Тайпэн. Миротворец

- Проехать туда и обратно верхом на демоне, целой батареей, со всем снаряжением! Да мне просто не поверят, если я буду кому–то об этом рассказывать! — эту фразу Жэньмэнь повторял только за сегодня уже в четвертый раз, но все никак не мог остановиться. — Эх, побольше бы нам таких союзников! Да только наше преимущество в скорости и разведке поставило бы Юнь на колени за пару недель.

Южное царство оказалось для нееро еще одной «больной» темой, и Хань посчитал за лучшее не делиться с офицером относительно возможности скорого вторжения. Буйный темперамент не позволил бы Жэньмэню усидеть на месте, а вот это–то было бы сейчас совсем некстати. Хотя возможности, дававшиеся внезапным воскрешением, были уже использованы, а момент неожиданности в противостоянии с кумицо оказался потерян, Хань все же рассчитывал опередить Старшую Сестру, несмотря на то, что она по–прежнему вела как минимум на один ход.

По счастью, кто–то из проходящих мимо офицеров окликнул инженера и тот мгновенно переключился на новый объект, распрощавшись с тайпэном и его спутницами.

- Если у вас появится работенка для нас, то батарея Ун–Янг–Ша всегда к вашим услугам, высокочтимый, — бросил Жэньмэнь на прощание.

- Итак, невозможное ты уже сделал, — обратилась Таката к Ли, едва командир ракетчиков скрылся за углом. — Всего лишь силой слова сумел остановить две армии, готовые вцепиться друг в друга. Что дальше?

- К сожалению, это была сила внушения двух очень хорошо поставленных и исполненных представлений, а отнюдь не доводы разума, — вздохнул Хань. — Идти на такие уловки не слишком достойное дело, но добиться решительного успеха другим способом мы могли и не успеть. Забавно, раньше я просто бы попытался уговорить Кара Суня и Хоршу, используя одни лишь правдивые факты и веру в способность истины возобладать над туманными интригами. Сейчас мне это уже кажется глупым и наивным, к результату я стал относиться с большим вниманием, чем к процессу. Это пугает…

- Это растет мозг, — рассмеялась Фуёко.

- Соглашусь с хвостатой, — не стала отставать Таката. — Хотя порою то, что ты до сих пор делаешь, выглядит все также наивно и глупо.

- Если кровопролитие остановлено, то нам следует заняться предательством в столице, — напомнила остальным Ёми. — Что мы знаем об этой части плана нашего врага?

- Не больше, чем я рассказала, — пожала плечами кумицо. — По определенным причинам к полноценным слухам о том, что затевает Сестрица, я долгое время не могла получить доступа, а потом случилось то, что случилось.

- В любом случае, нам надо отправляться в Хэйан–кё, — заключил Ли.

- Ты не забыл, что тебе запрещено там появляться? — спросила Таката.

- Нет, не забыл.

- Может быть, хоть раз доверишь дело кому–то другому? Тому же толстяку Мао, он будет не против выслужиться перед Императором и тайпэнто. Знаешь, иногда полезно подумать о себе не только как о вещи, которую Империя должна износить и выбросить на помойку за постоялым двором. Хотя, кому я об этом рассказываю…

Горестный вздох къёкецуки совпал с появлением тайпэна Феня, спешившего навстречу Ханю. Лицо толстого полководца было красным и мокрым от пота. Для Мао, привыкшего экономить свои движения, это было весьма необычно.

- Ли! В лагерь прибыли каганы манеритов, и они очень хотят увидеть тебя. Воплоти, если можно так сказать.

- Что–то случилось? — не только тайпэн, но и демоны, окружавшие его, сразу подобрались, в голосе Мао было определенно что–то зловещее.

- Ну, есть две причины их желаний, — поравнявшись с Ханем, Фень остановился, чтобы отдышаться и вытереть пот с обоих своих подбородков. — Во–первых, многие из манеритов уверены, что слухи о твоем возвращении лишь наша пропаганда, благодаря которой мы намерены в последний момент увернуться от прямого конфликта с тиданями, и оставить их одних доедать получившуюся кашу. А во–вторых, у тех, кто приехал, есть для тебя сюрприз.

Гости в полном составе ожидали «воскресшего тайпэна» у шатра Мао Феня. Каганы Гусук и Ворката что–то яростно обсуждали, поначалу, не заметив появления Ли. Зато Торгутай, выскочивший из палатки, сразу ринулся к Ханю, радостно улыбаясь и выкрикивая приветствия. Последним из шатра появился старик Гуюк из рода Мукдэн, самый богатый и влиятельный вождь манеритов, державшийся в тени во время событий в Сиане. Кочевники были рады увидеть Ли Ханя и узнать, что новость об отступлении тиданей истина. После продолжительного обмена новостями и мыслями, кто–то, наконец, вспомнил об упомянутом ранее сюрпризе.

Когда Хань вошел в личные покои Мао, человек, сидевший на ковре в самом центре, лишь вскинул голову и усмехнулся. Руки кагана Тимура были намертво привязаны к опорному столбу, а на ногах красовались тяжелые кандалы.

- Что ж, наслаждайся, эта победа по праву твоя, — сказал манерит отрешенным голосом, наблюдая за появлением къёкецуки и кумицо. — Но ненадолго, все уже решено. Это греет мне душу, хотя я знаю, что то, ради чего я боролся, погибло уже навсегда. Мой улус и мои люди, у них нет будущего, их бросят на растерзание тиданям, хотя я делал все, как было нужно. Им даже не приходилось приказывать мне.

- О чем ты ведешь свою речь? Кто мог приказывать такому гордому сыном степей, легко рискнувшему в открытую поднять руку на ближнего слугу Императора? — спросил Ли без всякого подвоха.

- Подумай сам, — Тимур откинул голову назад, прижавшись затылком к деревянной опоре, и тяжело вздохнул. — Я исполнял свою волю и волю тех, кому присягал, пусть они и готовы теперь отвергнуть меня. Не знаю, простая ли ты жертва обстоятельств, как я, или большая фигура в тех играх, что заполонили переходы Золотого дворца, но на то, чтобы свалить этого врага у тебя не хватит ни силы, ни опыта. Все остальные, они готовы были делать вид, что ничего не знают о моем покушении на тебя и смерти Тамыша, едва выяснялось, кто покровительствует мне. Ровно до того момента, пока ты не вернулся.

- Имя. Назови мне имя.

- Когда твое выступление и погромы, устроенные в Сиане, вдруг успокоили воинственный пыл обоих Баин, а вести, что получил Гуюк из Хэйан–кё, заставили его отступить на нейтральную позицию, то им понадобился кто–то, кто сумел бы подхватить упавшее знамя, — Тимур продолжал свой рассказ, не обращая внимания на слова тайпэна, и Хань решил дослушать. — Они быстро вышли на единственного кагана, сохранившего верность традиции, а не целесообразности. Наши взгляды совпали во всем, им даже не пришлось убеждать меня. Посланница Мори легко добилась моего согласия.

При упоминании имени военного советника Хань едва не прокусил губу. Сбывались его самые худшие опасения, зароненные еще в тот момент, когда он узнал, что письма тиданьских каганов, отправленные в столицу, остались без внимания. В голосе же самого Тимура на словах о поверенном тайпэнто что–то внезапно переменилось.

- Никогда не встречал среди вашего народа таких, как она. Грозовая буря над степью, прекрасная в своей ярости и гневе…

- Дальше можно не слушать, — Фуёко небрежно коснулась лба кагана, и манерит провалился в забытье. — Если кому интересно, то полагаю, что посланницу звали Маэси. Ей всегда нравился такой тип мужчин, сильных и волевых, но ищущих женщину, способную легко обуздать этот нрав. Может, просто избавим его от страданий? Его разум уже никогда не очистится от этой сладкой отравы.

Кумицо сказала это странным печальным тоном, будто бы и вправду сочувствуя Тимуру.

- Нет, его слова это пока наше единственное доказательство в борьбе против Мори.

- С тайпэнто тебе не тягаться, — собранное выражение лица молодого полководца было знакомо Такате, Ли уже думал о своих следующих шагах. — Ты даже не доберешься до Золотого дворца, тебя схватят еще на въезде в город. Император не услышит тебя из темницы, поверь.

- Как только весть о неудаче взаимного истребления Закатной армии и тиданей дойдет до столицы, Мори сделает то, что задумали кумицо, — Хань лишь поджал губу и опустился на корточки перед Тимуром. — А он узнает об этом задолго до появления гонца от Кара Суня, ведь так?