Вестфолд

Ну что ж, кто сумел навести порядок в Дэнвудском лесу, наведет его и в замке. Пожалуй, спустя каких-нибудь полгода трудно будет поверить в темное прошлое графа Вестфолдского… разве что по дерзкой смешинке во взгляде.

Я почувствовала, что не очень хорошо держусь на ногах, и, стараясь сохранять бодрый вид, села на пол, прислонившись спиной к широкой белой колонне. Колонна, хоть и внушительная на вид, имела сугубо декоративное предназначение, удержать потолок она бы не смогла, но вес моего тела, к счастью, не мог конкурировать с тяжестью крыши.

Уилл и Рональд отправились во внутренний двор, Алан вышел из зала вслед за ними. С шумом выдохнув воздух, Адриан опустился на пол рядом со мной.

– У тебя очень убедительно получилось, – заметила я, глядя в пространство. – Я даже сама поверила, что моя персона тебе больше неинтересна. Подумаешь, еще одна любовница, не первая и не последняя.

– Я уже говорил, что ты дура? – устало отозвался Адриан, тоже глядя перед собой невидящим взглядом.

– Да, один раз говорил, – припомнила я.

– Очень хорошо, – удовлетворенно кивнул он. – Значит, не придется повторять.

– Очень мило с твоей стороны. – Я не обиделась (на то, чтобы обижаться, попросту не было сил), но и никак не отреагировать на такие слова тоже было нельзя. Достойный ответ пришел в голову на удивление быстро. – Между прочим, Уилл ни разу так меня не называл.

Адриан тоже за словом в карман не полез.

– Ну конечно, потому что у него так же плохо с головой.

– Зато у нас с ним полное взаимопонимание.

– Угу…

Я повернула голову и недоверчиво уставилась на Адриана. По логике вещей, мои последние слова должны были привести его в бешенство, а он просто о чем-то задумался! Но только я собралась возмущенно высказаться по этому поводу, как он заговорил:

– Все ясно. И как это раньше не пришло мне в голову?

– Что? – нахмурилась я.

Не отвечая, он поднялся на ноги.

– Пошли. – Он протянул мне руку.

– Куда? – непонимающе спросила я, но тем не менее послушно встала.

Адриан вывел меня из зала и уверенно зашагал вниз по лестнице. Все это время он продолжал держать меня за руку, так что мне волей-неволей приходилось поспевать следом. Мы спустились на первый этаж.

– Эй, Адриан, я как раз за тобой! – крикнул один из герцогских воинов, быстро шагая нам навстречу.

– В чем дело?

– Тебя ищет Роуен. Советую поспешить. Так и быть, скажу по секрету: он хочет посвятить тебя в рыцари за то, что ты отличился в сегодняшней операции.

– Передай Роуену, что я очень занят. Ему придется подождать.

С этими словами Адриан зашагал дальше, по-прежнему крепко сжимая мою руку.

– Что??? – опешил воин.

– Я сказал – подождет, – бросил через плечо Адриан.

Я обернулась на ходу лишь для того, чтобы увидеть воина, который стоял на прежнем месте, вытянув в нашем направлении руку и провожая Адриана ошалелым взглядом. Похоже, такую реакцию на предложение о посвящении в рыцари он видел впервые.

Мы вышли наружу и пересекли двор по диагонали. Здесь было довольно много людей, судя по одежде, как разбойников и воинов герцога, так и местных. Кто-то помогал раненым, кто-то чистил свое оружие, несколько человек уже приступили к починке какого-то сарая. Мы обогнули кузницу, миновали несколько одноэтажных построек и вышли к храму. Я ожидала, что мы обойдем стороной и его, но нет: не сбавляя шаг, Адриан направился прямиком внутрь. Я была вынуждена последовать его примеру.

В храме было полутемно, но я сразу увидела фигуру священника. Он стоял в нескольких шагах от алтаря, внимательно вглядываясь в какую-то бумагу, которую держал в руке. Адриан шел между рядами быстрой и уверенной походкой, я едва поспевала следом, а перед глазами была не опустевшая церковь, а те картины, которые я видела, оказавшись здесь в прошлый раз. Я вспомнила, насколько иначе вел себя тогда Адриан. Если на то пошло, я и сама чувствовала себя тогда совсем иначе и ни за что не хотела бы снова оказаться в подобном положении… Задумавшись, я даже не заметила, как мы подошли к священнику, и чуть не врезалась в резко остановившегося Адриана.

– Что привело вас сюда, дети мои? – спросил священник, нехотя отрывая взгляд от бумаги.

– Обвенчайте нас, святой отец, – не задумываясь, ответил Адриан.

– Что???

Даже не знаю, кто из нас произнес это слово первым, я или священнослужитель, а также чье именно восклицание вышло более эмоциональным.

– Что ты такое говоришь, сын мой? – По понятным причинам священник пришел в себя значительно быстрее, чем я. – Разве не знаешь, какие дела кругом творятся? Время-то настало не из легких. У меня впереди не менее дюжины отпеваний, какие уж тут венчания?

– Как раз наоборот, – невозмутимо возразил Адриан, – те, кого надо отпевать, никуда не торопятся, а у меня девушка может сбежать.

– Не обращайте на него внимания, святой отец! – У меня наконец прорезался голос. – Я вовсе не собираюсь выходить за него замуж.

– Вот видишь, невеста говорит, что не согласна, – заметил священнослужитель.

– Ну и что? Кто и когда всерьез относился к тому, что говорят женщины?

– Если во время церемонии она скажет «нет», то венчание не состоится.

– Вот когда она скажет «нет» во время церемонии, тогда и будем разбираться.

– Сын мой, – нахмурился священник, – я что-то не пойму: уж не тебя ли я самолично венчал в этом самом храме не далее как несколько дней назад?

– Больше недели, – возразил Адриан таким тоном, будто это в корне меняло ситуацию.

– Ты что же, надумал стать многоженцем? – Голос священника зазвучал угрожающе.

– Дело в том, что я овдовел, – пояснил Адриан.

– Давно?

– Минут пятнадцать назад.

Священнослужитель недоверчиво взглянул на Адриана, затем нахмурился, вероятно прикидывая, не приложил ли его собеседник руку к тому, что произошло за четверть часа до данного разговора.

– Сын мой, – было видно, что говорящий с трудом взял себя в руки, – столь поспешное решение весьма неподобающе и является проявлением неуважения к твоей покойной жене.

– Неуважения? – переспросила я. – Тогда я, кажется, согласна.

– Вот видите: и невеста согласна, – подхватил Адриан.

– Нет, это я так просто сказала, не подумав, – замотала головой я.

– Сын мой, по давно установившимся правилам, которые не нам с тобой менять, вдовец не может так скоро жениться во второй раз. В течение ближайшего года тебе надлежит соблюдать траур. Первые девять месяцев ты должен будешь носить исключительно черную одежду и не выходить в свет. В течение последующих трех месяцев тебе разрешается также носить одежду некоторых других цветов, к примеру серого и темно-синего, и появляться на некоторых собраниях, но не чаще одного раза в неделю. И лишь по истечении года ты можешь задумываться о таких вещах, как женитьба.

– Святой отец, я предлагаю заключить сделку, – выслушав священника с должным почтением, сказал Адриан. – Вы пожените нас сейчас, а я буду носить черную одежду весь год. Так и быть, даже полтора.

– Полтора? – в ужасе поморщилась я. – Тогда в свет тоже не выходи. Ты всех будешь угнетать своим видом.

– Кроме всего прочего, сын мой, – продолжал священник, – если один из вас не желает вступать в брак, ни о какой церемонии не может идти и речи. Жениться следует исключительно по доброй воле.

– Неужели? С каких это пор? – прищурился Адриан. – Не далее как десять дней назад я пришел сюда в сопровождении дюжины мечников. Вы же не думали, что все они – друзья жениха, верно? Отчего-то тогда мое нежелание вступать в брак вас нисколько не смутило.

Это заявление попало в точку, священник, на сей раз явно смущенный, пробормотал в ответ что-то невнятное.

– Святой отец, да не слушайте вы его! – воскликнула я наконец. – Он просто морочит мне голову, ну а заодно и вам! Какая свадьба? Он вообще не из тех, кто женится!

– Дочь моя, – вздохнул священник, – я понимаю твои чувства, но в данный момент ты несправедлива. Странно говорить такое о человеке, который приходит в храм с целью жениться уже во второй раз за десять дней!