Брат (СИ)

— Да за пятьсот миллионов я лично раскатаю в блин всю королевскую армию! — воскликнула Люси, в глазах которой уже стояли настоящие горы денег.

Как Виктор ни пытался ускорить ход работ, спорить с природой маго-технического машиностроения было бесполезно. Если на изготовление того или иного узла требовалось три месяца, сдвинуть сроки его создания хотя бы на один день нечего было и мечтать. Дошло до того, что он даже был вынужден отказаться от всех скидываемых ему гильдией артефакторов заказов и запереться в своей мастерской, замаскировав свое поведение неожиданно свалившимся на голову крупным сторонним заказом. Да, это подрывало его прикрытие и сделало едва ли не врагом в глазах всех столичных артефакторов, которые совершенно не жаловали подобных выскочек, но время утекало, словно вода сквозь пальцы, а дел впереди виделось еще вагон и маленькая тележка. Отвлекаться приходилось лишь на добычу средств и материалов, основным источником которых стали королевская кладовая и сокровищница. При этом каждый новый поход превращался во все более изощренный способ самоубийства. Бесившиеся от постоянных неудач в деле поимки терроризирующего столицу вора и получавшие в связи с этим ежедневную головомойку капитаны стражи и королевские артефакторы принялись лютовать с такой силой, что даже вечные базарные карманники предпочли на время оставить свое ремесло и переждать бурю в каком-нибудь тихом месте. Сам же королевский дворец и в особенности его подвалы превратились в одно сплошное минное поле.

Мысленно обкладывая самыми нелестными словами местных артефакторов-параноиков установивших на двери неизвлекаемые мины, которые к тому же при срабатывании запускали цепную реакцию подрыва десятков мин расположенных с обеих сторон двери, Виктор миллиметр за миллиметром обследовал ее устройство, когда сзади раздались быстрые шаги босых ног и влетевшая в коридор малявка, ткнув в его сторону пальцем, закричала, — Ага! Попался!

— ЧЁРТ! — только и успел подумать Виктор, перед тем как отпрыгнуть от двери и подхватив на руки столь невовремя появившуюся девчушку, рвануть по коридору, что было мочи. Все же королевские артефакторы действительно оказались настоящими параноиками — их мины срабатывали на все: движение, свет, изменение окружающей температуры, перемещение самой мины, изменение влажности воздуха и конечно же, звуки. Вот крик Коко — совсем молоденькой девчушки, что служила посланником в замке, и которую Виктор видел уже не один десяток раз и взвел мину.

Он успел пробежать метров десять, прежде чем сзади оглушительно грохнуло. Лишь выплеск сырой маны смог защитить его от тучи осколков, что нагнали его через долю секунды, но спасти от ударной волны это уже не могло. Прижимая к груди девчонку, он, словно пробка от шампанского, вылетел из коридора, но лишь для того, чтобы оказаться в эпицентре новых взрывов — местные артефакторы оказались еще большими параноиками, чем он подозревал, и замкнули в общую сеть вообще все мины. Единственное, что он успел сделать, так это прижаться к полу и прикрыв собой ту, что стала виновницей его обнаружения, и начать выплескивать в пространство свой огромный запас маны, чтобы как можно дольше продержать защитный щит, способный выдержать даже атаку заклинания "А"-класса.

Очнувшись и с трудом продрав глаза, он лишь устало рассмеялся. Хищный оскал неимоверно довольной собой Эльзы Найтволкер сидящей напротив и ощущения собственного тела, явно прикованного к какому-то столбу, дали понять, что он все же отбегался. А ведь именно этот заход должен был стать прощальной песней в его преступной деятельности в Эдоласе. Все собранные устройства и агрегаты уже давно ожидали его на небольшом летающем островке, который он собирался забрать с собой на Землю, поскольку унести абсолютно все на своих двоих не представлялось возможным. Для полного счастья ему не хватало лишь мощного генератора кристаллизации — старшего брата того устройства, что было вмонтировано в ранее украденный излучатель. Несколько десятков подобных устройств были расположены в подвалах королевского замка, но ни до одного из них добраться так и не удалось.

— Девчонка жива? — отсмеявшись, поинтересовался он у Эльзы. — Та, босоногая.

— Ты бы лучше побеспокоился о себе, Джерар Фернандес. — поднявшись со стула с хищной грацией, Эльза подошла к пленнику и медленно, смакуя движение, принялась вдавливать ему в плечо небольшой и узкий кинжал, пока тот не уперся в кость. — Слабенький начинающий артефактор оказался с сюрпризом. — мило улыбнувшись ему, она принялась вести кинжал вниз, рассекая мышцы и сухожилия. — Хм. Не слабенький. — пройдя вниз сантиметров пять и вытащив из раны кинжал, но так и не добившись от пленника ни единого звука, она озадаченно склонила голову набок. Взяв из стоящей поблизости жаровни раскаленный прут, она прижгла кровоточащую рану, — Но так будет даже интереснее!

— Тебе действительно нравится все это? — с неимоверным трудом сдержав крик от соприкосновения раскаленного железа с раной, почти ровным голосом поинтересовался Виктор и обвел взглядом помещение пыточной камеры. — Не самое хорошее хобби для юной леди. — покачал он головой.

— Я, кажется, уже один раз предупреждала тебя, что меня не стоит называть так. Но ты оказался слишком забывчивым. Придется тебе напомнить. — проведя пальчиком по его щеке, Эльза медленно подошла к столу ломящемуся от всевозможных инструментов заплечных дел мастера и то и дело бросая взгляды на закованного в цепи парня, принялась медленно перебирать жуткого вида крючки, ножи и иголки. — Нет. Не то. И это не то. — перебрав едва ли не половину содержимого стола, она остановилась на наборе из трех длинных стальных спиц и продемонстрировав его пленнику, пояснила, — Начнем, пожалуй, с рук. — Намурлыкивая себе под нос какую-то песенку, она подошла к Виктору и принялась стягивать перчатку с его правой руки. — Так ты из Хвоста Феи! — обрадовано воскликнула она, разглядев три небольшие символа, что располагались на костяшках. — Давненько уже я не убивала фею!

— Мне искренне жаль тебя, Эльза. — посмотрев на девушку взглядом полным сострадания, произнес Виктор. — Что же с тобой произошло в детстве, если ты с улыбкой на устах пытаешь людей?

— О-о-о! Ты ошибаешься! Я никогда не пытала людей. Я лишь несла кару преступникам, которые потеряли право называться людьми в ту самую секунду, когда пошли против королевской власти.

— Могу лишь повторить. Мне искренне жаль тебя, Эльза. — ответил ей Виктор и прикрыв глаза, откинул голову назад, прижав ее поплотнее к столбу. — Делай уже свое грязное дело. Не заставляй человека ждать.

— Ты сам этого попросил! — ответила весьма довольная Эльза и схватив покрепче его руку, принялась втыкать первую иглу между мизинцем и безымянным пальцем.

Прострелившая все тело боль, заставила Виктора начать дергаться всем телом, но сквозь сжатые до хруста эмали зубы не было проронено ни одного звука.

— Действительно сильный! — едва ли не промурлыкала Эльза и взялась за вторую иглу, — Но давай проверим насколько!?

Вторая игла, пройдя с хрустом между безымянным и средним пальцами, заняла свое место уже под сиплый выдох Виктора. На этот раз иглу вводили куда медленнее, и потому полностью выдержать боль у него не вышло.

— Вот мы и обнаружили, что даже тебе может быть больно! — захлопала в ладоши Эльза. — А вот это мы уберем, чтобы глазки не щипало. — заботливо вытерла она платочком вышедший на лбу и висках Виктора холодный пот. — Глазки нам еще понадобятся. К глазкам мы еще придем. Но чуть попозже.

— А-ха-ха-ха-ха. — устало рассмеялся Виктор. — А тебе разве не говорили, что для игры в доброго и злого палача нужны двое? — осведомился он. — Или ты прогуляла тот урок, на котором это рассказывали?

— А нас как раз двое! — ласково ответила Эльза. — Ты и я. И поверь мне, больше нам никто не нужен. Но если ты так хочешь увидеть злого палача, хорошо, только ради тебя я готова примерить на себя подобную маску.

— Так значит, до сих пор я общался с добрым? — хмыкнул Виктор. — Ну надо же! Что-то я совсем расслабился, хороших людей не узнаю.