Войны веры (СИ)

– Что со мной случилось – Спросил Гарвель хриплым голосом.

– Я не знаю что произошло, но твой разум зашвырнуло довольно глубоко в астрал. – Ответил Хааг задумчиво, голос демона неуловимо изменился, и что характерно, в лучшую сторону. Приятный баритон не вызывал раздражения даже в измученном пережитой болью рассудке чернокнижника. ‹‹А ведь он нарочно это делает›› – Удивился демонолог.

– Пользующиеся энергией изнанки маги не могут выходить в астрал. – Буркнул Гарвель ехидно для того чтобы подзадорить любопытного демона.

Несмотря на подчиненное положение Хааг вовсе не обязан делиться информацией со своим господином. Ехидная реплика задела демона за живое.

– Разум практикующего демонолога действительно слишком упорядочен и статичен для того чтобы просочиться в астральный план. Вы даже снов почти не видите, а погружение в астральный план сродни погружению в сон. Разум должен измениться и принять иные законы логики властвующие в более тонком плане. – Возмущенно зачастил Хааг обиженный тем что ему не поверили.

– Так как же по твоему я там оказался? – Спросил Гарвель добавив в голос изрядную долю сарказма.

– Зато демоны обладают достаточно пластикой, чтобы свободно перемещаться по астральным планам. – Вдохновенно вещал Хааг. – И когда сработала ловушка, то в астрал отправился сонм твоих рабов. А поскольку они уже давно часть твоего сознания, то за частью последовало и целое. – Пояснил демон воинственно встопорщив колыхающиеся на невидимом ветру крылышки.

– И в чем же тогда по твоему смысл подобной ловушки? – Спросил Гарвель заинтересованно. – Ведь если в астрал можно забросить только того кто способен в нем двигаться то, он сумеет и выбраться обратно.

– У каждого есть свой предел, есть слои, настолько чуждые реальности, что разум человека или даже демона просто распадается. Именно в такой слой посох и отправляет того, кто его коснется без ведома хозяина. – Увлеченно пояснил Хааг, но Гарвель его уже не слушал, того что демон сказал до этого вполне хватило, чтобы составить картину произошедшего.

А еще Гарвель внезапно понял какой именно дар получил Хааг приняв служение Ветви Гимель. Грозный рык щенка прервал размышления демонолога. Изрядно уменьшившийся в размерах Батор вздыбив шерстку стоял между очнувшейся элементалисткой и выходом из зала. Сил одерживать демоническую форму у щенка не осталось, любой здоровый человек без труда бы одолел его, но элементалистка и сама с трудом держалась на ногах.

– У тебя есть выбор. -Обратился к девушке чернокнижник. – Или ты возвращаешься и отвечаешь на мои вопросы, либо я скормлю тебя своим слугам. – Равнодушно обрисовал девушке нехитрые перспективы. Девушка замедленно обернулась, симпатичное личико искаженное сейчас гримасой боли, побелело от страха. Хотя казалось бы куда уж дальше. Тяжело вздохнув элементалистка побрела в сторону демонолога.

– Хозяин, ты вообще слушаешь? – Опомнился Хааг на которого рычание щенка произвело просто гипнотическое впечатление.

– Спасибо, ты все пояснил. – Поблагодарил чернокнижник совершенно ошалевшего от такого обращения Хаага.

– Кто это ничтожество и почему на него работают маги? – Спросил демонолог указав взглядом на опустевший трон.

– Он спас нашу семью из лап инквизиции, я обязана ему жизнью. – Затравленно оглянувшись на выход ответила девушка дрожащим от страха голосом. Глаза молодой элементалистки влажно заблестели, но она все же справилась с собой, и лишь задрала выше подбородок не давая предательским слезам прорваться наружу.

– Хоззяин, у нее сейчас начнется истерика. – Прошептал в голове чернокнижника едва слышный голос Хаага.

– А этот? – Спросил чернокнижник махнув рукой в сторону лежащего в луже собственной крови чародея. Проследив за рукой чернокнижника взглядом и без того бледная от недостатка сил девушка и вовсе позеленела. Громко всхлипывая она осела на пол и залилась слезами.

– Я же говорил хозяин что она на грани. – Пробурчал Хааг с укоризной проявляясь в воздухе.

– Займись ей. – Раздраженно ответил чернокнижник убедившись что элементалистка находиться в совершено невменяемом состоянии.

– Хоззяин дай силы на создание тела. – Начал канючить Хааг противным голосом.

– Зачем тебе? – Спросил чернокнижник неприязненно, не имея возможности разговорить элементалистку он потерял к ней всякий интерес, и теперь изучал посох благоразумно не касаясь его руками.

– Не думаю что вид полупрозрачного демона вернет ей душевное равновесие. – Ехидно пояснил демон. Несколько секунд Гарвель раздумывал стоит ли идти на такие жертвы ради удовлетворения любопытства. Наконец решившись демонолог протянул тонкий энергетический канал к призрачном телу демона. Сердце неприятно кольнуло, гадкая слабость с радостью расползлась по телу будто только и ждала этого момента. Хааг же напротив стремительно наливался цветом, первым в воздухе отчетливо проступил хребет. Более мелкие кости формировались беспорядочно, вокруг костей немедленно нарастали тугие мускулы, с помощью толстых крепких жил они крепились к костям. Что задумал Хааг Гарвель понял еще в тот момент когда из воздуха возник позвоночник и грудная клетка. Демон решил создать человеческое тело.

Впрочем выделенных чернокнижником сил ни за что бы не хватило на тело взрослого мужчины. Поэтому сметливый демон благоразумно воспроизвел внешность двух-трех летнего мальца. Понаблюдав за метаморфозами своего слуги Гарвель перенес свое внимание на посох. Проведя раскрытой ладонью над артефактом демонолог явственно ощутил пропитавшую дерево магическую мощь. В отличие от инфернальной энергии которой распоряжается любой демонолог магическая сила чародея или как ее называют сами маги – манна, носит нейтральный характер. Она пассивна, в то время как выкачанная из изнанки мироздания сила требует действий, любых лишь бы побыстрее. Именно поэтому демонологи и предпочитают расходовать свою собственную – она не столь опасна. Отчасти исток упрощает контроль над энергией изнанки, пропущенная через него сила становится куда более безопасной. Но даже в таком виде ни один здравомыслящий демонолог не станет удерживать ее своем теле. Для этого существуют посредники-фамилиары. А маг большую часть своей жизни занимается именно накоплением аморфной манны. Сильные волшебники используют для хранения манны не только собственное тело, но и различные артефакты. Обычно для этого служит посох, но манна всегда пассивна. Однако лежащий перед чернокнижником посох буквально излучал злую силу годную лишь для разрушения. С помощью этого посоха невозможно никого излечить или что-то построить, а вот убить можно едва ли не касанием. Изучая посох Гарвель поймал себя на мысли что он кажется ему живым. Мелькнула мысль подчинить себе этот артефакт. В сознание ворвались сладостные картины кровавых сражений, вопли умирающих в страшных муках людей сладкой музыкой отозвались в душе.

Рука чернокнижника неосознанно протянулась к излучающему мощь артефакту. Опомнившись Гарвель отдернул руку, и глубины души поднялась глухая злость. Холодная ярость заполнила сознание заставляя действовать. Привычным усилием сменив слабую человеческую руку на демонический аналог демонолог поднял посох. Крепко сжимая мгновенно раскалившееся древко чернокнижник потянулся к запертым в собственном разуме демонам. Сплошной поток тварей изнанки подчиненных чернокнижнику хлынул в посох через используя руку как мост. Посох раскалился до такой степени, что даже прочнейшая чешуя демонической конечности не выдержала жара. Вонючий дымок поднимался от ладони, но Гарвель даже не дрогнул. В сравнении с испытанными в астрале муками боль от ожога казалась почти приятной. Несколько долгих секунд жар усиливался а затем демоны все же сломили сопротивление зачарованного посоха. Древко моментально остыло, и даже потемнело немного, посох словно бы уменьшился в размерах, давящее ощущение злой силы заточенной в этом куске дерева сошло на нет. Огромный сапфир подернулся дымкой, безупречная синева стремительно выцветала уступая место мутной серости. Демоны же напротив наливались силой словно комары кровью.