Плохой Принц Чарли

— Я возмущен подобным обвинением, — начал было Грегори. — Мы…

— Хорошо, да! — прервал его Пакард. — Мы все продали. Это беспокоит тебя, Чарли? Ты сам говорил, что Дамаску будет лучше под руководством Ноиля. И, кроме того, ты никогда особо не переживал за судьбы страны.

— Я и сейчас не переживаю. И не поймите меня неправильно. У меня нет с этим проблем. Черт, я восхищаюсь вами за то, что вы это провернули. Я рад, что кто-то, наконец, получит хоть какую-то выгоду в этой убогой стране.

Паккард расслабился.

— Ладно. Нам нужен плохой король. Который поднимет налоги, будет злоупотреблять властью, вызовет гнев дворянства, станет угнетать простолюдинов, и даст обоим классам повод для восстания. Тогда Фортескью придет под предлогом восстановления порядка, арестует короля, сошлет его в ссылку в какое-нибудь приятное местечко, посадит свою марионетку на престол, и заплатит нам.

— Похоже, вы уже разработали целый план. Не то, чтобы меня все это сильно волновало, но легкое любопытство заставляет задаться вопросом: какого бедолагу вы планируете посадить на трон? Кузена Ричарда? Жестокость и репрессии не кажутся его сильной стороной. А как зовут того малыша, которого так обожает тетя Лидия? Джеймс? Джейсон? Я думаю, у него будут небольшие проблемы с разжиганием восстания. Самое худшее из его злодеяний, что я могу себе представить, это забыть покормить свою золотую рыбку.

— Это не простое решение, — сказал Грегори. — Многие члены нашей семьи имеют высокую квалификацию и заслуживают того, чтобы править. Быть королем Дамаска это честь, которая…

— Мы надеялись, ты мог бы это сделать, — сказал Паккард.

Чарли уставился на него.

По сравнению с большинством других молодых людей, Чарли был немного известен. Он путешествовал по всему Дамаску и Ноилю, и наносил визиты главам окружающих королевств. Он устраивал там пирушки и занимался в местных библиотеках. Он даже был в море в течение короткого времени. Он учился в Битбургене, который, как и любой другой престижный университет, был также специалистом в области убеждения своих студентов в том, что они узнали больше, чем на самом деле. Все это позволило Чарли утвердится в мысли, что он достаточно осведомлен о мире в целом, и что никто в Дамаске не мог сказать или сделать что-либо, что бы его удивило.

Но сейчас он был вынужден признать, что поражен. Он снова и снова переводил взгляд с одного дяди на другого, и, наконец, спросил: «Почему я?»

— Это будет тяжелая работа, Чарли. Мы не собираемся это отрицать. Новому королю придется принять чрезвычайно много непопулярных решений. Все повернутся против него.

— У каждого короля найдутся критики. Но какое это имеет значение? Если я правильно понимаю ситуацию, вы собираетесь воплотить свой план в любом случае.

— Проблема в том, что мы должны остаться жить здесь после того, как все закончится, Чарли, — сказал Грегори. — Так же как и другие члены нашей семьи. Так же, как и все дворянство. Мы не можем отдать страну соседнему королю, а затем спокойно остаться здесь. Даже если нам придется переехать обратно в Ноиль, не будет никакой разницы. Мы все имеем здесь родственников, связи и инвестиции.

— Нам нужен кто-то, кто может собраться и уехать потом, Чарли. Тебе здесь никогда не нравилось. Мы знаем, ты не планировал возвращаться. Фортескью сместит тебя, устроит небольшой показательный судебный процесс, и сошлет под страхом смертной казни. Ты вернешься в Битбурген как раз к началу осеннего семестра. Бьюсь об заклад, ты мог бы даже получить потребительский кредит на учебу.

— Там надо заполнить столько форм, — рассеянно ответил Чарли. — Хотя я действительно не вижу себя…

— Мы возьмем тебя в долю, конечно. В накладе не останешься. У нас с Паки есть недостатки, но мы не жадные. Знай, мы дадим тебе справедливую долю.

— Это не проблема. Моя матушка оставила мне хорошее наследство.

— Каждый может иметь немного больше.

— В том числе Ричард или Джейсон, я полагаю.

— С Ричардом наш план не сработает. Этот парень чертовски дружелюбен. Ты понимаешь, что я имею в виду, Чарли. Эти большие голубые глаза, широкая улыбка, заразительный смех. Все его любят. Человек практически сочится харизмой. Люди ни за что не станут бунтовать против него. И даже если бы они пошли на это, его сердце будет разбито.

— А что касается Джейсона. Дело не в том, что он толстый. Он скорее…

— Пухлый, — подсказал Чарли.

— Милый — более подходящее слово, — ответил Пакард. — Я сам слышал, как девушки называли его милым. Как мягкая игрушка, говорили они. Не все толстые люди очаровательные. Я знаю много толстых королей с железной хваткой. Но вы не можете быть милым и злым одновременно.

— И вы думаете, что я злой?

— Нет! — почти в унисон сказали Паккард и Грегори. — Совсем нет, Чарли.

— Но ты подходишь, — продолжил Грегори. — У тебя уже есть имидж. Ты — Плохой Принц Чарли.

— Ой, да ладно. Вы же знаете, как я получил это прозвище.

— Большинство людей не помнят. Ты выглядишь жестоким, у тебя есть жизненная позиция, ты всегда одет в черное…

— Что? Я не всегда ношу черное.

— Серьезно? — Грегори был удивлен.

— Ты сейчас весь в черном, — сказал Пакард.

— Я только что вернулся с похорон. Мы все были одеты в черное. Вы тоже одеты в черное.

— Да, но ты выглядишь как парень, который всегда одевается в черное. Мне так кажется. У тебя есть имидж. У тебя есть репутация. Ты пугаешь людей. Эти задумчивые темные глаза, покрытое шрамами лицо…

— У меня нет шрамов!

— Есть. Вот там, на подбородке.

— Я поранился, когда брился. Он исчезнет через несколько дней.

— Ну, ты выглядишь как парень, который должен иметь покрытое шрамами лицо.

— Я передам это моему парикмахеру. Уверен, он обрадуется.

— Кроме того, — Грегори снова начал говорить, но остановился и бросил на Паккарда нерешительный взгляд. Тот кивнул. — Не хочу тебя ранить. Пожалуйста, прости меня, если я это сделаю, Чарли. Но существует проблема из-за того, что ты незаконнорожденный.

— Ты не ранишь меня, — легко ответил Чарли. — Я уже не переживаю по этому поводу.

— Ну, раньше ты сильно переживал. Я помню на вечеринке по поводу твоего одиннадцатилетия ты запустил в глаз юному Кантинфлоу свиной отбивной.

— Свиной отбивной? — переспросил Паккард.

— Это была двойная отбивная, что готовят в Алмондине.

— О, да. Очень вкусно. Жаль, повара здесь, в замке, так и не научились делать что-либо подобное. Обязательно либо недожарят, либо пережарят.

Последовало короткое отступление на тему где и как готовят жареную свинину, прежде чем Грегори вернулся к основному вопросу.

— Обязательно найдутся люди, всегда поддерживающие короля, не зависимо от того, каким подлецом он является. Как я уже говорил, это все последствия школьного образования, мы учим их следовать закону и быть хорошими гражданами. Но, когда преемник незаконный, его легче свергнуть.

— Конечно, множество королей пришли к власти незаконно, — встрял Паккард. — Это вообще не проблема, пока кто-нибудь не начнет задавать вопросы. Нам, по всей видимости, это не грозит. Просто у нас будет дополнительный козырь в случае нужды.

— Я не знаю, в курсе ли ты, Чарли, но после того, как все закончится, Совет Лордов мог бы признать тебя законнорожденным. На самом деле, мы с Паки думаем, это нужно было сделать еще несколько лет назад, но король не захотел.

Чарли махнул рукой.

— Еще раз повторяю, не беспокойтесь об этом.

— Что ж, предложение остается в силе, если решишь к нам присоединиться. Я надеюсь, однажды у тебя появятся собственные дети, подумай об их судьбе.

— Я боюсь, им придется сгореть от стыда. — Чарли оттолкнулся ногой от ножки стола, так что его кресло отъехало назад. Он встал и наклонился вперед, опираясь руками на столешницу. — Мои дорогие дяди, я восхищаюсь вами. Продать свою страну за чечевичную похлебку, обмануть закадычных друзей, предать доверие людей — эти закулисные интриги заставляют меня гордиться тем, что я являюсь частью вашей семьи, пусть и не законнорожденной частью. Ибо не могу себе представить другую страну, которая бы так нуждалась в том, чтобы ее продали, или других дворян, заслуживающих предательства более, чем здесь, в Дамаске. Мои поздравления.