Звездная Академия. Алька Верник и наследие предков (СИ)

- Стоп! Вперед! Вправо, обходите валун! - раздавались команды Хуньки.

А мы упорно сантиметр за сантиметром продвигались вперед, пока перед нами не выросла отвесная стена.

- Лазерные установки находятся на соседних скалах, - сообщила Хунька, - устранить их, не задев вас - невозможно. Держитесь, ребята! Впереди двадцать самых непростых метров и вы на месте.

- Да, - вздохнул Стас, - и осталось две «стрекозы».

- Зато сейчас вы в глухой зоне и можете передохнуть.

- Перед смертью не надышишься, - философски заметила я, опускаясь прямо в снег рядом с Погодиным.

- Поживем еще, старушка! - наигранно весело откликнулся он, обнимая меня за плечи.

А ветер продолжал хлестать нас снегом, причем направление его порывов предугадать было совершенно невозможно.

- Идем? - спросила я, спустя пять минут, когда дыхание выровнялось, а противные липкие струйки пота перестали скользить по позвоночнику под костюмом.

- Да, пора, - серьезно откликнулся друг, - Аль?

- Что?

- А ты знаешь, что я был в тебя влюблен все это время?

- Знаю.

- Хорошо.

- Погодин, ты что? Это ты так прощаешься со мной?

- Всякое может быть, - хмыкнул он в ответ, - просто сейчас мне важно, чтобы ты это знала.

- Мы выживем, не смотря ни на что! - и сцепив зубы, я направилась к скале, - Хунь, мы готовы.

- Выпускайте «стрекозу»! - скомандовала она. Голос в наушниках был не четкий и дребезжал, словно шли какие- то помехи, - ...оей ... оманде! ... связью!

Сейчас движение не требовало огромных энергозатрат, но стало еще более опасным и рискованным. На отвесной, идеально ровной поверхности скалы мы были открытыми мишенями для лучей. Все действия сложились в последовательность вспышка - болт в скалу из пневмопистолета - тридцать сантиметров вверх. На третьем метре мы потеряли предпоследнюю «стрекозу», на седьмом - последнюю... и связь с Полканом. Больше голоса Хуни не было слышно и даже помех в эфире. Словно передатчик просто перестал работать.

- Дела! - выдохнул Стас. Слава всем Богам, переговорное устройство в костюмах еще работало и мы могли друг друга услышать, - что делать будем, Аль?

- Ты будешь вбивать болты, а я - отвлекать внимание. Другого выхода все равно нет, как и обратной дороги.

Последующий путь свелся к тому, что я кидала, как можно дальше, какой-нибудь предмет, лазерные лучи прошивали воздух, и мы поднимались еще на тридцать вожделенных сантиметров.

- Вижу пещеру, - раздался голос Погодина, - полтора метра над нами. Аль, еще немного.

Полтора метра - пять предметов - пять раз по тридцать сантиметров и пять вспышек, каждая из которых может стать последней для любого из нас. Метр двадцать... девяносто сантиметров... шестьдесят... тридцать... Погодин подтягивается и...

- Я на месте, Алюш, - говорит он ободряющим, успокаивающим тоном, - сейчас отвлеку установки и подниму тебя, потерпи.

А я что? Я терплю! Что-то летит из пещеры, полыхают вспышки, и крепкие руки друга втягивают меня внутрь, но... То ли мы замешкались, то ли просчитались... В общем, где-то мы явно ошиблись, пространство разрезает очередная вспышка, а мою ногу обжигает невыносимая, нечеловеческая боль. В наушниках раздается крик, стон и ругань. Кажется это мой голос. Никогда за собой не замечала любви к грубым словам.

- Аля? Алька! Ты как? - с беспокойством спрашивает Стас.

- Нога... - жалобно выдавила я, чувствуя, как на смену обжигающей боли приходит леденящий холод.

- Сейчас, сейчас, маленькая, - шепчет Погодин, склоняясь над моей замерзающей конечностью.

- Сначала установка! - упрямо повторяю ему, - я никуда не денусь, оба мы никуда не денемся отсюда. Назад не спуститься.

- Придумаем что-нибудь, - откликнулся он, перерезая допотопные провода на устройстве и возвращаясь ко мне,

- потерпи, Аль. Сейчас я оттащу тебя вглубь, там теплее и порывов ветра нет.

Дальше - резкая боль в ноге, и меня куда-то несут, а потом опускают на белый от снега каменный пол.

- Царапина глубокая, повреждены мышцы, но пластырь обеззаразит, обезболит и стянет края, - сосредоточенно говорит Погодин, - Аль, сейчас больно будет. Попробую обезболить уколом, нужно убрать обугленные участки кожи.

А дальше я кричу, потому что боль еще сильнее, чем было вначале. Погодин достает из походной аптечки инъекционный пистолет, ногу недалеко от эпицентра кольнуло и сразу стало легче.

- Вот так, - удовлетворенно откликнулся Стас, расправляя на моей голени пластырь. Сейчас намажу сверху кремом от обморожения. Герметичность костюма нарушена. Ничего, Аль, оденешь мой.

- А ты что оденешь? - пытаюсь шутить, - мой тебе на три размера мал. Извини, Погодин, но я не готова смотреть на твой синий зад.

- Ты и в лучшие времена на него смотреть отказывалась. Аль, я не шучу, - он устало опускается рядом, - самим нам отсюда не выбраться, а при такой температуре ты очень быстро отморозишь ногу.

- Только одну ногу, - улыбаюсь я, - это куда лучше, чем отморозить целого друга.

Устало кладу голосу ему на плечо, он обнимает и... мы сталкиваемся шлемами.

- Черт! - беззлобно ругается Стас, - первый раз наедине с любимой девушкой, а погодные условия и одежда не располагают к романтике!

- Да ладно тебе! - боль прошла, настроение улучшилось, - Полкан каждые десять минут передает отчеты на базу, согласно Устава. За нами обязательно придут.

- Вопрос когда, - грустно усмехнулся он.

- Скоро, - заверила друга.

- Понимаешь, Аль... - и его тон мне ох как не понравился.

- Что еще у нас плохого?

- Это место...

- Что с ним не так? - спросила я, оглядываясь вокруг. На вид пещера, как пещера - метров пятнадцать в глубину и три метра в высоту.

- Это место высасывает энергию, не зря Темный Круг тут допотопную механику устанавливал.

- Что ты имеешь в виду?

- Связь пропала на подходе сюда, - констатировал он.

- Ну и что? Это еще ничего не значит, обычный сбой!

- Не обычный. На предыдущих взрывных устройствах таймер был электронным, а здесь механическое, роликовое, отсчетное устройство. Принцип маятника.

- Но это тоже еще ничего не значит, - все еще пыталась возражать я, но в глубине души, уже была уверенна в правоте Стаса.

- Аль, ты только не пугайся... - осторожно начал Погодин.

- Вот когда ты начинаешь так издалека, мне становится по-настоящему тревожно. Говори, как есть!

- Когда мы сюда добрались, заряд аккумуляторной батареи в костюме был 99%, а сейчас 13... Через семь минут, мы останемся фактически голыми на пятидесятиградусном морозе.

- Мда... - я тяжело поднялась и, подойдя к краю пещеры, кинула в снежную пелену бесполезный ледоруб. Тут же пространство осветили вспышки.

- Засада, - констатировал Погодин.

- Да, - согласилась с другом, обходя пещеру по периметру, как вдруг...

Не поверила своим глазам! На стене мелькнул уголок знакомого символа. Я потерла заснеженную поверхность. Так и есть! Круглая выемка в камне, по диаметру совпадающая с моим денкоро и на ней высечены те самые символы. Спешно начала расстегивать костюм, пытаясь добраться до вожделенной цепочки.

- Верник, у нас еще семь минут, - откликнулся Погодин, - а ты решила приблизить свой конец?

- Не мешай! - откликнулась я, не замечая пронизывающего холода.

Стянув с шеи медальон, быстро застегнулась и приложила апаньярский ключ к «замочной скважине». Стена за спиной Стаса дрогнула, заставив его подскочить и отойти ко мне.

- Что за шутки... - только и смог выговорить он, когда перед нашими глазами открылся проход в огромный зал со сплошь исписанными стенами. На них были символы, знаки, рисунки, но ничего похожего мне прежде видеть не доводилось.

- Древняя цивилизация? Апаньяры? - спросил отмерший Погодин.

- Не похоже, - откликнулась я, проходя вперед, и дотронулась до первого из символов.

Глава 27.

Стена была теплой и, вообще, в этом зале было тепло, словно снаружи не бушевал снежный буран. С самого раннего детства я ездила с бабушкой Пелагеей на все выставки, научные конференции и даже некоторые раскопки, но нигде не встречала подобных символов. Здесь были не надписи, а целые схемы каких-то загадочных ритуалов.