Наследие некроманта

— Господин! Отец Флатис! Опасность! Темная магия!.. Я почувствовал! Опасность! Вспышка… магия…

На следующем шаге его ноги подогнулись, и, не дожидаясь, пока он опять приложится о камень ушибленной головой, я дернулся к нему и заорал:

— Ловите его! Рикар! Литас!

Первым успел Литас — глава охотников одним змеиным движением оказался рядом с падающим пареньком и бережно подхватил его на руки. Следующим подоспел отец Флатис, склонившись над все еще бормочущим предостережения Стефием, старик что-то успокаивающе забубнил и ласково погладил его по голове. Возможно, мне почудилось, но я явно услышал в голосе вечно сурового старика нотки радости.

— Очнулся! — довольно прогудел стоящий рядом со мной здоровяк. — Очнулся-таки! Радость какая! Не попустил Создатель Милостивый!

— И не говори, — согласился я и добавил: — Ну и ночка!

— Да, господин, — кивнул здоровяк. — Прямо как в старые времена, когда мы охраняли торговые форпосты от набегов… Эх… были же времена! Пойдемте в пещеру, господин, — не ровен час простудитесь, кашлять будете…

— Рикар! Хватит со мной нянчиться! — беззлобно буркнул я, послушно шагая к лестнице, — только сейчас я почувствовал в полной мере, насколько сильно замерз за два последних часа…

Перед нами осторожно шагал Литас, неся на руках Стефия, рядом с ним семенил священник и что-то внушал охотнику — не иначе грозил ему всеми небесными карами, если тот споткнется и уронит драгоценный груз.

— А святой отец к парнишке-то привязался, — хмыкнул здоровяк. — Как к родному относится…

— Угу, — согласился я и с нетерпением устремился к виднеющемуся впереди пятну света — в пещере было тепло и уютно.

Львиная доля потраченного времени ушла на события у защитной стены, затем мы сидели рядком на узкой скамье в лечебнице и ждали пробуждения Лени. Не дождались. Рыжий продолжал довольно похрапывать, а будить его отец Флатис настрого запретил. На соседней кровати посапывал Стефий: его немного напоили горячим бульоном, и священник вновь погрузил его в сон — но на этот раз паренек именно спал, а не лежал в беспамятстве. Это не могло не радовать. Да и отец Флатис был несказанно обрадован тем, что Стефий наконец проснулся, и я надеялся этим воспользоваться — хорошенько расспросить старика о недавних событиях. Но узнать удалось совсем немного.

Священник развел руками и сокрушенно посетовал, что о предметной магии и некромантии шурдов могут поведать лишь священники из ордена Привратников — именно этим скромным священнослужителям и приходится иметь дело с измененными тварями и шурдами из Диких Земель. У них накопился многовековой опыт и обширные знания. Вот только делиться своими знаниями орден Привратников не спешит.

Но все же кое-что полезное я узнал. Костяной жезл должен был подчинить Лени своей воле и заставить выполнять свои приказы. Остальное мы сможем узнать, когда спящий Лени проснется. Конечно, если он вообще сможет вспомнить события прошлой ночи…

Заключенное в костяном жезле заклинание чем-то похоже на магию ментальных магов, хотя это чистой воды некромантия. Немного помолчав, святой отец поднял на меня взгляд и сухо добавил:

— В этом и есть проклятое притяжение некромантии. Именно этим она и подкупает глупцов, хотящих обрести могущество.

— А поподробней, святой отец? — не на шутку заинтересовался я. — Чем, говорите, привлекает?

— В отличие от обычной магии, у некромантии нет ограничений, нет предела, — неохотно пояснил отец Флатис. — Умелый некромант легко заткнет за пояс обычного боевого мага. Некромант более разносторонен, более пластичен, не привязан к источникам магической энергии… Понимаешь, сын мой?

— Почти, — задумчиво кивнул я.

— Но знай — когда-нибудь каждый, кто дерзнул прикоснуться к черной магии, получит страшную кару на Последнем Суде!

— Тоже неплохо, — хмыкнул я. — Вот только жаль, что шурды об этом ничего не знают и продолжают свои козни. Все! Всем спать!

Когда я, еле волоча ноги, добрался до входа в свой закуток, было уже очень далеко за полночь, и в моей голове отчетливо засело сладостное видение кровати, на которую я сейчас рухну, подушки, в которую я уткнусь лицом, и одеяла, которым я тотчас укутаюсь. Еще только подходя к своей каморке, я уже начал стаскивать рубаху через голову и, широко зевая, ввалился внутрь, чтобы поперхнуться этим самым зевком и со стуком захлопнуть рот, едва не прикусив язык.

— А вот и друг Корис, — пробасил гном, перебравшийся с лавки на широкий табурет — не иначе приволок его с кухни. — А мы уже заждались!

— Ик виртес Корис! — поддакнул сидящий рядом с ним Тикса и в знак приветствия отсалютовал мне кружкой с отваром.

— Угу, — несколько невнятно ответил я, поспешно напяливая обратно рубаху, да еще и умудрился оглядеться по сторонам, убедившись, что за время моего отсутствия каморка сильно изменилась.

Алларисса по-прежнему сидела на моей кровати, разве что расположилась с гораздо большим удобством — подоткнула под спину подушку и так укуталась в одеяло, что виднелись лишь голова и рука с зажатой в ней кружкой. Похоже, мечту рухнуть в постель и выспаться можно напрочь выкинуть из головы. Девушка молча наблюдала за мной поверх поднесенной к губам кружки, и, судя по всему, покидать мою кровать в ближайшее время она не собиралась.

В центре моей отгороженной от общей пещеры каморки появился широкий стол, на котором стояло несколько тарелок с аккуратно нарезанным мясом, грибами и прочими вкусностями из нашей кладовой. Среди тарелок возвышался завернутый в шкуру чайник и стояло несколько чистых кружек. Рядом со столом приткнулись деревянная скамейка и пара табуреток — теперь я точно уверился, что наша кухня была ограблена самым бессовестным образом, и не исключено, что вскоре сюда ворвется разъяренная Нилиена со своим черпаком наперевес.

Все ясно. Убедившись, что тревога миновала, мои гости решили не терять времени даром и подготовиться к продолжению повествования о Твердыне и Тарисе Некроманте. Учитывая появившегося Тиксу и еще несколько свободных мест вокруг стола, ожидались новые любители послушать на ночь древние легенды.

«Поспать мне сегодня не удастся», — подытожил я мысленно. Впрочем, я не сожалел об этом. Начатое Койном повествование надежно захватило мое воображение, и я был совсем не прочь услышать продолжение истории.

Несколько приведя себя в порядок, я аккуратно повесил перевязь с мечом на стену около двери, повернулся к нежданным гостям и в свою очередь поприветствовал их каждого по отдельности.

— Рад, что твой рыжий человек в порядке, — сказал Койн. — Надеюсь, с ним все будет хорошо.

— Его зовут Лени, — рассмеялся я. — И с ним все будет хорошо — наш священник позаботится об этом. Сейчас он спит и набирается сил. Кстати, о сне! Баронесса, разве для столь юной девушки сейчас не самое место в постели? — Я намекающе улыбнулся насторожившейся Але.

— Я и так в постели, — буркнула Алларисса и поерзала, устраиваясь поудобнее. — И пока не услышу продолжения истории от доброго мастера Койна, никуда не пойду! К тому же, не понимаю, чем ты сейчас недоволен, — я лишь выполняю твою личную просьбу!

— Что? — несколько опешил я, получив столь твердую отповедь. — Мою просьбу?!

Койн, отвернувшись в сторону, захрюкал в тщетной попытке удержаться от смеха. Тикса остался безучастен к происходящему — общий язык он практически не знал, поэтому предпочел дегустировать содержимое своей кружки.

— Ну да, — кивнула девушка. — Ты же сам сказал мне — «Сиди здесь!». Прямо перед тем, как выбежать прочь за мастером Койном!

— Э-э-э, — выдавил я из себя, но затем наткнулся на искрящийся взгляд Аллариссы, не выдержал, махнул рукой и рассмеялся: — Тоже верно. Ну, я тебе не отец и решать за тебя не собираюсь. Хочешь сидеть и слушать до утра — дело твое. Главное, чтобы мастер Койн согласился продолжить рассказ.

— О-о! — возмутился Койн. — Хорошая история всегда должна быть рассказана до конца! Я взял на себя смелость позвать Тиксу — ему не помешает хорошая практика в общем языке. Друг Литас тоже обещал прийти и послушать.