Ведьмин век

и касались его плечей; он пересчитал деньги, оставшиеся после последнего визита к букинисту, и купил ей мощный пятискоростной фен.

Кажется, она обрадовалась. Он бездумно сидел в облезлой комнатушке и слушал басовитое гудение, доносящееся из ванной; потом к нему добавился плеск воды.

Он постучался, заглянул; Дюнка улыбнулась и направила струю теплого воздуха ему в лицо. Клаву показалось, что он бедуин, ощутивший дыхание раскаленной пустыни.

Ванна была полна; шапка белой пены лезла, будто каша из кастрюли, собираясь перевалиться через край.

– Очень большая пивная кружка, – сказал он Дюнке и обрадовался, когда она засмеялась. – Будешь купаться?

Дюнка покачала головой. Ей не надо купаться, ей хочется высушить волосы…

– Значит, водичка – мне?

Она кивнула, странно довольная. Будто мысль о чисто вымытом Клаве доставила ей немалую радость; он почти обиделся. Не считает же она его грязной свиньей?!

Он ухмыльнулся собственным глупым мыслям. Коснулся теплой – впервые теплой! – Дюнкиной щеки:

– Жди… Я сейчас…

Она вышла, прикрыв за собой дверь.

Клав разделся, в беспорядке побросав вещи на колченогую этажерку. Под тугой пеной было тепло и уютно, даже уютнее, чем он мог себе представить; мгновенно потеряв счет времени, он улегся, устроил затылок на покатом краю старой ванны и прикрыл глаза.

ВСЕ ВЕРНЕТСЯ. Все уже возвращается; кто знает, сколько жителей этого города годами живут с… ними. С любимыми существами, явившимися из-за ГРАНИ на их зов? Годами и десятилетиями, кто вправе им помешать? Разве чугайстры… неуместное воспоминание, но разве чугайстры смогут отыскать Дюнку? Никогда…

В глаза Клаву смотрело жерло водопроводного крана. Круглое и черное, будто колодец; вот уже минуту на нем набрякала капля. Росла, подрагивала, ловила тусклый свет плафона… Потом тяжело оторвалась, утонула в пене. Кап…

В тишине ее падение показалось маленькой катастрофой. Отдаленным взрывом; впрочем, нет. Тишины нету, есть сухое потрескивание лопающихся пенных пузырьков, глухое движение воды в лабиринтах труб и еле слышное ворчание… Наверное, Дюнка в комнате продолжает сушить волосы феном…

Клав скосил глаза.

Фен лежал на полочке для шампуней. На той самой, что каким-то чудом удерживалась на двух ржавых шурупах, кренилась, нависая над краем ванны; теперь на ней лежал подарок Клава Дюнке, фен, и тихо ворчал, включенный на минимальную скорость. Не веря себе, Клав проследил путь черного витого провода – тот прочно сидел в розетке.

Как она могла его оставить?! И как он, дурак, мог не заметить включенного фена, он же не самоубийца?.. Или он сошел с ума, и, когда он нырял в пену, никакого фена на полочке не было?..

Давным-давно был какой-то фильм. Смешной и одновременно страшный, они смотрели его вместе с Дюнкой в летнем кинотеатре, где немилосердно кусали комары и вились в потоке света ночные бабочки… Там девушка, которую преследовал убийца, толкнула злодея в ванну и следом швырнула включенную электрическую вещь…

Собственно, фен и швырнула.