Повелитель гномов

— Спасибо, досточтимая волшебница.

Кивнув, гном обогнал спутницу, чтобы присоединиться к близнецам.

— Может быть, вскоре мы выясним, зачем магу были нужны наши книги, — сказал он им.

— Ты что, рассказал о них долговязой? — поразился Боиндил.

— Я их ей показал.

Гном с упреком покачал головой.

— Ну, ты настоящий книгочей. Прекрати вести себя так по-человечески и стань уже в конце концов одним из нас.

— Вот как? Это что, значит, что я должен сносить головы всем окружающим, если они со мной не согласны? — раздраженно возразил Тунгдил.

— Тоже было бы неплохо, — не менее озлобленно сказал Боиндил.

Боендал втиснулся между спорщиками.

— Все, хватит. Приберегите злобу для орков, с которыми мы, несомненно, еще встретимся, — потребовал он. — Он молодец, что спросил у волшебницы о книгах. Мне не нравится, что за мной охотятся из-за чего-то, о чем я ничего не знаю.

Буркнув что-то невразумительное, его брат ускорил шаг.

— А я никогда не говорил, что с нами легко будет путешествовать, книгочей, — ухмыльнулся Боендал.

Тунгдил не мог не рассмеяться.

К вечеру они устроили привал. Ночи стали холоднее, в воздухе пахло землей и травой, пели кузнечики.

Гномы уже доедали свои последние запасы — на горизонте виделись горные вершины и они надеялись вскоре насладиться гномьими деликатесами. Андокай, как и обещала, внимательно читала книги.

Тунгдил оставил ее в покое, чтобы не мешать. Он принес Джеруну еды. Как и во все предыдущие вечера, он поставил рядом с воином огромный лист лопуха с куском хлеба, половиной головки сыра и большим куском мяса.

На этот раз он хотел проследить за тем, как рыцарь будет есть. До сих пор никто из них не знал, как же выглядит воин без стального шлема.

— Джерун будет охранять первым, — сказала Андокай, не поднимая взгляда от книги. — Вы можете ложиться.

— Да пожалуйста, — буркнул Боиндил, громко рыгнув. Вытряхнув из бороды самые крупные крошки, он свернул из косы подушку и улегся у костра. — Но если тут появятся свинорожие, то ты уж меня разбуди, долговязый. Пусть отведают моего топора, — сказал он воину, по-прежнему неподвижно сидевшему на земле.

Братья действительно заснули первыми, и вскоре их громкий храп огласил лес, даже листья на ветках дрожали.

Волшебница раздраженно захлопнула книгу.

— Теперь я понимаю, почему раньше они всегда первыми заступали на вахту, — выдохнула она. — Такой шум можно выносить лишь тогда, когда сам уже заснул.

Тунгдил тихо рассмеялся.

— Интересно, какой же шум стоит ночью в гномьем королевстве?

— Я не собираюсь задерживаться там настолько, чтобы ответить на этот вопрос, — проворчала она, потянувшись.

Мышцы на ее руках напряглись. Ее тело вызывало у Тунгдила уважение. Даже слуги в штольнях, которые занимались физическим трудом, не могли помериться с ней силами.

— А вы что-то… — Тунгдил прикусил язык.

Он же решил не говорить с ней о книгах…

Подтянув колени к груди, она опустила на них локти, подперев подбородок ладонями.

— Ты считаешь, что если я найду в этих книгах средство победить Нод'онна, я передумаю? — Она взглянула ему в глаза.

— Вы поклоняетесь богу Равновесия, а значит, считаете своим долгом поддерживать баланс между Светом и Тьмой. — Он решил воззвать к ее убеждениям, раз уж честь для нее, по всей видимости, ничего не значила. Как же иначе можно было объяснить то, что она решила оставить в беде собственное королевство?

Андокай провела кончиками пальцев по корешку черного фолианта.

— Если бы в этой книге была формула заклинания, при помощи которого можно было бы победить Нод'онна, то я была бы готова встать у него на пути, — задумчиво сказала она. — Но ничего подобного я не нашла. Тут есть лишь яркие описания сказочных существ и легенды… не более того.

— Так это значит, что вы не отказались от своего намерения покинуть Потаенную Страну?

— Мой опыт ничтожен по сравнению с силой, которую обрел Нод'онн. Мне едва удалось от него скрыться. — Она наугад раскрыла страницы книги. — Если и есть какая-то разгадка тайны, заложенная в этих строках, то я все равно не могу ее найти.

Он решил раскрыть волшебнице все карты и протянул ей письмо на языке ученых.

— Это было в книгах, — сказал он. — Может быть, от этого вам все станет понятнее.

— Ты рассказал мне все или еще хранишь какие-то тайны в рукаве?

— Нет, теперь вы знаете все.

Взяв письмо, Андокай сложила его и засунула между страницами фолианта.

— Сейчас уже слишком темно для того, чтобы его читать, займусь этим завтра. — Протерев глаза, она завернула книги в ткань и, подложив стопку под голову, собралась спать.

— Завтра? — Тунгдил, надеявшийся, что она прочитает его сразу же, громко вздохнул. Да, с ней было нелегко.

Прежде чем улечься у костра, гном еще раз посмотрел на Джеруна.

Лист лопуха перед воином был пуст, а лица по-прежнему не было видно за шлемом. Из-за разговора с волшебницей Тунгдил не успел подсмотреть, как его спутник ест. И при этом он даже не слышал, как звякнули его доспехи. Этот рыцарь вызывал у него все большее опасение.

Балендилин никак не мог успокоиться. Вернувшись к себе, он узнал, что двое гномов из посольства Четвертых хотят с ним поговорить.

«Это добрый знак. Здравомыслящих гномов становится больше. Кланы Гандогара наконец опомнятся».

Он отправился на место встречи неподалеку от долины.

Советник короля пребывал в хорошем настроении. За последние недели он в основном занимался тем, что опровергал слухи о плохом состоянии здоровья Гундрабура. Глава гномьих кланов мог порадоваться выносливости своего сердца, а в первую очередь — силе воли, благодаря которой ему удалось убедить гномов дождаться второго претендента на трон. Кланы даже вели переговоры об укреплении связи между гномьими королевствами.

«Как-то все слишком хорошо», — подумал Балендилин.

Оставив позади коридоры, он ступил на мост в пятьдесят шагов длиной, возвышавшийся на двести шагов над заброшенной медной шахтой. Гном был погружен в свои мысли.

Он бы действовал успешнее, если бы ему не мешал Бислипур, постоянно подогревавший в сердцах гномов ажиотаж касательно будущей войны с эльфами. «Это он виноват в помыслах Гандогара. Он нашептывает юному королю все эти идеи».

Внезапно на другой стороне моста он заметил какое-то движение. Бислипур, словно подслушав его мысли, вышел навстречу, левая рука советника покоилась на рукояти топора. Балендилину его вид показался угрожающим.

— Чего ты хочешь? — остановился он.

— Некоторые называют наш спор сражением калек, — ответил Бислипур, и стены пещеры отозвались звонким эхом. — Хромой против однорукого. Думаешь, они правы?

Балендилин прислушался, нет ли поблизости других гномов, но, судя по всему, Бислипур был один.

— Сражение — это плохое слово, — ответил он. — У нас разные точки зрения, и мы пытаемся склонить гномов на свою сторону. — Он двинулся вперед. — Итак, чего же ты хочешь?

— Лучшего для нашего народа, — мрачно сказал гном.

— Я хочу того же.

— Ты должен понять, что мы с Гандогаром — это будущее племен и кланов. Как я могу убедить тебя в этом?

— До тех пор пока ты требуешь войны с эльфами, тебе не удастся сделать из меня сторонника твоего короля, — честно ответил Балендилин, остановившись.

Бислипур тоже замер на месте. Их разделяли пятнадцать шагов.

— Так, значит, это и есть сражение, — холодно сказал гном. — До тех пор пока решение не будет принято, я буду считать тебя своим врагом, угрожающим благополучию племен. Я постараюсь убедить в этом остальные кланы.

Балендилин тронулся с места, и Бислипур последовал его примеру. В конце концов они оказались друг перед другом на расстоянии вытянутой руки.