Откровение миротворца (СИ)

– Недоумок. Ты напрочь забыл, что Саркс может обойтись и без тебя!

Залитые кровью глаза Марка заблестели. И столь же молниеносно, как взмахнул своим мечом Асамар, в голове полыхнула вспышка воспоминаний.

Он увидел ярко-синие глаза Никты, лежащей с пронзённым сердцем на горячей земле – взгляд, встречающий смерть с возвышенным торжеством жизни, радостью исполненного призвания.

Увидел Лейну с чёрной пеной на губах, кричащую ему «Не превращайся в монстра!»

Увидел умирающую Эльмику, из окровавленного горла которой вырвался предсмертный хрип «Останови это…»

Увидел Калигана, принявшего на себя смерть, которая была предназначена возлюбленной его бывшего ученика.

От прежней ненавидящей силы не осталось и следа. Теперь Марк ощущал воздушную лёгкость, дарующую ему необыкновенную ловкость, какую он, сколько не учился, не мог в себе развить.

Именно эта ловкость позволила ему отвести страшный удар Асамара в сторону. Скимитар со звоном ударил в каменный пол. Выиграв мгновение, Марк совершил колющий выпад, целясь противнику в глаз, но Асамар отвёл голову, и сталь только чиркнула его по виску.

Промах больше не вызывал злобной досады. Марк отступил в сосредоточенном молчании, удерживая клокочущую ярость в панцире самообладания.

«Огонь может быть символом многих вещей», – вспомнились слова Эфая.

Мелькающие удары посыпались со всех сторон, как если бы его атаковал не один, а три мечника-некроманта, одержимых жаждой изрубить Марка на кусочки. Марк отходил, ускользал, уклонялся, парируя, отводя, сбивая удары – интуитивно, чувствуя их кожей.

А в разуме мелькали разгорячённые картины прошлого. Схватка с Мелфаем у Храма Призвания. Противостояние морракам. Пробуждённый дар миротворца. Изогнутые брови Лейны. Глаза Никты. Полуулыбка Калигана…

…И все эти видения гармонично соединялись с чувством необычайного спокойствия, с бушующей под панцирем самообладания яростью, сливаясь в одну многозвучную симфонию жизни.

Марк отскочил, избегая страшного удара, едва не рассёкшего его лицо. Он видел, воочию видел, как в глазах Асамара разгорается ненавидящая злоба.

Мечник-некромант ударил вереницей тёмных заклятий, подобных черепам. Марк вскинул перед собой меч, застыв в осмысленном молчании. Он стоял так, пока лопались черепа, не долетая даже до его меча. Последовало ещё несколько не слишком сильных магических атак – Марк уловил их заранее, выставляя нужный мыслеобраз. Сгустки слизи, тёмные облачка, жидкий огонь – всё рассыпалось или прошло мимо.

Наконец Асамар сжал пальцы левой руки, как будто хватал добычу, и Марк ощутил, как в его грудь полезли хищные щупальца, нащупывая то, что можно использовать против него.

Оживление Мёртвости!

Ни одно живое существо не способно этого вынести! Марк запаниковал, отступая, и, чтобы найти силу, выпустил из-под панциря клокочущую ярость: враждебные друг другу чувства взбурлили гремучей смесью, выталкивая прочь щупальца врага…

Марк закашлял, поднимая улыбающиеся глаза к противнику. Теперь он видел истинное различие между Асамаром и тем некромантом, который бился с Эфаем в Туманных болотах.

– Тебе далеко до настоящего некроманта, Асамар! Чтобы им стать, надо возненавидеть не только весь мир, но и самого себя: своё тело, свою душу, свои желания и удовольствия. И лишь тогда, когда сила всепожирающей ненависти испепелит тебя, только тогда ты сможешь постигать секреты некромантии. Но ты слишком любишь себя, своё могущество, свои удовольствия. Потому-то твоя некромантия и далека от совершенства.

Асамар взялся обеими руками за рукоять скимитара. В его бледно-серых глазах восстановилось прежнее хладнокровие.

– Хочешь сказать, что раскусил меня? Да, кое в чём ты прав. Я стою одной ногой в смерти, другой в жизни. Черпаю силу и у Акафарты, и у Падшего. Если угодно, я полунекромант. Получеловек. Полубог. Ты мог стать таким же, Маркос, и даже способнее меня. Но твой окончательный выбор тебя погубил. По правде говоря, мне неведомы цели Акафарты, но я не чувствую над тобой её заступничества. А это значит, что ты вообще никому не нужен.

В вознесённом мече Асамара поднялся лик смерти. Марк понял, что глупо поспешил, решив, что сила врага поддельная. Асамар не мог использовать Оживление Мёртвости так, как некромант, но зато мог совмещать действие заклятия с ударами меча. Отразить одновременно две страшнейшие атаки – магическую и клинковую – никому не под силу. Даже рыцарю Серебряного Щита. Разве что… Посвящённому?

«Ты ничуть не слабее меня, Маркос. Ведь у тебя есть та сила, которую не имею я. Я не изобретал ничего нового. Просто отточил ту силу, которую мне изначально дал Творец. Если отточишь свою, то превзойдёшь и меня».

Эти слова Эфая тогда показались ему слабой попыткой учителя его ободрить. И только теперь, глядя на подступающего к нему со вскинутым клинком Асамара, Марк понял, что великий Фосферос никогда никого не ободрял. Он пробуждал. Он знал, что и кому говорить. Он сеял слово, не зная, когда оно взойдёт, но всегда знал точно: оно обязательно взойдёт. Взойдёт и пробудит.

…Заклятие ворвалось в душу невидимыми щупальцами. Скимитар со звоном наткнулся на высокий блок меча странника. Блокируя две атаки, Марк отшатнулся и тут, чувствуя каждой клеточкой тела холодное дыхание смерти, вдруг понял, как победил Эфай некроманта!

Светлое Раскрытие! Полная капитуляция перед смертью и в то же время – победа над ней. Вечная жизнь. Которая начинается не после смерти, а с самого рождения и длится сейчас. Достаточно осознать это, чтобы увидеть всю тщетность своих попыток цепляться за жизнь телесную. Всё земное рано или поздно умрёт. Но вечная жизнь – никогда.

Асамар наносил удары с нарастающей скоростью, продолжая выворачивать невидимыми щупальцами душу. Марк уже почти не чувствовал новых ранений, не замечал отлетающих от его кольчужной рубашки окровавленных колец. Он жил сейчас словно иной, неземной жизнью.

Жизнью вечной. Она и есть та несокрушимая сила – приговор нежити и смерти, приговор всему, что неспособно дать ответ на вопрос «А что дальше?»

И эта сила приводила Асамара в нечеловеческую ярость. Он с шипением обрушивал скимитар, жаждая разрубить ненавистного врага, но Марк, напрягая мышцы, гибко уклонялся, продолжая интуитивно ощущать, куда последует очередной удар. Сколько ещё секунд он выдержит? Две? Три?

Щупальца шарили и метались внутри его души, как хищники, рыскающие в поисках добычи. Одна искра ненависти – и они найдут то, что ищут, и тогда конец.

Светлое Раскрытие! Великое озарение, но, увы, оно не приведёт его к победе. Силы слишком неравны.

«…У тебя есть та сила, которую не имею я».

Марк только отступал и защищался, трижды пропустив верную контратаку. Он понимал, что даже пронзив Асамара насквозь, ему не убить его. Шанс заключался только в одном…

«…Если отточишь свою, то превзойдёшь и меня».

…В том, от чего он бежал, чего не замечал, что игнорировал столько времени.

Дар миротворца!

Примирение!

«Во мне нет ненависти к тебе, Асамар. Ты избрал страшный путь. Предал всё самое сокровенное, что было в тебе. Я не держу на тебя зла, потому что ты не ведал, что творил».

Мечник-некромант не мог слышать его мысли, но зато почувствовал их всем телом.

– Мра-а-а-зь!!! – проревел Асамар в вопиющей злобе, и скимитар его с сокрушительной силой прошёл мимо и ударил в каменный пол, расколовшись на куски. – Ненавижу! Ненавижу, мерзкие храмовники!

Искушение рвануться и снести голову врагу дёрнуло Марка вперёд, но он вовремя сдержал себя и отступил, встречая новую магическую атаку. Хотя называть её магической было не совсем верно.

Не в силах совладать с Марком мечом и магией, Асамар применил последнее средство.

По невидимым щупальцам понеслась неведомая энергия – в самый центр сознания.

 «Во мне нет ненависти. Ты был ослеплён. Ты не осознавал, что творишь».

…Не найдя в сознании Марка ничего, за что зацепиться, пожирающая энергия яростно взбурлила, словно, пообещав ей добычу, её подло обманули, и хлынула во все стороны.