Море и берег

       Поэтому предложенный мной вариант обмена, деньги на судовые документы, валенсийских купцов, в принципе, устраивал. По их дальнейшему поведению и общей тональности мыслей в сознании мне становилось понятным, что обе стороны близки к достижению соглашения. Чтобы сделать купцов еще более покладистыми, я сделал купцам еще одно дополнительное предложение, от которого они уже не могли бы отказаться.

       - Милсудари, - вновь мысленно я обратился к купцам, - как я понял, вы уже осмотрели бирему и увидели в каком состоянии она находиться. Мы пришли в Валенсию для капитального ремонта и реконструкции судна. Случайно, когда вы проходили мимо, я услышал ваш разговор о возможной стоимости ремонта биремы. Завтра утром мы собирались посетить местную гильдию купцов по этому вопросу, найти подрядчика для капитального ремонта нашей биремы. Но раз вы уже находитесь на борту нашего судна, то нам не стоит откладывать это дело до завтрашнего утра?! Мы и с вами можем договориться о ремонте нашего судна. Назовите стоимость ремонта биремы, и сколько вам потребуется времени на проведение этого ремонта?

       Мое последнее предложение развернуло ход развития событий на сто восемьдесят градусов. Исчезла в отношениях с купцами нарождавшаяся враждебность. Начались деловые переговоры. Купцы первоначально заломили за ремонт астрономическую сумму. Даже мне, непосвященному в искусство торгового бизнеса, стало понятно, что это была дутая цифра.

       Я хорошо слышал мысли своих купцов собеседников, они уже дано подсчитали стоимость такого ремонта, а сейчас боролись за высокий процент прибыли. Разумеется, я не стал требовать того, чтобы стоимость ремонта биремы опустить до себестоимости. Наоборот, я предоставил этим господам купцам возможность, убедить самих себя в том, что они провели блестящие торги, в результате которых им удалось получить хороший коммерческий барыш.

       В заключение торгов, мы пожали друг другу руки в знак согласия и договорились встретиться завтра утром, чтобы в присутствии нотариуса подписать соответствующий договор-подряд на ремонт "Весенней Ласточки", а также купцы должны были получить авансовые платежи.

       Вскоре четыре валенсийские купца покинули борт нашей биремы. До причала их проводил вахтенный матрос, который уже никого из местных ротозеев на борт "Весенней Ласточки" не пропускал.

Глава 2

       На возвращение конного разъезда младшего лейтенанта Кимвелла никто не обратил внимания, из-за царившего полнейшего беспорядка и хаоса в лагере. Перед вьездом в главные ворота лагеря, которые никто не охранял, Ивонн Де ля Рунж почувствовала себя лучше, ожила и присела в телеге, осматриваясь по сторонам. Проезжая ворота, она пару раз, словно случайно, взмахнула своими руками и прочитала короткое заклинание. Кавалеристы конного разъезда и сам младший лейтенант Кимвелл ничего не заметили. Только Эль-Нассар обратил внимание на пробуждение и странную активность своей придворной магини, которая перед этим так убедительно играла роль усталой и разбитую дорогой слабую женщину. В этот момент в душе повелителя что-то растаяло и потеплело, впервые за многие году в его душе проснулись нежные чувство по отношению к этой женщине, Ивонн Де Ля Рунж. Улыбка тронула губы этого сурового мужчины.

       Расседлав верховых ящеров и привязав их к лагерным коновязям, солдаты насыпали корма в кормушки скакунов и разошлись по лагерным палаткам, отдыхать. К ним никто не подходил и не интересовался тем, как прошла разведка, что они видели или кого встречали во время разведывательной миссии.

       Эль-Нассар, Ивонн Де ля Рунж и младший лейтенант Кимвелл решили, не откладывая дела в долгий ящик, сразу же посетить и переговорить с капитаном Мурильо. Посмотреть, что это это за человек?! Поэтому они, покинув седла своих верховый ящеров, туту же направилась к главной штабной палатке лагеря. Для это им пришлось пройтись по центральной лагерной аллее, мимо не такого уж большого количества солдатских и офицерских палаток. Эль-Нассар про себя отметил, что практически все встречавшиеся им по пути офицеры и солдаты были ему совершенно не знакомы. Хотя в свое время повелитель безошибочно узнавал любого воина своей султанатской призрачной стражи. Видимо, за два года его отсутствия с призрачной стражей произошли большие и серьезные изменения. Многие ее воины были поглочены пучиной неизвестности, когда люди не знали, что же с султанатом происходит, где его повелитель и что им нужно делать в таких обстоятельствах.

       Караульные у штабной палатки вначале категорически отказались пропустить младшего лейтенанта Кимвелла и сопровождающих его лиц к капитану Мурильо. Эль-Нассару даже показалось, что караульные сами, не вызывая дежурного по лагерю офицера, решали, кого им пропускать или не пропускать к капитану Мурильо. И на этот раз пятеро караульных собрались неподалекуу кружком и начали решать возникшую перед ними проблему. Они довольно-таки долго перешептывалия, изредка поглядывая на Кимвелла и на людей которых он сопровождал. Ивонн Де Ля Рунж стояла в стороне, о чем-то задумавшись, и не обращала ни малейшего внимания на возникшую неувязку. Младший лейтенант Кимвелл тоже молчал, да и вел он себя, по мнению Эль-Нассара, довольно-таки странно. Вместо того, чтобы потребовать разводящего офицераи указать ему на непонятное поведение караульных солдат, он стоял и чего-то ожидал.

       Эль-Нассар уже собрался проявить характер повелителя и потребовать, чтобы капитан Мурильо срочно перед ним появился. Ивонн Де Ля Рунж снова начала выворачивать свои руки и нашептывать слова очередного заклинания, но в этот момент один из караульных, видимо, все-таки признал в лицо Эль-Нассара. Сначала он начал что-то горячо нашептывать приятелям по караулу, а затем подошел к Эль-Нассару, вытянулся перед ним и, стукнув кулаком в грудь,отрапортавал, что он может проходить в штабную палатку. После этого поведение солдат караула мгновенно изменилось, они стали вежливыми и услужливыми. Даше подержали полог палатки, когда Кимвелл и его гости проходили к капитану Мурильо. Ивонн Де Ля Рунж немного задержалась с проходом в палатку, так как хотела завершить подготовку заклинания до появления перед Мурильо.

       Капитан Мурильо находился в глубине штабной палатке. Он сидел за большим рабочим столом, внимательно изучал лежащую перед ним карту и, сверяясь с записями в блокноте, грифельным карандашом делал на ней какие-то пометки. Время от времени капитан отрывался от работы, чтобы посмотреть в полуоткрытое окно, которое выходило видом на лагерь, на противоположную от входа сторону палатки. Некоторое время капитан Мурильо смотрел на лагерь, но затем обязательно поднимал голову и всматривался в небо. После чего капитан неторопливо отходил от окна, посматривал на песочные часы и снова усаживался за стол, чтобы продолжить работу с картой.

       Услышав негромкую перебранку караула с какими-то подошедшими к штабной палатке людьми, капитан Мурильо прислушался. Но, когда услышал, что один из караульных произнес имя младшего лейтенанта Кимвелла, сообразил, что его конный разъезд вернулся с боевого задания, а младший лейтенант и рвется к нему на доклад с рапортом о выполнении этого задания. Младший лейтенант Кимвелл был не особо значимой фигурой в лагере, вот караул и не пропускал его к начальству.

       Капитан Мурильо легко поднялся на ноги и направился к входу, чтобы приказать караулу, пропустить к нему Кимвелла, но, сделав пару шагов, вдруг раздумал, решил не вмешиваться в дела караула. Почувствовав себя значимым и важным лицом, капитан надул щеки и вернулся к работе за столом. Последнее время начальство его часто теребило различными запросами и приказами по поимке повелителя Эль-Нассара и его Придворного Мага. Они сообщали о том, что неподалеку от лагеря вот-вот должны объявиться два беглеца, которых требуется срочно найти и захватить в плен.