Кир Торсен против Черного Мага

— Милостивые государи, нам следует срочно спешиться и отойти в сторону. Хотя бы вон за те кусты и там выслушать пророчество ключевого кристалла. Впрочем, я не исключаю того, что перед нами предстанет сам Мастер Миров. Я действительно не исключаю этого и поэтому будьте предельно внимательны. — Совсем уже шепотом он потребовал от Кира — Золото отдай.

Кирилл быстро разжал кулак и монеты упали в широкую ладонь прорицателя. Их оказалось всего семь штук и все были золотые. Такой оказалась цена прорицания, которое, возможно, могло изменить положение дел в провинции Ренделон, а может быть и во всей Феринарии. Тетюр проворно спрятал золото в карман и жестом велел Кириллу слезть с коня. Осторожно перебросив ногу через седло, он соскользнул с жеребца, которого придержал за узду Калюта. Сиреневый кристалл, словно прилип к тыльной стороне его ладони с растопыренными пальцами, но он не хотел экспериментировать и потому пошел к высоким кустам боярышника, росшим метрах в ста от дороги, старательно держа руку в горизонтальном положении.

Когда они зашли за кусты, Тетюр выстроил их полукругом, стал рядом с Киром и достал из левого внутреннего кармана куртки ещё с дюжину разноцветных кристаллов. Самый маленький из них был размером с ноготь большого пальца, а самый большой с ладонь пятилетнего ребенка. Доставая кристаллы, маг-прорицатель не говорил никаких заклинаний, а просто выпускал их в воздух и они тут же начали летать по кругу на высоте в метр от земли, выстроившись в строго определённом ими самими порядке.

Всего он выпустил в воздух ровно двенадцать магических кристаллов. Эти стекляшки, летая по кругу, светились каждая своим собственным светом. Синим, пурпурным, голубым, зеленым и другими цветами. А ещё они стали издавать на лету мелодичные, приятные звуки, как будто кто-то перебирал пальцами струны невидимой арфы. Сиреневый кристалл, полыхавший золотым светом, засветился ещё ярче, слетел с руки Кира Торсена и, взлетев над кристаллами метра на три вверх, образовал плотный конус золотого сияния.

Это волшебное зрелище не только поразило Кирилла своей фееричностью, но ещё и изрядно напугало. Зато оно не произвело никакого впечатления на махрового феодала и его верного подручного, которые стояли с каким-то насмешливым видом и время от времени вздыхали так, словно их одолела скука. Они смотрели на этот магический конус так, как будто перед ними стоял самый обычный телевизор и лишь ждали того момента, когда начнется передача новостей. Внутри конуса появилось какое-то малиновое сгущение и Тетюр, толкнув Кирилла кулаком в бок, тихо прошипел:

— Ну, задавай свой вопрос, студент.

Кирилл встрепенулся и, не зная к кому ему следует обратиться с вопросом, прытко выпалил:

— Что должен сделать граф Барилон для того, чтобы победить врага и спасти свою страну?

Граф от этого вопроса даже вздрогнул и побледнел, так прямо и откровенно он был поставлен. Дальше начались сплошные чудеса. Почти тотчас малиновое облачко внутри конуса рассеялось и они увидели перед собой красивого мужчину лет сорока с тёмными волосами и аккуратной бородкой, одетого в какой-то сверкающий, светло-голубой хитон. Лицо этого красавчика было строгим, а густые брови сердито сдвинуты. Чуть шевельнув губами, он сказал мягким, тихим баритоном, от которого, почему-то, ломило уши:

— Как только наместник правителя покорится судьбе и отдаст свои владения под руку рыцаря, пришедшего из иного мира, Феринария обретёт надежду. Когда же потомок древнего рода сам откажется от обещанной ему высшей награды в пользу безвестного чужеземца, враг будет повержен, а сам он вернёт отца и трёх братьев.

Суровый красавец умолк и Кирилл понял, что он влип в эту историю так крепко, что ему уже не удастся свинтить с Ильмина просто так. Ещё он сообразил, что теперь графу Барилону придется сделать весьма нелёгкий выбор и даже пойти на определённый риск. Между тем тип, делающий такие пророчества, не исчез с экрана и продолжал сверлить их всех своим немигающим пристальным взглядом. Тетюр торопливо шепнул:

— Господа, задавайте и вы свои вопросы Мастеру Миров, не заставляйте его ждать. Это чревато опасностью.

Первым о помнился Калюта, но вопроса задавать не стал, а лишь выступил с наглой критикой этого пророчества:

— Ну, это ещё ничего не доказывает, мастер Тетюр. Я с самого детства слышу о Мастере Миров и не раз видел подобные трюки на ярмарках. Вдруг и ты просто шарлатан?

Кирилл от таких слов аж поёжился и потупил взгляд. Более всего ему хотелось в эту минуту зарыться в какой-нибудь окопчик полного профиля или просто провалиться под землю. Однако, эти слова не произвели никакого впечатления на Мастера Миров, Тетюр лишь вздохнул и недовольно покрутил головой, а граф Барилон посмотрел на своего капитана с иронией и веселым голосом сказал:

— Вот как раз именно это мы сейчас и проверим, Калюта и проверим самым простым образом. — Подбоченясь, он смело задал свой вопрос — Мастер Миров, скажи мне, когда я получу золото от короля Грунральда и получу ли его вообще?

Такой откровенно меркантильный вопрос нисколько не покоробил величественного и сурового Мастера Миров. Даже не моргнув глазом, он ответил этому юному нахалу:

— Ровно через три дня, считая с завтрашнего утра, в город Барилон прилетят на семи драконах королевские слуги и привезут золото для новой армии.

Ответ вполне удовлетворил и графа, и его капитана, а Тетюр, широко заулыбавшись, тут же стал потирать руки. Насмешливо посмотрев на громадного бородача, он цыкнул зубом и сказал ему весёлым голосом:

— Калюта, задавай Мастеру Миров свой вопрос.

Тот энергично закивал головой и выпалил басом:

— Мастер Миров, мой господин останется жив?

— Да. — Коротко ответил странный пророк, но не исчез немедленно с экрана.

Тут уже оживился Тетюр и поинтересовался у него:

— Мастер Миров, я буду вознагражден?

— Нет. — Всё также коротко ответил тот и телевизор выключился сам собой, а кристаллы попадали на траву.

Тетюра это нисколько не расстроило и он, быстро опустившись на колени, принялся собирать кристаллы. Граф и капитан развернулись и чуть ли не бегом бросились к дороге, а Кирилл попытался помочь магу. Однако, тот помощи не принял и сердито отпихнул его в сторону. Не зная обидеться ему или нет, он отошел и принялся грызть травинку. Поднимаясь с колен и отряхивая сор со своих штанов Тетюр сердито проворчал:

— Ох, похоже, намаюсь я с тобой, студент. Ты всего час в магическом мире, а уже успел натворить такого, что меня просто оторопь берет. Да, весёлая у нас будет жизнь, раз ты уже самому Мастеру Миров успел настучать на бедного мага Тетюра, у которого и без тебя своих собственных забот хватает.

Кирилл обозлился и зло выкрикнул:

— Ну, ты, гад лысый, это кто кому проблемы создал?

— Ладно-ладно, студент, не кипишись — Примирительно улыбаясь затараторил Тетюр — Ты просто ещё не въехал, как тебе повезло. Ну, давай, пошли отсюда. Часа через четыре мы будем в Барилоне. Раньше, чем через три дня граф тебе всё равно ничего не скажет, так что у тебя есть время осмотреться на местности. Можешь, заодно, малость поразвлечься. Тут с этим просто.

Глава вторая

После того, как Мастер Миров сделал свои краткосрочные и долгосрочные пророчества, граф Барилон и Калюта стали относиться к Тетюру с куда большим уважением, нежели прежде. Это Кирилл понял уже потому, что Калюта без какого-либо приказа помог лысому коротышке взобраться в седло и даже подтянул стремена и подпругу его жеребца. Заодно он приказал солдатам подать господам какой-нибудь снеди и доброго вина, что показалось Кириллу весьма неплохой идеей. На его часах было уже половина второго, да, и солнце уже прошло зенит и хотя город Барилон был в нескольких часах езды верхом, перекусить, явно, не мешало.

Прискакавший по приказу графа седоусый солдат с узким шрамом на щеке, повесил на луку его седла сдвоенную корзинку, искусно сплетённую из голубоватых прутиков. В одной находилась пузатая бутылка тёмно-синего, мутного стекла, а во второй лежала пара больших ломтей чёрствого, ноздреватого ржаного хлеба, копчёный окорок, нарезанный тонкими ломтиками и небольшая головка приятно пахнущего, мягкого домашнего сыра. Вино было отменное. Белое, сухое, в меру сладкое и очень душистое, типа муската. Свиной окорок и сыр тоже были ему под стать и даже чёрствый хлеб оказался на редкость вкусным и тоже душистым. Так что свой обед Кирилл умял в считанные минуты. Допив вино, он отдал корзинку солдату, вежливо кивнул ему и поинтересовался у юного префекта: