Высшие цели. Грани судеб (СИ)

- Часа три, - развел руками Святослав. - Сначала на головную боль жаловалась, а потом отключилась. В себя не приходит, на лекарства и энергию не реагирует. Зовет по очереди тебя, Милу и еще какого-то Камира. Ты как здесь очутился?

- Самому интересно, - отозвался Данила. - Меня сам знаешь, пробить сложно. А тут словно дернуло что-то, и я, как идиот, почему-то сорвался и приехал. Даже звонить не стал... Алиса мне теперь точно ультиматум предъявит! - Он еще раз взглянул на Тамару. Под его прикосновениями она затихла, перестав шептать имена, лишь дыхание по-прежнему было хриплым и прерывистым. - Для человека температура слишком высокая, но я здесь бессилен. Организм вроде бы пока справляется. Странно, что она вообще умудрилась заболеть, с ее-то защитой и регенерацией. - Он машинально погладил девушку по щеке, и та потянулась, прижимаясь к его ладони. Данила искоса посмотрел на помрачневшего друга, и тот удивленно отметил, как на самом дне зрачков оборотня расплавленным серебром расцветают холодные искры: - У тебя лед есть? Только обычный, а не магический. И несколько полотенец.

- Есть, - помедлив, ответил Святослав. - Сейчас принесу.

Как только маг вышел, Данила взял девушку за руки, сжал, одновременно согревая ее ладони, и едва слышно произнес:

- Я здесь.

Тамара прерывисто вздохнула и, не открывая глаз, прошептала пересохшими губами:

- Это неправильно! Я не согласна. Уходи.

- Я давным-давно принял это решение, - отозвался оборотень. - И менять его не собираюсь.

Тамара замерла, на несколько мучительно-долгих секунд перестав даже дышать. Руки ее дрожали, аура светилась неуверенностью.

- Ну же! - довольно резко подтолкнул ее Данила. - Время уходит! - И она все-таки подчинилась, сжав его ладони в ответ. Распахнул свои крылья природный страж, в комнате стало ощутимо прохладнее, и по телу девушки, словно из ниоткуда заструилась, заискрилась энергия, закручиваясь, заполняя все пространство, и не находя выхода с силой ударила по ладоням оборотня, вливаясь в его резерв. Холодные крылья на мгновение сомкнулись над парой, делая их единым целым, перемешивая ауры и чувства, а после взвились призрачным пеплом и медленно растаяли в воздухе, оставляя после себя кружащие в воздухе снежинки.

Данила открыл глаза, поморщился и тряхнул головой - ощущение было такое, словно его с размаху ударили тяжелой, влажной подушкой. Взглянул на стоящего, прислонившись к дверному косяку, друга - выброс энергии такой силы не почувствовать было невозможно, заставив примчаться на него, как на зов.

- Знаешь, что самое противное? - вполголоса спросил он у Святослава. - Я ни черта не понимаю, что происходит... - Оборотень отпустил ставшие огненными ладони Тамары - теперь ее дыхание выровнялось, но жар не спал, став, кажется, даже сильнее. Сморгнул и нахмурился: - Лед принес? Давай скорее, пока поздно не стало.

Спустя пару часов Тамара босиком, заспанная и кутающаяся в плед, заглянула на кухню. На нее одновременно воззрилось три пары глаз. Два взгляда были нахмуренно-сосредоточенными, третий - привычно-недовольным.

- Я спала? - неуверенно спросила девушка. - Почему у меня там лекарства какие-то лежат, вода...

Мила фыркнула и отвернулась, со звоном ставя чашку на блюдце. Тамара удивленно вскинула левую бровь.

- Ты как? - вместо ответа поинтересовался Данила.

- Превосходно, - соврала Тамара. - Так спала или...

- Или, - оборотень поймал ее за руку, повернул вверх ладонью, и Тамара заметила оставшийся синяк от укола на сгибе локтя. Все тело ее ныло, а голова попеременно кружилась и гудела, как встревоженный улей. Данила пробежался длинными тонкими пальцами по ее предплечью, заставляя вздрогнуть, задержался на запястье, легонько сжал ладонь, немного подержал и отпустил. Искоса глянул в расширенные зрачки:

- Все почти в норме. Ты хоть что-нибудь помнишь?

Девушка покачала головой:

- Только утро... - Про сны, которые в последнее время случались все чаще, она говорить не стала. Сны это просто сны. Даже несмотря на то, что в них неизменно присутствовал Алмар, который ей что-то объяснял, показывал, заставлял заучивать какие-то движения, эти сны рассеивались поутру как пыль. Чтобы ночью воцариться снова. - Потом начала болеть голова и все - дальше темнота. Спать хочу жутко, словно несколько суток на ногах провела...

Она покачнулась и невольно прислонилась к косяку.

- Ты сильно переутомилась и приболела, - сказал Святослав. - Мы тебе еле-еле температуру сбили. Поспи до утра, а там поговорим, хорошо?

Тамара неуверенно кивнула, взяла в руку протянутую магом чашку с чаем и повернулась, намереваясь выйти.

- А мне вот интересно, Тамара, кто такой Камир?.. - лениво протянул девичий голосок. - И как скоро нам здесь его ждать?

Язвительный вопрос Милы застал девушку на полушаге. Она вздрогнула, обернулась и, скользнув взглядом по лицам, почему-то задержалась на Святославе. Долго, неотрывно. Потом посмотрела на девочку:

- Я не знаю кто это. Почему ты спрашиваешь?

- Потому что ты звала его весь день. Меня, Данилу и Камира!

Тамара удивленно сморгнула и отрицательно покачала головой:

- Я понятия не имею, почему. Я даже имени этого не знаю.

- Тамара, не переживай, иди спать, - сказал Святослав. - У тебя был бред, от высокой температуры. А кое-кому, - он взглянул на Милу, - могу напомнить прошлую зиму, когда ты переела мороженого, точно также валялась в постели и звала папу, маму и ...

- Ну все-все, я поняла! - Мила отчаянно залилась краской и с досадой махнула рукой.

Тамара невесело улыбнулась краешком губ и коротко переглянулась с Данилой. Тот едва заметно кивнул. Девушка вздохнула и вышла.

Да, ей не показалось. Мила действительно "вспыхнула", и Данила это видел. Тамара не знала, что именно чувствуют оборотни, как происходит зов. Но точно знала, что это маленькая девочка, как одинокий огонек, стала путеводной звездой, манящей тех, для кого он предназначался.

***

- Данила, кто вы с Тамарой друг другу?

Ночь уже давно вступила в свои права, Мила, как ни упиралась, стремясь побыть со взрослыми подольше, все-таки сдалась усталости и ушла спать. Друзья сидели на кухне вдвоем, потягивая все ту же смородиновую настойку, правда, в этот раз - слегка разбавленную.

- Влюбился или решил удочерить? - усмехнулся оборотень.

Святослав фыркнул в ответ, потом посерьезнел:

- Я уже не знаю, что с ней делать. Она замкнутая, поначалу вообще от каждого прикосновения вздрагивала. А сейчас вроде бы все нормально, но она словно стену выстроила. Знаешь, у меня такое ощущение, что она специально ходит по краю, не хочет жить и привязываться.

- Это не ощущение, - ответил оборотень. - Она действительно ходит по краю. Надо было этому ее Ивану шею свернуть, чтоб не повадно в следующий раз было.

- Дело ведь не только в нем, - сказал Святослав.

- Не только, - отозвался Данила, и все-таки ответил на вопрос: - Я не знаю кто мы друг другу. Для меня многая информация закрыта. Для нее, похоже, тоже. Но иногда что-то накатывает, и мне кажется, что мы как минимум родственные души. А потом снова пустота, и мы снова чужие. Не знаю, Святослав, правда. Со мной такое впервые. За чертой все встанет на свои места. А сейчас, поверь, у нас разные дороги.

- До черты нужно как-то еще дожить, - резонно заметил друг.

Оборотень невесело покачал головой, помолчав, сказал:

- Она другая, Святослав. Она совсем не похожа ни на Аську, ни тем более на Наташу, Катерину и кто там еще был. Для нее самое важное - полностью тебе доверять. К тому же она - эмпат. Она читает тебя круглосуточно. А ты постоянно сомневаешься, и она просто не знает, чего от тебя ждать.

Святослав раздраженно отмахнулся:

- Еще один! Вы читаете эмоции, а не мысли, они поступки не определяют!

Даниил насмешливо фыркнул и склонил голову:

- Ты с ней спишь, - сказал он. - Не хотел провоцировать дочь, но не удержался, верно? К тому же еще и влюбился, да? - он прищурился: - Да! И чем дальше, тем больше не знаешь, как выкрутиться, чтобы не потерять ни ее, ни Милу. Ко мне цепляешься, потому что ревнуешь. Ты нашу связь видишь, а объяснить не можешь. Я тебя сейчас до бешенства этими словами довожу, хотя ты злишься на меня с самого начала, с той самой секунды как поздоровался, приветливо поздоровался, заметь - руку пожал. Но я тебе друг, и ты сейчас не знаешь, как поступить - морду мне набить или напиться на пару. О! - он поморщился, - сейчас ты меня ненавидишь. А вот сейчас, - он усмехнулся, - тебе стыдно стало, что ведешь себя как дурак. А теперь...