Отреченный (СИ)

Но Иллиал не слышал Башню. Сияющими глазами он смотрел в том Общей Магии, губы шевелились в такт читаемым строкам.

Наверное, ветер шалил на чердаке, но Иллиалу показалось, что Башня довольно вздохнула.

VII.

Заклинания Общей Магии казались лишь немного, подзабыты. И огромный, чуть пыльный том, восстанавливал их в памяти Иллиала. Вскоре шары сменились более сложными телами. Различные многогранники переливались цветами в немыслимой последовательности. Они летали по комнате, отскакивали от стен, как мячи из белых слез гевеи, или исчезали едва коснувшись твердой поверхности.

Вскоре летающие фигуры стали испускать из себя лучи своего цвета и мальчишеская фантазия подсказала вполне обычную забаву. Светлячки стали гоняться друг за другом, пуская лучи. В кого попали, исчезал.

В библиотеке Башни меж тем шел серьезный разговор.

– Ты видишь это? – спросила Башня.

Кошачьи глаза хранителя библиотеки смотрели в магический шар.

– Вижу, – лапка Дарита коснулась шара, и тот потух. – Ты думаешь это память крови?

– Возможно, слова Верховного исполняются. Вся мощь магов обретется в последнем из рода. Да и ты сам видишь, он делает то, на что у других уходит недели обучения. И Сила бурлит в нем, не хватает умения.

– Значит, верны слова, что любой ПОСЛЕДНИЙ обладает силой всех предков.

– Знаю, о чем ты думаешь, – усмехнулась Башня. – Но людям это вряд ли грозит.

Дарит разгладил усы:

– Я думаю о другом. Когда он уйдет, наш долг окончиться.

– Да, – вздохнула Башня. – Долг в пять тысяч лет.

Они долго молчали, вспоминая пройденное. Пять тысяч лет немалый срок. Они учили Магов этого мира, хотя судьбой предназначены для большего. Но нарушить Слово создавшего их не в силах.

– Я думаю стоит готовить кольцо, – нарушила молчание Башня.

– Согласен. Скорее всего, послезавтра, – отозвался Дарит, вновь оживляя свой магический шар.

Иллиал занимался, пока глаза не начали закрываться сами собой. Сунув книгу под подушку, он мгновенно уснул, дав себе слово проснуться как можно раньше.

Наутро, торопливо проглотив приготовленный Башней завтрак, Иллиал уселся за книгу. Все новые и новые заклинания Общей Магии впечатывались в его память. Он уже мог создавать эфирные шары – светлячки, с особыми функциями. Здесь и не только освещение, но и поиск пути, слежка, послания и многое другое. Его шары успели облететь весь, казавшийся необъятным замок-Башню. А пытливый ум докапывался до все больших и больших высот Общей Магии.

Ну и как обойтись, без попыток создать оружие? Дарит лишь изумленно покачал головой, увидев, как маленький эфирный шар пробил дыру в столе.

– Как ему это удалось?

– Вначале это был огромный шар, но Иллиал сжал его, и тот стал прочнее стали, – отозвались стены.

– Удивительно! Но… – Дарит не закончил, увидев множество эфирных лезвий кромсающих мебель. – Тебе придется поработать ночью. Он уже чувствует себя хозяином.

– Я ему объяснила, что могу воссоздать все в одно мгновенье, – ответила Башня. – Правда, лучше ему создать мишень. И объяснить, что эфирное оружие не может поразить живое существо.

Иллиал ничуть не удивился, увидев, как в комнате возникают деревянные фигуры зверей и воинов в доспехах. Магическое оружие сменило цели.

– Башня, – позвал Иллиал. Летающие лезвия вполне справлялись самостоятельно. – А можно спрятать мишень?

На мгновенье перед взором Иллиала возникла фигура в тяжелых доспехах, затем исчезла.

– Ищи, – предложила Башня.

Все созданное раньше, исчезло. Привычное заклинание создало эфирный шар. Лишь мгновение тот был огромным, потом стал с куриное яйцо. «Любое колдовство оставляет в Эфире след. И чем сильнее оно, тем дольше этот след держится.», вспомнил Иллиал строку из книги Общей Магии.

Шар изменился. Теперь он был похож на охотничью борзую, готовую помчаться по следу добычи. Через мгновение, что скользнуло по реке времени быстрее чем человек моргает, эфирное оружие взяло след.

Дарит заворожено смотрел в магический шар. Этот мальчишка вначале сотворил обычный поисковый шарик, потом превратил его в оружие. Потом. Потом шар исчез. Невидимость?

– Башня, как у него получилось? Невидимость относиться к Магии Духа!

– Он просто лишил шар цвета. Тот стал прозрачным.

Хранитель библиотеки в удивлении всплеснул маленькими лапками. Додуматься до такого решения! А ведь целые поколения магов бились над тем, как упростить заклинания невидимости. А этот мальчишка… Раз и готово! Прав был Верховный Маг, трижды прав. Силы всех предков сольются в последнем из рода.

Дарит перенес наблюдение на каменную статую воина, спрятанную в одном из залов. Ждать, на удивление хранителя, пришлось недолго. Невидимое лезвие, словно чую добычу, промчалось весь путь до зала и отсекло голову от туловища. Место разреза было ровнее зеркала.

– Он дал шарику возможность выслеживать эфирный след волшбы, – раньше вопроса ответила Башня. – А за мгновение до удара, шар превратился в практически плоский диск.

Дарит почесался за ушами, разгладил усы.

– Зови его сюда, – решился хранитель библиотеки.

– Ты уверен?

– Да что ему кольцо?! Через год он наверняка жезл сможет взять!

Дарит достал маленькую коробочку. Пушистая лапка коснулась бархата. Последнее кольцо. Верховный и он же первый из магов ЗНАЛ сколько всего пройдут обучения в Башне. И с каждым годом запасы таяли.

Хранитель искренне надеялся, что Маг ошибался и ему придется самому делать кольца. Но пока все предсказанное Верховным сбывалось. И теперь за последним кольцом Ученика, шел последний из народа Магов.

Иллиал пришел в библиотеку, и первое что увидел, было золотое кольцо. Изящное, ажурное и в то же время массивное и прочное. Руна Света, которой запечатывали все договора и соглашения, которой скрепляли клятвы. Руна Нерушимости блестела на кольце. Кольцо Ученика.

– Одень его! – приказала Башня.

Мальчишеские пальцы трепетно коснулись кольца. Вопреки ожиданием оно не исчезло. В глазах Иллиала засветилась радость. Уверенным движением он надел кольцо на палец. Свершилось! Золото Магии Света признало его. Он полноправный ученик.

VIII.

Оно появилось в небольшом монастыре Света на самом севере, практически у границ вечных льдов. Монахи несущие здесь службу в большинстве были фанатиками, мечтающими обратить во Свет местные племена. Правда, через пару лет среди льдов фанатизм быстро испарялся, несмотря на холод. А может и замерзал, подобно ушедшим далеко от монастыря в буран.

Бронзовый гонг созывал монахов к вечерней славице уходящему Свету. В плотных белых одеяниях, Архикапитулат на одежде не экономил, север все-таки, монахи собрались в главном зале церкви. В широкое окно лился свет заходящего солнца. Хор затянул первые строки гимна Свету.

Существо было голодно, а в темном подвале каменного строения не было ничего съедобного. Лапы недовольно полоснули по камню. Чуткий слух уловил звуки пения. А петь может только добыча. Сладкая хрустящая на клыках, исходящая кровью и страхом! Существо сглотнуло слюну. Скоро, скоро охота.

Ровные ряды монахов Света пели гимн Свету. Великая сила, которой они поклонялись, не могла облегчить их физические муки в этом краю вечного льда. Племена упорно поклонялись вырезанным изо льда идолам. Архикапитулат опять недовыслал зимней обуви. Зато прибыло дополнительно три воза с книгами Света. Святым писанием не согреешься, и хор уныло тянул привычные слова.

Существо сломало хлипкую дверь подземного каземата, и втянуло воздух. Запах добычи приводил в бешенство. Невзирая на опасность, существо помчалось вверх, по осклизлым и холодным ступеням. Добыча, ее запах манил, звал, рушил последнею осторожность. Огромными скачками, перепрыгивая вытесанные из скалы ступени существо мчалось наверх.

Гимн заканчивался, когда дверь в подвал рухнула. Монахи, в странном оцепенении глядели на подземного гостя. Существо, стоящее на бывшей двери в подвал напоминало жуткую смесь крокодила и льва, покрытую короткими черными иглами. Монахи смотрели, как с огромных клыков капала слюна, оставляя дымящиеся пятна на деревянном полу храма. Кто слабо вскрикнул, и тогда оно прыгнуло.