Королева Тьмы

— Да, сэр.

— Вы понимаете, что вас ожидает дисциплинарное взыскание?

— Да, сэр.

Сэйтан кивнул, судя по всему удовлетворенный услышанным. Он взглянул на Люцивара:

— Остальное решать тебе.

Фалонар повернулся к своему Верховному Князю.

Люцивар смерил его задумчивым взглядом:

— Пять дней дополнительного караула, начиная с завтрашнего дня.

Вместо вполне ожидаемого облегчения, на лице Фалонара появилось такое выражение, словно он только что получил пощечину.

— Есть еще что-либо, что необходимо обсудить? — поинтересовался Повелитель.

Люцивар бросил взгляд на девушку, затем на Сэйтана, который, помедлив, едва заметно кивнул.

Эйрианец открыл дверь кабинета и подождал.

Поклонившись Сэйтану и Андульвару, Фалонар вышел. Поскольку ей показалось это вполне приемлемым, Сюрреаль также поклонилась им, а затем последовала за Фалонаром с такой скоростью, что наступила ему на пятки.

Выругавшись, он ускорил шаг и остановился, оказавшись в центре большого зала.

Сюрреаль догнала его.

— Что ж, все прошло не так уж… — Гнев и неприязнь, явно отразившиеся на его лице при виде приближающегося Люцивара, заставили ее замолчать.

— Пять дней караула — это оскорбление, — выплюнул эйрианец.

Сюрреаль обеими руками вцепилась в подол своей длинной туники, чтобы не наброситься на него с кулаками. Придурок. Идиот. Он должен быть благодарен, что на его долю не выпало что-нибудь похуже!

— Это не оскорбление, — мягко отозвался подошедший ближе Люцивар. — Это честное наказание. Ты совершил ошибку, Фалонар. Ее необходимо загладить. Ты принял необходимые меры, однако, проявив излишнюю осторожность, действовал слишком медленно.

— Я осознаю, чего могла стоить моя осторожность.

— Это верно. Поэтому назначено честное наказание. — Губы Люцивара изогнулись в привычной ленивой, надменной усмешке. — Не переживай. Ты простоишь в карауле еще не раз до истечения первого года. Как и я в свое время.

Фалонар уставился на Верховного Князя во все глаза.

— Ты?!

Ухмылка стала жестче.

— Трудно поверить в то, что я мог ошибаться, проявляя излишнюю осторожность, верно? Однако я очень хотел остаться в Кэйлеере и служить моей Королеве, поэтому старался держать гнев в узде, насколько это было возможно для меня. И оказывался в знакомом тебе кабинете перед теми же мужчинами столько раз, что и не счесть. — Люцивар помолчал, а затем весомо добавил: — Это Кэйлеер. Здесь характер и гнев Верховного Князя считаются дополнительным преимуществом двора.

Фалонару потребовалось несколько мгновений, чтобы переварить услышанное. Затем он произнес:

— Дополнительный караул — не такое уж суровое наказание, если могла погибнуть ведьма.

— А это вторая часть твоего… взыскания, — произнес Люцивар, кивнув в сторону Сюрреаль. — До рассвета тебе придется иметь дело с ней. Милашка выглядит так, словно в порошок сотрет собственные зубы, если ей не дать наорать на самца в ближайшее время, поэтому уж лучше пусть этим несчастным будешь ты. — Ухмылка превратилась в на редкость язвительную гримасу. — Разумеется, ты всегда можешь предложить согреть даме постель. Вдруг это поможет тебе заручиться ее снисходительностью.

Фалонар поперхнулся. Сюрреаль издала странный звук, похожий на свист закипающего чайника.

— Ты считаешь, что провести ночь со мной — это наказание?! — заорала Сюрреаль, вновь обретая дар речи. — Ты, заноза! Ты… Я бы назвала это наградой!

Люцивар пожал плечами:

— Как тебе будет угодно. Только не забывай о том, что, если вы оба решите продлить это «наказание» и начать прибегать к нему неоднократно, вам необходимо получить формальное разрешение Советника Темного Двора. Он согласен забыть об этой незначительной мелочи до рассвета, но не дольше. А в этой области человеческих взаимоотношений было бы очень неразумно провоцировать Сэйтана.

С этими словами Люцивар ушел, и Сюрреаль и Фалонар настороженно воззрились друг на друга.

— Похоже, мне не удалось сохранить свою… заинтересованность… в тебе в тайне, хотя я верил в обратное. Однако Люцивар все заметил, — произнес эйрианец.

Или Повелитель, подумала Сюрреаль. Будучи семейным патриархом и к тому же наставником для молодежи в интимных вопросах, он вряд ли что-то упускал из того, что происходило в Зале.

— Итак, — утомленно произнес Фалонар. — Ты будешь на меня орать?

Сюрреаль улыбнулась:

— Что ж, дорогуша, возможно, я не буду орать на тебя. Однако при правильной стимуляции покричать было бы неплохо.

Глава 7

Лорд Джорвал опустился в кресло в комнате Картана Са-Дьябло.

— Ваша встреча с Целительницей была отложена.

— Почему? — резко спросил Картан. — Я считал, что все давно улажено.

— Так и было, — успокаивающим тоном произнес Первый Трибун Темного Совета. — Однако произошел… досадный инцидент… в доме Целительницы, поэтому она сможет встретиться с вами только через несколько дней.

— Вы могли бы настоять на соблюдении изначальных условий, — недовольно произнес Картан. — Возможно, она не осознает, какой важной фигурой я явля…

— Настаивать на чем-либо было бы неразумно, — прервал его излияния Джорвал. — Когда она окажется здесь, ее внимание должно уделяться только вам, а не домашним проблемам.

— В таком случае, полагаю, у меня нет другого выбора — остается только ждать.

Джорвал поднялся на ноги:

— Да, боюсь, выбора нет.

Досадный инцидент, требующий небольшой отсрочки…

Да уж, весьма досадный, подумал лорд Джорвал, направляясь домой. Именно в такую расплывчатую формулировку Повелитель облек происшедшее при его дворе. Поскольку мужчины, которые оставались в Хэлавее и должны были помочь эскорту, неожиданно бесследно исчезли и от самого предполагаемого похитителя весточек не было уже давно, лорд Джорвал приблизительно представлял, какого рода «досадный инцидент» помешал Джанелль Анжеллин отправиться в Малый Террилль.

А это, в свою очередь, означало, что ему придется сообщить Темной Жрице о том, что, судя по всему, Александра Анжеллин перестала быть полезным орудием.

Геката будет очень недовольна исходом и, вероятно, прибудет в Малый Террилль в отвратительном настроении, которое не преминет выместить на нем.

Однако, возможно, удастся направить ее гнев на другой объект. Возможно, пришла пора наконец разобраться с другой досадной помехой.

Добравшись до дому, Джорвал поспешил в кабинет и набросал записку лорду Мегстрому.

— Где мой эскорт? — требовательно спросила Александра, усаживаясь в кресло в кабинете Повелителя.

После того как женщину два дня продержали в комнате, она покинула ее с облегчением, однако пребывание здесь не доставляло ей ни малейшего удовольствия — равно как и его компания.

Сэйтан откинулся на спинку кресла и сцепил пальцы, коснувшись подбородка кончиками длинных, выкрашенных в черный цвет ногтей. Его золотистые глаза приобрели сонное выражение — как в тот день, когда Повелитель впервые увидел ее.

По комнате пополз холодок, и Александра закуталась в шаль.

— Забавно, что первый человек, о чьем благополучии вы изволили поинтересоваться, — это Освальд, — с обманчивой мягкостью произнес Сэйтан.

— А о ком я должна была спросить?! — рявкнула Александра.

От страха ее голос прозвучал резче, чем было необходимо.

— О вашей внучке, Вильгельмине. Она как раз начала преодолевать действие наркотика, которым ее опоил этот ублюдок. К счастью, серьезных повреждений девушка не получила.

— Какие могут быть серьезные повреждения? Он всего лишь дал ей легкое успокоительное!

— То, чем он ее опоил, было отнюдь не легким успокоительным. — Повелитель повысил голос.

Александра помолчала, на мгновение усомнившись. Нет, он лжет. Разумеется, он лжет.

Сэйтан с любопытством посмотрел на нее, склонив голову набок.