Темный Источник

– А меня интересует, что мы увидим, когда доберемся до рощи. – Робин снова задрожала, причем не только от холода. Она уже рассказала сестрам об ослаблении могущества Богини и о том, что она опасается, что Мать-Земля, возможно, навсегда покинула острова Муншаез.

– Я вместе с несколькими Сестрами была в роще Верховной Друиды три недели назад, – сказала Коллин. – Там все ужасно изменилось.

– Как Долина? – спросила Робин, показывая вокруг.

– Даже хуже. Здесь деревья просто умерли, а там они были расщеплены какой-то страшной силой. Даже все арки в роще Верховной Друиды разбиты. Ни одной не осталось.

Тристан посмотрел на Робин – какое впечатление произведет на нее эта новость, – но она продолжала спокойно задавать вопросы.

– А что стало с мертвецами? Там было множество зомби и скелетов, которые атаковали рощу со всех сторон, когда я последний раз была там.

– Их нигде не видно. Только ужасная темная вода в центре рощи и белые статуи вокруг. Я не стала подходить к воде, а три мои спутницы подошли. От того места, где я стояла, мне была видна черная, совершенно безжизненная поверхность… – Коллин замолчала, видно было, что ей очень тяжело вспоминать о том, что произошло дальше. – Три Сестры подошли к Источнику, последовала голубая вспышка, словно взрыв. И они исчезли.

– Я убежала, – призналась юная ллевиррская воительница. Она опустила голову, и краска стыда залила ее щеки, а Бригит успокаивающе положила ей руку на плечо. – Я бежала до тех пор, пока у меня оставались силы. – Коллин подняла голову и посмотрела в глаза Робин.

– Вот почему я настояла на том, чтобы меня взяли с собой сейчас… Я хочу искупить свой страх и бегство.

– Тебе нечего искупать, – сказала друида. – Благодаря тому, что ты осталась в живых, мы узнали, что нас ждет там. Было бы просто глупо жертвовать своей жизнью!

– Я говорила тебе то же самое, – спокойно сказала Бригит, но Коллин сердито покачала головой.

– Одна из тех трех Сестер, что подошли к воде, была моей матерью! А две другие были моими родными сестрами!

Тристан подивился тому, как она может обсуждать гибель своей семьи с таким спокойствием, но потом почувствовал ярость и стыд, горевшие в ее душе. Это невозможно было скрыть. Теперь в глубинах ее больших карих глаз сверкала отчаянная решимость.

– Что ты собираешься делать, когда доберешься до Источника? – спросила Бригит у друиды.

Робин рассказала о свитках Аркануса и о том, что у нее еще остался последний пергамент, дающий власть над камнем.

– А когда все друиды снова станут свободными, мы сможем совместными усилиями очистить Источник.

– Но если, как ты предполагаешь. Богиня погибла, как смогут друиды сделать это? – спросила Бригит.

– Генна будет знать, что делать. Она – ключ ко всем вопросам. Я знаю, что она еще жива, и если мы сможем освободить ее…

– Да, детка, она жива!

Голос, донесшийся из темноты, взбудоражил всех. Тристан вскочил на ноги, и в его руке засверкал меч. Бригит тоже обнажила оружие. Яак, изумленно завопив, бесцеремонно сбросил Тэвиш на землю и стал агрессивно размахивать дубиной, испуганно озираясь.

Только Робин сохранила хладнокровие, она медленно поднялась на ноги и повернулась к лесу. На лице ее засветилась надежда.

– Генна? Это, действительно, ты?

Коренастая фигура Верховной Друиды выступила из темноты, и Тристан опустил меч. Лицо Генны, испещренное морщинами, смотрело на них из-под седых спутанных волос. Робин подбежала к своей наставнице и обняла ее.

Потом молодая друида удивленно отстранилась, с беспокойством вглядываясь в лицо Генны.

– Что случилось? Что-то не так?

Верховная Друида подошла к костру и присела возле него.

– Мне очень жаль, я сама не своя – эта ужасная темнота так давит на меня. Но я рада, что мне наконец удалось найти тебя, моя дорогая. Я знала, что ты будешь где-нибудь рядом.

Странный свет вспыхивал в глазах Верховной Друиды, но Робин посчитала, что это просто отражение костра. Она села рядом с Генной, вдруг сразу преисполнившись надеждой.

– Наставница, я так боялась! Богиня замолчала. Мои заклинания исчезли, моя сила стала ничтожной – и мне кажется, сама земля умерла.

– Богиня жива, моя девочка. Мои заклятия остаются в силе. Может быть, это твоя вера поколебалась?

Робин опустила голову.

– У меня были минуты сомнений, и, возможно, моя поля немного ослабела. Я сожалею, наставница. – Робин глубоко вздохнула и снова посмотрела на Генну. – Но как тебе удалось спастись? И что сталось с другими друидами?

– История моего спасения длинна, темна и ужасна. Я расскажу тебе о ней в более подходящий момент. Остальные друиды по-прежнему… остаются статуями. Теперь наша главная задача спасти их.

– Да! – Робин оживилась. – Именно это мы и собирались сделать! Мы неустанно сражались с тьмой и все ближе подходили к Источнику. Сейчас, когда ты с нами, я уверена, что мы добьемся успеха!

Генна расспросила об их приключениях, сумрачно кивая, когда они описывали оскверненную Долину. Она никак не отреагировала, когда Робин рассказала ей о свитках Аркануса и о своих надеждах на четвертый пергамент, дающий власть над камнем.

Тристан чувствовал, как настроение его маленького отряда поднимается на глазах – казалось, все они на время забыли о своих горестях и разочарованиях. Вместо этого, они сосредоточили свои надежды на быстром окончании их миссии. Однако, один за одним, его спутники замолкали. Глухая чернота ночи ужасно угнетала всех.

Генна отвернулась от них и посмотрела в темноту леса. Ньют беспокойно зашевелился и перебрался к Тристану на колени. Король взглянул на Верховную Друиду, но ничего не сказал.

А ветер продолжал завывать, кружа в воздухе огромные снежные хлопья…

Рэндольф проснулся с неприятным чувством. Он сел на кровати и нервно осмотрел свою маленькую комнату в одной из башен Кер Корвелла. Он потряс головой, стараясь побыстрей избавиться от остатков сна, и решил, что это просто у него начали пошаливать нервы.

За окном стучали незапертые ставни, и он услышал нарастающий вой ветра – буря, видать, разбушевалась не на шутку. Предзнаменование? А может быть, это начало такой же бури, что принесла серьезные разрушения в северных поселениях?

Капитан Корвелльской стражи быстро оделся и со вздохом натянул сапоги. За окном еще было темно, но он знал, что Гретта уже возится на кухне.

Окончательно он проснулся, спускаясь по лестнице в Большой Зал.

Рэндольф учуял из кухни приятный аромат жарящегося бекона, и когда вошел туда, пухлая кухарка уже возилась у плиты.

– Доброе утро, сэр!

– Откуда в тебе столько веселья, Гретта? Солнце еще не взошло, а за окном бушует непогода! – Он пытался ворчать, но не смог скрыть улыбку, глядя в ее искрящиеся смехом глаза.

– Да, и могу спорить, что сильно похолодало. Но я должна находиться у теплого огня, чтобы готовить еду тем несчастным, что должны в такую погоду стоять на стенах замка!

– А, понятно. Ну, а как насчет того, чтобы покормить одного из таких страдальцев?

Гретта, как и всегда, подала ему полную тарелку яичницы с беконом и свежее масло, и Рэндольф не торопясь, с наслаждением ел… А может быть, старался отдалить момент, когда ему нужно будет выйти из теплой комнаты на улицу.

– Странно, что лорд Понтсвейн так рано уехал, – сказала кухарка, подавая ему несколько кусков свежего хлеба.

Рэндольф застыл с открытым ртом, пораженно глядя на нее.

– Уехал? Как уехал? Куда?

– Он вам ничего не сказал? Впрочем, он и мне ничего не говорил. Я тут прибиралась и уже хотела идти спать, когда увидела, как он складывает в сумку всякую еду. Сказал, что уезжает… Что-то там у него случилось. Даже попрощаться по-человечески и то не мог!

Тут возмущение Рэндольфа вдруг прошло – он увидел и положительный момент в отъезде Понтсвейна.

– Может быть, это даже к лучшему. Я смогу спокойно делать свое дело, и мне не придется с ним спорить по каждому поводу…