинок. Идти недалеко – всего-навсего в храм. Рассветная служба, завтрак – и можно заняться своими делами. Дальше тоже всё четко: полуденная служба, обед, ужин, закатное песнопение, сон. Тихо, спокойно, никто не убивает. Песнопения красивые, даже подпевать стала иногда. Вот только проповеди о том, как светило «отдает свою горящую плоть во тьму космоса, даруя тепло и свет нам, недостойным слугам его, и всепронизывающие лучи его испепеляют врагов его, а всесогревающий диск его оберегает и оплодотворяет мир его…» порядком действовали на нервы. Чтобы всем многообразием мира управлял один-единственный бог? В голове не укладывается!

Как и многое другое, впрочем. Когда я поняла, что вологоловые слуги - не странный вид животных, а переделанныелюди, хотела тут же бежать обратно в Переход, и пусть меня монторпы разорвут! В смысле, те самые монстры с человеческой головой и телом львоящерицы. Феррик утверждал, они суть воплощение искалеченных душ, застрявших в Переходах, но я склонялась к мысли, что на самом деле монторпы сбежали из Мерранских лабораторий. Тех самых лабораторий, в которых из преступников и инвалидов делали кадаргов, или попросту - Перерожденцев. Сумасшедший мир! А всё потому, что пить не положено. Вон, даже намёка на винный погреб нет. И это в такую холодрыгу! Странный у них этот господь по имени Апри, честное слово.

Службы единственному богу тоже странные. Феррик ходил вокруг алтаря, завывая что-то скрипучим голосом, сжигал еду (обычным пламенем! Обычным! Боги, ну и вонь…), поправлял складки покрывала на золотом шаре. Потом обращался ко мне за разрешением прочитать проповедь и, получив его, начинал что-то бубнить в тёмноту пустого зала. Поначалу я из любопытства пыталась слушать, но потом поняла, что бесполезно: старик то и дело сбивался с Высокого языка на Простой, и очень быстро забывал о моём присутствии. Так что, отдав долг приютившему меня богу – мало ли, лучше не гневить лишний раз - можно тихо выскользнуть прочь, туда, где меня ждал другой храм и единственное развлечение в этой горной дыре.

Что делать в ожидании? Не имея возможности ни промочить горло, ни потренироваться с оружием, я читала. Читала, читала, и читала: огромная библиотека монастыря оказалась в моём единоличном распоряжении. Удивительно, но многое тут сохранились со времён до Катастрофы. Кое-где, правда, поперёк страниц стоял штамп «Ересь» - но так у нас «неудобные» книги вообще жгут. Как и карты: пляска войн между многими княжествами это вам не стабильная Империя, единое и единственное государство на планете.

Время шло, но возвращаться было рано: тех, кто сумел найти меня даже в глуши Варсума, а потом позволил себе вырезать богатейшую и влиятельнейшую семью, стоит опасаться. Да и нога время от времени давала о себе знать – фениксы мажут дротики какой-то дрянью. Хорошо хоть, не настоящим ядом…

Религиозный экстаз бил старого монаха довольно часто. В порыве религиозности, Феррик то лупил себя плетьми, то замыкался в трансе перед алтарём, то уходил в склеп, где разговаривал с мертвыми братьями, читал им проповеди, даже выслушивал исповеди. Помешал только страх остаться одной среди жутких Перерожденцев.