Эрагон

«Нет, — подобострастно промолвила она. — Ты же велел позаботиться о его безопасности, а говорить ему ничего не велел». Она подняла крылья, и Бром, вконец рассерженный, выбрался наконец из своего «заточения».

— Я видел свежий след ургала! — сообщил ему Эрагон.

Бром ещё больше помрачнел.

— Седлай коней. Мы немедленно уезжаем отсюда. — Он потушил костёр, но, видя, что Эрагон не двинулся с места, спросил: — Что у тебя с рукой?

— Кажется, я её в запястье сломал, — сказал Эрагон и покачнулся.

Бром выругался, сам оседлал Кадока и помог Эрагону взобраться в седло.

— Руку надо поскорее уложить в лубок. Постарайся ею не двигать.

Эрагон взял поводья в левую руку и услышал, как Бром говорит Сапфире:

— Сейчас почти темно, и ты вполне можешь лететь прямо над нами. Тогда, в случае чего, ургалам придётся дважды подумать, прежде чем напасть на нас.

«Да уж, пусть лучше сперва подумают!» — грозно проворчала в ответ Сапфира, поднимаясь в воздух.

Стремительно темнело, но они все погоняли измученных лошадей. Рука у Эрагона распухла и стала багровой, боль была невыносимая. Вдруг Бром остановился и сказал:

— Слушай.

И Эрагон услышал далеко за спиной звук охотничьего рога. Ему стало страшно.

— Они, должно быть, нашли то место, где мы останавливались, — сказал Бром, — и, наверное, драконьи следы заметили. Теперь уж точно за нами погонятся. Ургал просто не может позволить загнанной дичи скрыться. — И тут же они услышали ещё два охотничьих рога. На этот раз ближе. По спине у Эрагона пробежал озноб. — Нам остаётся только бежать, — покачал головой Бром и посмотрел вверх, призывая Сапфиру.

Она стрелой спустилась с небес и приземлилась рядом с ними.

— Оставь Кадока, и быстро летите прочь, — велел Эрагону Бром. — С Сапфирой ты будешь в безопасности.

— А ты? — запротестовал Эрагон.

— Со мной ничего не случится. Ступай же!

У Эрагона не хватило сил спорить с Бромом, и он вскочил Сапфире на спину, а Бром пришпорил Сноуфайра и помчался прочь, ведя в поводу Кадока. Сапфира полетела за ним следом, держась совсем низко над землёй и чуть не задевая крыльями лошадей.

Эрагон, одной рукой обхватив шею Сапфиры, тихо подвывал от боли — каждое резкое движение драконихи вызывало в сломанной руке острую боль. Звук охотничьего рога слышался уже совсем рядом, и на Эрагона волнами накатывал ужас. Бром ломился сквозь заросли кустарника, что было сил понукая вконец измученных лошадей. Рога ещё раз вострубили в унисон буквально у него за спиной, потом вдруг смолкли.

Прошло несколько минут. «Где же ургалы?» — думал Эрагон. Снова прозвучал рог — но теперь уже далеко. Эрагон вздохнул с облегчением, прижимаясь к шее Сапфиры, а Бром наконец-то перестал гнать коней.

«Но мы чуть не попались!» — мысленно сказал Эрагон Сапфире.

«Да, но нельзя останавливаться, пока…» Сапфира не успела договорить: охотничий рог прозвучал на этот раз прямо под ними. Эрагон даже подпрыгнул от неожиданности, а Бром возобновил свою бешеную гонку. Рогатые ургалы, хрипло вопя, мчались за ним, быстро сокращая разделявшее их расстояние. Ещё немного — и они настигнут Брома!

«Нужно что-то делать!» — встревожился Эрагон.

«Что именно?» — спросила Сапфира.

«Спускайся и садись прямо перед ургалами!»

«Ты что, спятил?» — возмутилась Сапфира.

«Немедленно спускайся! Я знаю, что делаю, — приказал Эрагон. — Времени больше ни на что не осталось. Иначе они возьмут Брома в плен!»

«Ладно, будь по-твоему».

Сапфира, быстро обогнав ургалов, развернулась и приготовилась садиться, а Эрагон призывал на помощь свои магические силы, чувствуя уже знакомое сопротивление. Он так напрягся, что на шее у него мелкомелко дрожал какой-то мускул.

Ургалы уже приготовились схватить Брома, когда он крикнул Сапфире: «Давай!» — и та, резко сложив крылья, камнем упала на землю, подняв целую тучу пыли и щебня.

Рогатые монстры такого явно не ожидали. Они что-то встревоженно завопили и попытались затормозить, то и дело налетая друг на друга. Впрочем, они быстро восстановили порядок в своих рядах и обнажили мечи, готовясь сразиться с Сапфирой и её наездником. Их морды были искажены ненавистью, и они омерзительно скалили зубы. Эрагон пересчитал чудовищ: двенадцать. Интересно, лихорадочно пытался сообразить он, почему ургалы не обратились в бегство при виде дракона? Он был уверен, что они побегут без оглядки, как только Сапфира преградит им путь. «Неужели они намерены напасть на нас?» — с замиранием сердца думал Эрагон.

И был потрясён до глубины души, когда самый крупный ургал сделал шаг вперёд, сплюнул и заявил:

— Нашему хозяину хотелось бы побеседовать с тобой, человеческое отродье! — Он говорил каким-то нутряным, рыкающим басом, но вполне понятно.

«Это ловушка, — предупредила Эрагона Сапфира, прежде чем он успел что-нибудь ответить, — не слушай его».

«Давай хотя бы выясним, что ему ещё велели передать нам», — предложил Эрагон, он прямо-таки сгорал от любопытства, но старался держать себя в руках.

— А кто ваш хозяин? — спросил он. Ургал презрительно фыркнул:

— Его имя не заслуживает того, чтобы его называли столь жалкому существу. Он правит небом и землёй. Ты для него просто козявка. Однако же он велел доставить тебя к нему живым. Радуйся, иначе от тебя уже одно мокрое место осталось бы!

— Никуда я с вами не пойду! Вы мои заклятые враги! — заявил Эрагон, вспоминая Язуак. — Не знаю уж, кому ты служишь, шейдам или каким-то другим выродкам, но я не имею ни малейшего желания вступать с твоими хозяевами в переговоры.

— Ты совершаешь большую ошибку! — прорычал ургал, показывая страшные клыки. — От моего хозяина тебе не уйти. Он тебя все равно настигнет. А если ты вздумаешь сопротивляться, то всю оставшуюся жизнь будешь немилосердно страдать, мечтая поскорее умереть.

Интересно, думал Эрагон, кому все-таки удалось собрать диких ургалов в единое войско? Неужели в Алагейзии действует некая третья, весьма мощная и независимая, сила, а не только вардены и король Гальбаторикс?

— Оставь свои советы при себе! — крикнул он ургалу. — А своему хозяину передай, что я с удовольствием осмотрел бы, как вороны будут клевать его внутренности!

Физиономии ургалов исказились от злобы, а вожак зарычал, обнажив клыки.

— Мы силой приволочём тебя к нему! — Он махнул рукой, и ургалы бросились на Сапфиру.

Подняв правую руку, Эрагон коротко крикнул: «Джиерда!» — что означало: «Ударь!»

«Нет!» — воскликнула Сапфира, но было уже поздно.

Чудовища остановились, точно споткнувшись, а на ладони Эрагона вспыхнуло неведомое пламя, языки которого, превратившись в ярко светившиеся копья, полетели прямо в ургалов, насквозь пронзая чудовищ, отбрасывая их назад и с силой ударяя о стволы деревьев.

Вскоре все ургалы бесчувственными мешками уже валялись на земле, а Эрагона охватила вдруг такая усталость, что он не в силах был удержаться в седле и свалился под ноги Сапфире. Мысли путались, в ушах стоял звон, и, с трудом различая морду наклонившейся над ним драконихи, он наконец понял, что означали слова Брома о том, что в колдовстве можно зайти и «слишком далеко». Энергия, необходимая, чтобы победить и отшвырнуть прочь двенадцать ургалов, потребовалась немыслимая. Эрагон в ужасе чувствовал, что слабеет, и тщетно пытался сохранить ясность мыслей.

Краешком глаза он заметил, что один из ургалов уже пытается встать, опираясь на меч. Эрагон хотел было предупредить Сапфиру, но у него не хватило сил. «Нет…» — слабо шевельнулась мысль и тут же угасла. Ургал стал очень осторожно подкрадываться к Сапфире, вот он уже благополучно миновал её хвост и приготовился нанести удар прямо в шею. «Нет!» — мысленно вскричал Эрагон, и Сапфира резко обернулась. Её страшная морда оказалась прямо перед противником. Она злобно зарычала, выпустила огромные когти… и вскоре все вокруг было залито кровью разорванного надвое ургала.

В последний раз свирепо щёлкнув окровавленными челюстями, Сапфира вернулась к Эрагону, осторожно взяла зубами его безвольное тело, ещё разок рыкнула и взлетела. Эрагона со всех сторон обступила сплошная полная боли чернота. Шелест драконьих крыльев и мерный полет усыплял, и Эрагон перестал сопротивляться дурноте и боли, погрузившись в какой-то тупой транс.