Печать смерти

Гвардеец, кивнув, взвел арбалет. Иринг снял с ближайшей стены масляный фонарь, выдернул фитиль и вылил масло на первую попавшуюся лодку, а потом и на другие. Затем, обмотав обломок весла дранкой, которой рыбаки конопатили швы в прохудившихся посудинах, капитан пропитал маслом и ее, поджег и пошел в повторный обход по ангару. Сухое, свежепросмоленное дерево занималось охотно, а лодки, недавно побывавшие в море, напротив, плохо поддавались огню. Вскоре самому поджигателю и его напарнику нечем было дышать от дыма. Пятясь, они покинули сарай, оставив дверной проем открытым. Ждать пришлось недолго. Первый беглец кубарем выкатился наружу, вероятно надеясь таким образом обмануть стрелка. Но тот дождался, когда рыбак начнет выпрямляться, и вогнал болт ему в живот. Потом один за другим из двери выскочили еще трое. Эти рассчитывали в основном на скорость. Арбалетчик доказал, что они просчитались. Затем последовал перерыв, после которого в дымящейся одежде, кашляя и растирая глаза, на пороге показались Элмунд и его сынок.

– По ногам! – прикрикнул Иринг, и гвардеец пустил стрелу низом. Короткий дрот воткнулся старосте в правое бедро, чуть ниже паха, второй насквозь прошил лодыжку. Иринг, не прибегая к оружию, сбил с ног его отпрыска, прижал к земле коленом. – Проследи, чтобы другие не ушли, – приказал спутнику. Поднял рывком пленника на ноги, заломив за спину увечную руку, подвел к упавшему отцу. – Поговорим, Элмунд? – спросил как ни в чем не бывало.

– Кто вы? Что вам надо? – скрипя зубами от боли, выговорил староста.

– Думаю, ты уже догадался, кто мы. А вот насчет тебя у меня сомнения. Ты тайный жрец? Не похож на простого «возрожденца».

– Не трогайте сына, – прекратив попытки вытащить из ноги дрот, попросил Элмунд. – Он не имеет к этому отношения.

– Не имеет отношения к чему? – тут же ухватился за слово капитан. – Ну же, какой прок теперь скрытничать? Зачем ты все это затеял с храмом? Решил поддержать своих друзей в Гверистане? Отвечай! – Иринг нажал на сломанные пальцы Эриха, и тот заорал, выгибая спину.

– Отпустите его! – тоже сорвался на крик староста.

– Ну если ты просишь… Отпускаю тебя с любовью! – Кривое сарбаканское лезвие легко перерубило шейные позвонки, кровь плотной струей брызнула прямо в лицо замершего на земле отца. Ги-Деон брезгливо отпихнул обезглавленное тело. – Теперь скажешь? – без особой надежды поинтересовался он. Староста молчал, только губы тряслись. – Я так и думал. – Капитан занес меч. И в этот момент Элмунд заговорил.

– Вы поплатитесь! – потрясая в воздухе сжатой в кулак ладонью, провозгласил он. – День Нового Возрождения близок. Он придет раньше, чем вы способны представить, и вы поплатитесь за дела свои против слуг и имени Его! Цепь ваших перерождений прервется, и души канут в холодной Бездне. Я же восстану ещё до исхода этого дня, ибо уверовавший истинно достиг идеального воплощения и…

Закаленная сталь прервала пламенную проповедь.

– Что там у тебя? – вытерев клинок о рубаху убитого, повернулся Иринг к своему напарнику.

– Никого, – не выпуская дверь из прицела, доложил тот.

Трое рыбаков так и не выбрались из подожженного ангара – очевидно, угорели под лодками. Но Иринг на всякий случай обошел сарай со всех сторон, проверил, нет ли каких-нибудь проломов в стене или скрытых лазов. Но огонь за это время успел перекинуться на стены, да и дыма от горящих лодок было куда больше, чем при обычном пожаре, так что выжить внутри было попросту невозможно. Пока пламя не вырвалось наружу, Ги-Деон и его помощник перетащили к двери и забросили внутрь трупы.

– Если это было их идеальное воплощение, трудновато им будет возродиться в собственном теле, – мрачно пошутил гвардеец.

– Подопри чем-нибудь створки, – посоветовал ему командир. Солдат поискал вокруг, не нашел ничего подходящего, потом подобрал кусок топляка, сунул в петли вместо замка, оставшегося, вероятно, внутри.

Иринг отошел подальше от горящего ангара; хорошо, хоть в чаду горящей смолы и дерева паленой человечиной почти не пахло.

На вершине дюны появился запыхавшийся кузнец, дым издали привлек его внимание, так что остаток пути до берега он бежал. Увидев пылающий на месте лодочного сарая костер и идущего к нему навстречу капитана, он уже открыл было рот, собираясь позвать на помощь, но осекся. Взгляд замер на изогнутой сарбаканской сабле. Показалось, клинок по самую рукоять залит кровью, но – нет, это закатное солнце окрасило сталь в алый цвет. Ги-Деон с усмешкой загнал меч в ножны.

– Что-то ты рановато, – пожурил он кузнеца. – Впрочем, все к лучшему.

Стефан напрягся, когда капитан приблизился к нему вплотную. Но тот лишь дружески похлопал мастера по плечу.

– Видишь ли, мой друг, – повел рукой в сторону пожара, – ужасная беда приключилась с вашим старостой и еще десятком односельчан. Молния – не иначе кара разгневанных богов – ударила прямо в этот сарай. Несчастные сгорели все как один! – Иринг заглянул в лицо кузнеца.

– Молния? – недоверчиво переспросил тот. – Но я не слышал грома, да и туч на небе не заметно…

– Твое неверие оскорбительно, – заметил капитан, – я рассказываю тебе о божественном провидении, о чуде, а ты требуешь какого-то грома! Воля богов вершится без лишнего шума. Понятно? – проникновенно произнес он.

– Д-да.

– Когда здесь все прогорит, – удовлетворившись ответом, продолжил командир «Насаждающих», – организуешь похороны. А после, не затягивая, беритесь за восстановление храма. Поскольку Элмунд отошел за Край, придется тебе принять его обязанности. Не переживай, – остановил готового возразить кузнеца, – с минуты на минуту сюда явится маршал с подкреплением, они тебе помогут на случай беспорядков. Убедят несогласных и все такое…

– А как же судилище? – Стефан все не мог прийти в себя от увиденного и услышанного.

– Ну раз нет обвинителей, нет и суда. Кстати, держи. – Иринг кинул в руки ошарашенному кузнецу свиток. Мастер раскатал серый бумажный лист.

– Это жалоба?

– Нет, бумага для растопки. А вот это, – Ги-Деон достал из кармана нечто завернутое в белый, обшитый по краю кружевом платок, – и это, – снял с шеи золотой медальон с изображением лотоса, – отдашь Гнессе… Агнес. Скажешь, Прекраснейшая благодарна за подношения. И еще, думаю, девочка сумеет позаботиться о статуях в храме лучше почившего жреца.

– Он тоже? – охнул Стефан.

– Он особенно! – с нарочитой скорбью вздохнул капитан. – Ну кажется, все… Pax! – Гвардеец, упрятывавший арбалеты в мешок, мигом повернулся к начальнику. – Дождись маршала, устрой здесь все, а я – в столицу.

Но в столицу Иринг попал только спустя десять дней. В дороге ему встретилась эстафета с личным поручением для него от Его Светлости Ги-Васко. Герцог требовал, чтобы капитан ночной стражи немедленно прибыл в Ольсо.

– Что-то не так, Новис?

Третий за два дня визит богини встревожил бывшую жрицу.

– О нет, все даже лучше, чем я рассчитывала! Кто этот кузнец? Где ты нашла его?

– Он пришел с нами из Каннингарда. Я решила, что лучше вручить заказ постороннему. Мои амбициозные родственнички могут решить, что им выпал шанс возвыситься, и тогда сама Яйнири не знает, куда заведет их алчность!

– Ты сделала удачный выбор, – расцвела богиня довольной улыбкой. – Но не должна отпускать его.

– Я взяла с него клятву, – заметила Ильяланна. – Потом, много ли успеет разболтать смертник, даже если ре-шит нарушить слово, и кто ему поверит?

– Не в том дело. Он – тот, кто способен уравновесить Эррэ. Разве ты не заметила? Твой кузнец носит на плече печать тьмы, изготовленную светлым магом! Осталось лишь разбить ему сердце и лишить имени. Тогда его душа опустится на самое дно Бездны и, заняв место Темного Близнеца, навсегда останется в ней, отняв у Эррэ часть его силы.

– Это означает, что он никогда не сможет переродиться?