Точка Столкновения(СИ)

Вскоре военное правительство Армидеи снова проявило интерес к монстру. На очередном военном совете, на этот раз проходящем в кулуарах военного штаба за стенами Армидеи, Фросрея оповестили о ситуации на юге и об имеющихся ныне горячих точках, где можно было бы применить монстра. Фросрей дал согласие, и чудовище было переправлено на юг для выполнения боевых задач. Пока монстра как оружие везли в специальной клетке на спине одного из транспортников Б-2 в составе военной колонны уходящей на юг, Фросрей остался дома в Армидее. Маг продолжал следить за ситуацией в Эвалте, принимал участие в политической жизни Арвлады. Но когда требовалось и где-то на далеком юге монстра выпускали из клетки для выполнения боевой задачи, маг садился в свое кресло в одной из башен и, видя мир, глазами огромного свирепого человека-волка, слыша дыхание, биение огромного сердца монстра мысленно управлял им на расстоянии. Он видел убийства совершаемые чудовищем будто картинки, мелькающие перед глазами, привык смотреть на это на все со стороны, как зритель, ничего не ощущая.

Несколько месяцев монстр уничтожал неугодных артэонам политиков, правителей рабовладельческих государств юга, рвал солдат их армий. Наводил ужаса на непокорные артэонам людские земли. В нескольких прямых вооруженных столкновениях, во время атаки армия на армию монстр шел впереди армидейцев как главное оружие, как первым идущий в бой флагман. Его не брали ни стрелы, ни вражеские копья и мечи, хоть серебряные хоть зачарованные. И даже магические снаряды, заклинания магов-пользователей силы темных правителей юга не могли его остановить. Лишь получив серьезные увечья, для регенерации монстр ненадолго терял сознание. Сколько бы людские тираны не казнили своих подданных, приучая их бояться только себя, по югу поползли ужасные слухи о чудовище уничтожающем всех кто идет против новой артэонской власти. Что серьезно расшатывало авторитет рабовладельческих властей на диком юге, показывая его жителям, что их правители вовсе не боги.

Северные провинции Ладгарской Империи, которые благодаря артэонским спецслужбам получили свободу овеянную хаосом и кровью, сейчас силами артэонской армии были объединены в единое государство Болдрия. Все не пожелавшие сложить оружие боевики, использовавшиеся для организации вооруженного переворота и ставшие ненужными после свержения имперской власти, были уничтожены артэонскими войсками. К власти в Болдрии было приведено коллективное республиканское правительство, кровопролитие остановлено (когда население северных провинций сократилось в три раза), начал восстанавливаться порядок. У хранимой артэонами новой рабовладельческой республики Болдрии единственной проблемой была Ладгарская Империя, которая желая вернуть свой отколовшийся кусок, подтянула к границам своих бывших северных провинций многотысячное войско. Однажды ночью монстр совершал очередную самостоятельную вылазку в стан войск Ладгарской Империи на границе Болдрии. Целью подобных вылазок было устрашение и разведка. Маг как обычно в своей башне в Армидее, под Светом Духа, лежа в мягком кресле, мысленно направлял его.

Звездной тихой ночью, когда вся окружающая природа спала, сотрясаемый своими собственными выдуманными катаклизмами мир людей не ведал покоя. На южном берегу одной из рек отделяющих хищно затаившуюся Ладгарскую Империю от замершей в неопределенности Болдрии монстр прикрываясь темнотой, пробрался в лагерь имперских солдат. Фросрей изначально хотел разведать ситуацию глазами монстра, тайно проверить этот лагерь, в качестве устрашения разорвав нескольких часовых. Но глазами монстра, видящими в темноте, маг, среди палаточного городка, где спали солдаты, случайно обратив внимание на одну палатку качеством заметно отличающуюся от остальных, над входом в которую увидел знакомый до боли символ. Так ненавистный Фросрею знак, означающий принадлежность к Ордену Хранителей Ладгарда. Чьей задачей было что-то вроде охоты на ведьм, вернее уничтожение всех неугодных имперской власти вольнодумцев под предлогом их связи с темными силами.

И без влияния артэонов, в мире людей появлялись те, кто говорили о личной свободе каждого человека, и недопустимости рабства те, кто критиковали рабовладельческую власть и систему в целом. Да и артэоны желая расшатать изнутри общества людей всегда выискивали, выращивали таких всем недовольных вольнодумцев. Понятно, что людская власть с такими людьми тут же бесцеремонно расправлялась, чаще всего в качестве оправдания своих кровавых репрессий обвиняя вольнодумцев и еретиков в связи с темными силами или артэонами что у диких людей на юге было уже почти одно и то же. И это надо сказать работало. Обезумевшая толпа жаждала крови темных ведьм, одержимых дьяволом, а также предателей служащих разрушителям артэонам, которые если верить власти мира рабов были виновны во всех проблемах людей. И люди охотно верили. Тем более в обществе, замершем в диком состоянии, где кроме алкоголя других способов проведения досуга никто не знал, массовые казни, проводимые публично были главным способом развлечения толпы.

Всех кто был против власти в землях Империи, Хранители Ладгарда выискивали и демонстративно в целях устрашения карали жуткими пытками, муками, публично сжигали на кострах. Штаб-квартирой этого ордена был расположенный в центре имперских земель Ладгарский Институт Исследования Человеческого Сознания. В темных подвалах садисты и маньяки, считающиеся местными учеными, истязали и мучали людей, придумывая новые способы пыток, чудовищными муками измеряя предел человеческого терпения, называя все это исследованием человеческого сознания. И все это было легально и официально в обществе диких людей. Местная инквизиция в лице Ордена Хранителей Ладгарда не территории Империи действовала, не боясь никого, лучшие из ее членов удостаивались высших государственных наград. Фросрей жутко ненавидел, испытывал неописуемое отвращение к всякого рода инквизиторам, которые охотясь за ведьмами, постоянно убивали невиновных.

По воле мага человек-волк, сливаясь с темнотой, как идеальный хищник в своей стихии способный перемещаться незаметно, лучше исследовал военный лагерь. Обнаружив на его территории ямы, в которых сидели пленные, в одной из палаток звеня цепями и лезвиями различных пыточных приспособлений находилась своего рода допросная. Скорее всего, Хранители Ладгарда занимаются поиском шпионов, предателей и прочих артэонских агентов вблизи взбунтовавшихся провинций и среди беженцев. Сидящие в ямах пленники скорее напоминали крестьян, которые вообще не понимали, за что их задержали. В общем, типичные жертвы инквизиторов - как расценил их маг. В самой палатке, где разместились Хранители Ладгарда, из множества кроватей были заняты всего три. В одной кровати стоящей отдельно в углу какой-то пузан храпел лежа на спине в обществе двух рабынь исполняющих роль жриц любви. В двух кроватях у входа лежали двое совсем еще молодых людей, один из которых спал, другой читал книгу. У обоих на плечах татуировки, относящие их к ненавистному Фросрею ордену. Магу стало понятно, почему в качестве шпионов задержаны обычные крестьяне. В качестве инквизиторов выступают совсем еще новички, дилетанты, которые ради отчетности, скорее всего, схватили первых попавшихся им подозрительных личностей прямо на улицах.

Глазами незаметно перемещающегося в темноте чудовища, его чутким обонянием все разведав и разузнав, маг решил действовать. Эти инквизиторы совсем еще молодые и не определившиеся в жизни, возможно, избрали этот путь не по собственной воле. Возможно, инквизиторское ремесло перешло к ним по наследству, и у них просто не было выбора, возможно, их с детства воспитывали и готовили вот к такому вот виду государственной службы. Но для Фросрея все кто жгли людей на кострах, зверски пытали своих жертв наслаждаясь криками, были подонками, не заслуживающими прощения.

Когда Фросрей только начинал свой путь служения Армидее, один из генералов СБК под видом бродяг предложил ему прогуляться по миру людей. Старый артэонский военачальник хотел наглядно показать магу кто такие враги артэонов на самом деле и кто в этой извечной борьбе севера и юга прав, а кто виноват. Они пришли на площадь одного из городов в сердце Ладгарской Империи, где местные инквизиторы сжигали на кострах очередных ведьм, чем восстанавливали какую-то там справедливость, короче развлекали собравшуюся поглазеть толпу. Схватив Фросрея за руку, генерал заставил его вытерпеть все эти казни до конца. Маг конечно об этом знал и не раз слышал, но прежде, дабы придерживаться положенного светлому магу нейтралитета заставлял себя этого не замечать. Но сейчас отказываясь от заветов светлого мага переходя на службу артэонам, в переломный момент жизни он заставил себя все это увидеть. Он пришел в ужас и просто не знал что делать. Он мог только убить их всех, уничтожить всю эту ликующую от криков боли толпу, и тех, кто это устроил тоже, но это был не вариант. Поэтому он просто стоял и слушал жуткие крики сжигаемых в огне женщин. Он понял для себя: люди это стадо. Они будут радоваться любому злу, к которому их приучат. Виновны здесь те, кто все это устроил, кто приучил толпу это любить. С тех пор он люто ненавидит даже само слово инквизиция, от одного вида подонков, что творят все это, его переполняет гнев.