Охотники

Дядя Питер открыл им природу их Силы, сказал, что способность Дженсена уговорить любого — это проявление Силы Слова, которым он наделён, что его интуиция — это предвестник Дара Чувствознания. Рассказал о том, что произошло в Каньоне - де - Шей с Уилом, о том, что ему дана способность, которую индейцы называют Уоки Уоникия — Надёжное убежище, а Охотники — энергетическим щитом, и что проявился этот Дар в момент наивысшего напряжения, в наиболее экстремальной ситуации. Рассказал о великом предназначении всех Охотников, о своём Посвящении, и о том, что кинжал, который был у Уильяма, это оружие с которым сам Питер много лет назад проходил Посвящение. Он много говорил о борьбе тёмных и светлых сил, и о том, что теперь им предстоит сделать выбор: будут ли они продолжать дело деда, или отойдут в сторону и будут жить жизнью обычных людей.

— Выбор за вами, ребята, помочь я вам в этом ничем не могу. Этот выбор каждый делает сам, — сказал в конце дядя Питер и вышел из комнаты.

Выбор был сделан и через месяц, с благословения дяди Питера, они выследили первого в своей жизни демона и изгнали его. Это был Кокопелли — задиристое и шаловливое, хитрое и простодушное существо, которое до такой степени пугало и гоняло стадо коров, что у тех начисто пропало молоко. Рассказал им об этом, конечно же, дядя Питер, обладавший уникальным чутьём на нежить. С помощью молитвы и распятия Дженсен, стоя за Уоки — щитом, созданным Уильямом, изгнал Кокопелли навсегда. Уил был рядом, страховал брата, держа наготове святую воду…

Через три года они опять побывали в Навахо - нейшен, и всё повторилось ещё раз, с той лишь разницей, что на этот раз они провели в резервации месяц, а испытания были намного серьёзнее и тяжелее. После окончания испытаний шаман Сэни Викэса привёл их на высокую скалу, развернул спинами, заставив плотно прижаться друг к другу. В одной руке они держали прославленный нож Кичи, в другой — охотничий кинжал Питера. Ровно в полночь Сэни Викэса подошёл к ним, положил руки на их головы и громким голосом начал ритуал:

— О, Великий Глускэп [9], о, Духи Огня и Воды, Земли и Неба, о, Духи предков навахо, я, Сэни Викэса, шаман племени, взываю к вам и призываю вас: будьте милостивы к воинам Хэния и Уонэгиска, они — двое, как один, дайте им Силу, чтобы быть Великим Охотником, ибо их Сила нужна племени, дайте им мудрость, чтобы быть Великим Охотником, ибо их мудрость нужна племени, укажите им Путь Великого Охотника, ибо племени нужна их защита. О, Великий Глускэп, о, Духи Огня и Воды, Земли и Неба, о, Духи предков навахо, услышьте меня, услышьте меня, услышьте меня! — последние слова он выкрикивал всё громче и громче, возведя руки к небу.

И вдруг ясное безоблачное небо прорезала яркая молния, прогремели раскаты грома, и полился редкий в это время года, дождь. Ручки их ножей стали горячими, клинки накалились, будто в огне, и они ощутили, как небывало мощная энергия вихрем промчалась вокруг них, и спиралью ушла в небо, после чего внезапно всё стихло. Шаман снова положил руки им на головы и торжественно произнёс:

— Вы, Хэния и Уонэгиска, вы двое, как один, признаны Великим Глускэпом, Духами Огня и Воды, Земли и Неба, Духами предков и мной, Сэни Викэса, шаманом племени навахо, Великим Охотником. Вы двое, как один, да пребудет с вами сила предков, да покровительствует вам Маниту, — затем он обошёл их три раза по кругу, повернул к себе лицом и обнял по очереди каждого из них.

Сэни Викэса немного помолчал и, глядя на братьев, тихо сказал: — Здесь, на этом месте тридцать пять лет назад мой отец, шаман Элувилассит, точно также призывал духов, чтобы те признали вашего деда Адама Великим Охотником. Вы — достойные наследники его Силы, будьте же такими смелыми, благородными и чистыми, каким был ваш дед.

И вот теперь, через столько лет, перед ними лежали дневники Великого Охотника, их деда — Адама Майера.

— Откуда они у тебя? — повторил свой вопрос Дженсен, указывая на дневник Адама Майера. — Перед своей гибелью Адам принёс дневники моей бабушке, — объяснила Вивьен, тем самым нарушая абсолютную тишину. Глаза Дженсена затуманились от горечи и боли потери. Уильям перестал листать дневник и нагнулся к брату. Он знал, как старший брат любил деда, как горевал по нему.

— Ты как?

— В полном порядке, — прозвучал предсказуемый ответ старшего брата. — Тебе вовсе не обязательно держать чувства в себе. Если хочешь, можем поговорить об этом.

— Ты действительно думаешь, что сейчас подходящее время для разговоров? Надвигается зло, о котором мы ничего не знаем. Остановить его может девчонка, которая и не подозревает о существовании подобного зла, и, ко всему прочему дед оставляет нам послание из прошлого! Хотя при жизни ни словом не обмолвился о том, что он Охотник, спустя годы после смерти он решил открыть свою «маленькую тайну». Всё ещё хочешь поговорить об этом?! — со злостью почти выкрикнул Дженсен.

— Ладно, поговорим в другой раз, — примирительно ответил Уил. После некоторой паузы, во время которой всем было неловко, Дженсен, посмотрев на Вивьен, спросил:

— Почему Адам принёс дневники твоей бабушке, а не оставил их нам? — Он знал, что вы придёте за ними, он знал, что вы с Уилом станете выдающимися

Охотниками. Я понимаю, тебе сложно это понять, но Адам не хотел лишать вас детства, поэтому и не говорил о своём предназначении. Он прекрасно осознавал, что настанет время, когда ваши способности пробудятся и станут для вас чем - то обычным, естественным, и он пытался вас уберечь, как в своё время вашего отца. Не стоит на него за это злиться.

— Позволь мне решать, что чувствовать!

Одним движением руки Вивьен распахнула шторы, впустила в комнату яркий слепящий свет и после продолжительной паузы вернулась за стол.

— Охотники всегда были в дружбе с Валькириями, к которым принадлежит и моя семья. Во все времена нас называли ведьмами [10] , с одной стороны, боясь и ненавидя нас, с другой, прибегая к нашей помощи и благословляя. Что касается Адама, то он, видимо, предвидел своё и ваше будущее. Наши предки знали об угрозе, которая надвигается на мир, они тщательно исследовали все возможные пути проникновения в наш мир проводников Великой Тьмы. Адам всю жизнь посвятил этому, изучая древнейшие манускрипты, легенды, предания. Он систематизировал эти знания и при помощи своего Дара предвидения практически предсказал время, когда эта угроза возникнет, а также, каким образом можно помешать проникновению Великой Тьмы. Всё это он описал в своих дневниках. У Валькирий существует предание о Великих Охотниках, которым удастся остановить надвигающееся зло с помощью прямого потомка рода Фулоны, Валькирии золотого копья. Мой род ведёт своё начало от Ламины, Валькирии лунного копья, мы владеем Даром ясновидения, предвидения, целительства, ну ещё кое - что можем, а род Фулоны, помимо этого, владеет Силой, магией смерти и воскрешения, устрашения и подчинения. Согласно предсказанию, только одной из этого рода суждено стать такой же могущественной как родоначальница Фулона…

— …И спасти мир, — заключил Дженсен, и саркастически улыбаясь, продолжил, — довольно банально. Напоминает классическую историю добра и зла. Но мы здесь причём? Мы, что, и есть те самые легендарные Охотники? — немного остыв, Дженсен добавил, как бы про себя, — в принципе, я и не сомневался. Если не мы, то кто?

— Ещё один вопрос, — вставил Уильям, неровно улыбаясь, — как нам найти эту девушку, потомка рода Фулоны, и, если ты не знаешь, где она находится, то кто знает?

Вивьен картинно пожала плечами и просто ответила:

— Ты.

— Я?! — удивлённо воскликнул Уил, вскакивая из - за стола. — Неужели это его бывшая подружка? — спросил, смеясь, Дженс. — А ты крут, братец! И зачем было скрывать от меня свои трофеи?

— Дженс, вот сейчас совсем не смешно. Как её зовут, — Мэган? А фамилия Фулон или как там? — выпалил Уил.

У Дженсена округлились глаза.

— Интересно, с чего ты взял, что её зовут Мэган?