Ночь Крови

Хотак быстро глянул на дочь, помрачнев ещё больше:

— Ты пожертвовала слишком многим, дочь моя…

— Не так уж и многим, отец. — Мариция холодно улыбнулась Чоту. — Подумаешь, минута-другая…

— Проклятая… крыса… — Император попытался встать и дотянуться до горла предательницы, но ноги подломились, и он рухнул обратно.

— Мне… плохо… — пробормотал Чот.

Командующий Хотак пнул его в лицо, и огромный чёрный минотавр, хрюкнув, рухнул без движения.

Хотак подошёл вплотную:

— Чот Эс-Келин… Чот Неукротимый… Чот Ужасный… — В свете факелов вставшая на дыбы лошадь, выгравированная на лезвии секиры предателя, казалось, ожила. — Чот Дурак… Чот Лжец… Чот Предатель… Пришло время положить конец твоим страданиям и твоему позору…

Император больше не мог говорить, не мог двигаться, он даже пальцем пошевелить не мог, только тоскливо думал: «Это, должно быть, какая-то ошибка… Как всё могло случиться?»

— Я же Чот… — пробормотал он неуверенно, чувствуя, что его вот-вот стошнит. — Я ваш император!

— Уже нет, — сказал Хотак. — Уже нет.

Мелькнула секира.

Когда всё было кончено, командующий сунул окровавленное оружие своему помощнику, снял шлем, рассыпав по плечам тонкие каштановые волосы с лёгкой проседью, и, кивнув на обезглавленное тело, распорядился:

— Вытащите в сад и сожгите этот мешок с дерьмом. Убедитесь, что ничего не осталось. Что касается головы… вбейте шест недалеко от дворцовых ворот и насадите. Её должно быть видно издалека! Понятно?

— Да, команду… да, повелитель! — рявкнул солдат. Хотак Де-Дрока посмотрел на него, потом на свою дочь. Мариция улыбнулась и медленно опустилась на одно колено. Это движение за ней повторили все, кто находился в зале, все, принимавшие участие в убийстве Чота Ужасного.

Перед ними стоял новый император минотавров.

2

Триумф и отчаяние

В глубинах огромного, украшенного мраморными колоннами Храма Предшественников толстая дубовая дверь, ведущая в покои верховной жрицы, распахнулась, и громкий, взволнованный голос крикнул:

— Мама, ты здесь?

Двое охраняющих покой прислужников быстро отступили в стороны. Нефера подняла голову от стола, чтобы увидеть высокого молодого минотавра, спешащего к ней. Упрямый подбородок и сверкающие, гневные тёмно-красные глаза юноши напомнили ей собственного отца, погибшего в большой войне десяток лет назад.

Арднор, её старший и любимый сын, шагал через палату подобно сердитому медведю. Одет он был просто, лишь длинная мантия цвета пепла указывала на его высокое положение в Храме. Арднор одним из первых присоединился к её Защитникам и получил из рук матери чёрный шлем и звание Первого Мастера Вооружённых Стражей Предшественников. Именно он сумел превратить простых солдат в фанатиков, неистово преданных леди Нефере.

— Успокойся, Арднор, что случилось?

— Я пришёл просить снова! Позволь мне вывести из казарм Защитников! Мы сотрём их в порошок и развеем по ветру! Чот ничего не поймёт, а воины Храма уже ударят ему в спину!

Нефера кивком приказала помощникам выйти, потом встала и, подойдя к сыну, заглянула ему в глаза, одновременно прикрывая ладонью его кривящийся от ярости рот. Как и Хотак, Арднор был покрыт множеством шрамов, оставленных прошлыми битвами.

— Не беспокойся о Чоте, сын мой, — сказала жрица. — Он уже мёртв. Отец убил его собственной рукой.

— Мёртв? — Глаза Арднора вспыхнули. — Мёртв… Значит, всё кончено?

Леди Нефера взяла сына под руку, подвела к столу и плеснула в кубок искрящегося вина. Помолчав немного, она ответила:

— Кончено… но не совсем. В моих списках ещё остались имена, но я ожидаю известий о них в самое ближайшее время.

Арднор цедил вино, медленно успокаиваясь, и глядел на один из гобеленов, закрывавших стену. Там призрачная фигура, одетая в вытканную из тумана мантию, увлекала юную пару минотавров по старому деревянному мосту через зловеще чернеющий провал. Мастерство, с которым был выткан гобелен, поражало: персонажи картины казались удивительно живыми, даже неясная фигура словно была готова выпорхнуть наружу. Да и другие гобелены, украшавшие покои леди Неферы, не уступали ему — все они были лично отобраны верховной жрицей, на всех изображались религиозные сюжеты Предшественников, рассказывающие о том, как духи предков помогают своим потомкам и наставляют будущие поколения. Более того, тем мирянам, которые сделали богатые дары Храму, леди Нефера распоряжалась изготавливать и посылать копии.

— Могут возникнуть проблемы? — спросил наконец Арднор.

— Вряд ли… Кто остался? Командующий Имперской Гвардией Рахм Эс-Хестос, старейшина Зен из Эмира, лорд Хибос с Котаса, Кеск Младший и Тирибус…

— Верховный Канцлер Высшего Круга, — пробормотал Арднор. Кубок в его руке дрогнул и смялся в комок. — Он должен был умереть одним из первых, слишком много от него неприятностей!

— Там ещё очень сильны последователи Дома Келинов, — продолжала верховная жрица, не обращая внимания на слова сына. — Плюс остаются младшие братья императора и… — Она дёрнулась и незряче воззрилась на Арднора: — Что это?

— Я ничего не гово… — Юноша захлопнул рот, поняв, что мать говорит не с ним, а с кем-то невидимым, недоступным простому смертному.

Действительно, Нефера услышала тонкий шёпот, слабее детского, но сын не догадывался, что она ещё и видит плывущую в воздухе тень молодой бледной женщины. Её лицо было изуродовано, мех почти весь содран и усеян кровавыми оспинами. Жрица знала — это последствия одной ужасной болезни.

— Дом в огне… — пробормотала она те слова, что шелестели в ушах. — Секира… смерть в каждой комнате, лестница в крови…

Зная возможности матери, Арднор затих и молча наблюдал.

— Имена! — крикнула Нефера. — Назови все имена! Её рука нашарила перо и стала лихорадочно метаться вдоль длинных списков. Листы пергамента шелестели, и поперёк фамилий начали ложиться первые красные штрихи — имена Дома Келинов быстро редели. Сын жрицы наклонился вперёд и встречал каждый росчерк мрачным ворчанием.

— Ещё! — приказала она темноте вокруг. — Должно быть больше!

Её взгляд снова затуманился, лицо побледнело.

— Огонь… пойман в ловушку… секиры скрестились… мертвы… молодые… старые… огонь везде, везде…

Жрица хрипло рассмеялась.

Последние имена она вычеркнула уже твёрдой рукой в полном сознании и улыбнулась Арднору:

— Теперь все. Клана Келинов больше не существует.

— Мертвы все? Даже братья?

— Каждое имение было окружено и выжжено дотла, к утру там останется только зола. Последние столпы старого режима пали, столица и остров — наши!

Арднор несколько мгновений стоял, позволяя мыслям успокоиться, затем спросил:

— А что насчёт Котаса?

— Котас полностью усмирён, сынок. Там ещё безопасней, чем здесь, ведь вокруг наши верные колонии, Эмир, Мито, Тенгиз… Новый щит империи… Остальные примут нашу сторону просто потому, что в одиночку не переживут зиму. Все принесут присягу твоему отцу как новому императору, склонятся перед его возвышением… Ты станешь наследником…

Это было самое прекрасное, что он мог услышать.

— Значит, Имперские Поединки отменены? Наследники будут идти по линии крови?

— Разве я не обещала это тебе с самого начала?

Багровый свет вспыхнул в глазах юноши:

«Я — будущий император…»

— Арднор Первый — усмехнулся он.

— После Хотака Первого, не забудь!

— Ну конечно, как я могу… — Нефера решительно протянула руку, и изящный рукав, украшенный соболями, полыхнул золотым, шитьём.

— А теперь будь хорошим мальчиком, иди успокой своих Защитников. Их время вскоре придёт.

Арднор опустился на колени и поцеловал руку матери. Верховная жрица нежно притронулась к его макушке, даруя благословение Храма. Он поднялся и направился к выходу, ещё раз склонился у дверей и вышел.

Вернувшись к своим спискам, леди Нефера вновь любовно зашевелила страницы списков, воркуя над каждым именем, вычеркнутым за сегодняшнюю ночь. С особым удовольствием она касалась имён Чота и его обширного семейства, задержавшись на Рахме Эс-Хестосе.