Деревянный Меч

– Теперь ясно, почему ты не хочешь обо мне песни складывать, – усмехнулся Кенет непослушными от восхищения губами.

– Вот именно, – кивнул Санэ. – Мало ли на что ты в мире моих песен нарвешься. Молодой ты еще для такого. Сопливый.

Кенет хотел возразить, но возражений не нашел и только шмыгнул обиженно носом.

– Не обижайся, – посоветовал Санэ.

– На правду не обижаются, – вздохнул Кенет. – А что было дальше? Инсанна не заподозрил?

– Нет. Куда ему! А даже если – как он меня оттуда достанет? Вот и вышло, что я был рядом, когда… – Санэ резко замолчал.

– Когда – что?

– Молодой ты еще, – отрезал Санэ. – Сопливый. Кому говорено? Вот ведь любопытный! Сам подумай – долго ты проживешь с таким знанием?

Кенет подумал. Действительно недолго. Он уже один раз попался на глаза Инсанне. Если попадется вторично, да еще с таким знанием… где находится то самое яблочко, в котором проживает тот самый червячок…

– Так что не суй носа, мальчик, куда не просят. Я вот сунул и с тех пор ни одного спокойного дня не видел. Даже когда Инсанна выкинул мое тело за ворота вместе с трупами, даже когда он считал меня мертвым. Уже и то плохо, что я тебе столько рассказал. Опасно.

– Поздно спохватился, – возразил Кенет. – Забыть я уже ничего не смогу.

– Положим, если я очень захочу – сможешь, – поправил его Санэ. – Только пользы тебе от этого никакой. В жизни Инсанна не поверит, что у тебя ни с того ни с сего память отшибло. Ладно, что сделано, то сделано. Как оберечь тебя от него на расстоянии, я знаю. Штука нехитрая. Ты ему только лицом к лицу не попадайся.

– За этим дело не станет, – пообещал Кенет. – А дальше что было?

– Любопытный ты, – вздохнул Санэ. – А дальше было скверно, вот что. Магические пытки – это, господин воин, такое… в общем, не приведи тебя на своей шкуре попробовать. Крепко у меня от них в голове помутилось. Не совсем я правильно уходил, не совсем правильно и вернулся. Не весь я вернулся, понимаешь? Кое-что я оставил там, в мире песен. Раньше я мастером рукопашного боя был не из последних. С таким сопляком, как сегодняшний, справился бы шутя. А теперь со мной кто угодно разделается. Только и могу, что уклоняться, пока сил хватает, так не вечно же. Если противник покрепче меня да помоложе, он меня возьмет, едва я выдохнусь. Ни тебе заново выучиться, ни по-старому уметь. Даже показать не могу, что умел раньше. Только спеть. – Санэ внезапно ухмыльнулся. – Кстати, ты тогда своим мечом не совсем правильно орудовал.

– Может быть, – пожал плечами Кенет. – Все равно по-другому я не умею, и показать мне некому.

– Показать? – переспросил Санэ. – Да ты мне, похоже, не веришь. Или не понял. Что ж, изволь.

Санэ запел на языке дальнего Загорья. Кенет слышал это наречие всего дважды в жизни и не знал на нем ни единого слова. Однако он понял с несомненной ясностью, в чем состояла его ошибка и как ему следовало действовать. Понял так же отчетливо, как если бы Санэ сам показал ему, как правильно завершить прием, чтобы и более опытный противник не мог сопротивляться.

– Вот это да! – восхитился Кенет, потирая запястье. Оно слегка ныло, словно он добрых полдня упражнялся с мечом.

– Баловство одно, – сурово осадил его Санэ. – Настоящей выучки так все же не добудешь. Сам учись своей оглоблей махать. Мне сейчас надо для тебя оберег подыскать. Струна тебе не годится. Сильные у меня струны, а все же…

Он ненадолго задумался, потом решительно вынул из мочки левого уха серьгу: тонкое, почти невесомое золотое кольцо с крупной ярко-белой круглой жемчужиной.

– Волосы назад откинь, – скомандовал Санэ.

Кенет, как и раньше, подчинился безропотно, даже не задумываясь. Санэ вынул из воротника иглу, прокалил ее на костре и подождал немного, пока остынет.

– Это зачем? – не понял Кенет.

– Не дергайся, – предупредил Санэ.

Ухо Кенета проколола резкая боль. Кенет ахнул, но Санэ уже вставил в ухо ободок серьги и ловко защелкнул маленький замочек.

– Продергивать время от времени не забывай, – посоветовал Санэ, – иначе присохнет.

– Да зачем?

– Все тебе знать надо, – проворчал Санэ. – Из того, что у меня есть с собой, жемчуг – самый сильный оберег.

– Столько-то я и сам понимаю, – огрызнулся Кенет. – Я другого не пойму. Тому парню – струну, мне – жемчужину, а сам как от Инсанны защищаться будешь?

– А никак, – ответил Санэ. – Защищать меня от Инсанны будешь ты.

Кенет вытаращил глаза. Санэ откровенно наслаждался его изумлением.

– Самому мне ничего не грозит – ушел в свои песни, и поминай как звали. К сожалению, тело я с собой взять не могу. Его сначала спрятать надо. Вот только довести его надо до убежища незамеченным, а это непросто. Если Инсанна сейчас меня видит – а чует отчего-то мое сердце, что так оно и есть, – то уйти и увести свое тело я могу разве что в плаще-невидимке.

– Не обессудь, – хмыкнул Кенет, – чего нет, того нет. Санэ засмеялся.

– Ошибаешься. Именно ты и сделаешь меня невидимым. Это проще, чем ты полагаешь.

Он встал, завязал свой мешок и закинул его за спину.

– Вынь свой меч из ножен, мальчик, – мягко произнес он. – Очерти меня кругом.

И снова Кенет не замедлил послушаться. Он извлек меч из ножен и очертил вокруг Санэ линию. Едва круг замкнулся, как Санэ засмеялся вновь – на сей раз с торжеством. Кенет поднял глаза и остолбенел: в круге никого не было. А потом медленно, постепенно начал исчезать и начерченный крут.

– Спасибо, Кенет, – донеслось из пустоты. – Если встретимся, за мной не пропадет. Смотри костер загасить не забудь.