Дорога чародейки (СИ)

Я выползла из-под одеяла и побрела в сад. В детстве я при любой погоде шла сюда, когда мне было грустно. Мама любила розы, хотя в нашем климате они цвели без особого энтузиазма, но один сорт все-таки прижился и обильно разросся, успешно вытесняя сорняки. Другим цветам повезло меньше, лишившись заботливой руки садовника, они проиграли свои позиции пырею, лебеде и щирице, завезенной откуда-то из-за моря и быстро заполнившей пустыри.

В своих воспоминаниях я видела сад ухоженным и благоухающим, с аккуратными дорожками, присыпанными речным песком, яркими клумбами и жужжащими над ними пчелами. Одно время папа занимался пасечничеством, только и разговоров было, что о медоносах и роении пчел. Летом пчелы летали над лугами, поросшими вероникой, а зимой мы все простуды лечили травяным чаем с медом.

Только маме не помогли ни чай, ни мед, ни припарки. Я была в Школе, когда с почтой пришла весть о том, что мы с братом стали круглыми сиротами. Когда закончились метели, отца отправились искать, но нашли только обглоданный конский труп. Для мамы эта новость стала последней каплей, и у нее не осталось сил, чтобы бороться с болезнью.

Я хотела бросить Школу, я к тому времени уже получила звание чародейки третьей категории и закончила обязательный для всех детей с волшебным даром курс подготовки. Я хотела вернуться домой, заботиться о брате, о доме, но...

Все дело в обиде. Детской иррациональной злости на родителей, которые не дали мне побыть ребенком еще немного, заставили нести груз ответственности в неполные пятнадцать лет. И я хотела свалить эту тяжесть со своих плеч, не хотела заботиться ни о чем, кроме, может быть, школьных отметок и попыток покрасоваться перед понравившимся мальчиком. Я осталась в Школе, отдав брата на попечение дядьки.

Я получила свои пять лет свободы.

Я получила целую жизнь свободы от ответственности.

И что мне делать теперь с этой жизнью?

Глава 3.

Несмотря на то, что я уже определилась со своими планами на будущее, мое сердце разрывалось от боли при мысли о том, что скоро я покину свое родовое гнездо и, возможно, навсегда. К завтраку я спустилась растрепанная и зареванная, в порыве чувств я обняла Марику, накрывавшую на стол, и она успокаивающе гладила меня по спине, пока я обливала ее плечо ливнем из слез.

- Ну, будет, будет, - утешающе бормотала она между моими всхлипами. - Братец ваш, дай боги ему здоровьица, сиротинушке, конечно, поступил неразумно. Но и вы не унывайте, я знаю, сил вам не занимать, все еще наладится.

Я отлипла от экономки только потому, что мои органы обоняния уже учуяли одуряюще-вкусный запах от стола. Хотя я уже и не была хозяйкой поместья, и даже гостем могла считаться с натяжкой, Марика привычно накрыла завтрак в столовой. Тот, кто сказал, что завтрак - главная еда дня, был прав на все сто процентов, с утра я чувствовала зверский голод, поэтому на столе стояло блюдо с сыром и мясной нарезкой, суп и горшочек с тушеной бараниной. Марика, умница, знала, что я не птичка, чтобы кашу поклевать и наесться. Я бы с удовольствием поела и на кухне, с Пинсом и Марикой, но одинокая трапеза пошла мне на пользу. Я внутренне собралась, и приготовилась ко всему, что ждало меня в будущем.

После завтрака Пинс приволок мне целую кипу газет, местных и столичных, пообещав, что завтра съездит в Крестополь и привезет свежие выпуски из других городов. Поиск работы был мне внове, я привыкла к тому, что вышеградцы, которым нужны магические услуги, просто оставляют объявления в школьных приемных, где студенты быстро разбирают задания. И попадались среди этих заданий весьма странные запросы.

Например, однажды мне пришлось накладывать чары барьера на семейный склеп одной уважаемой в городе четы. Я знала, что в высших слоях общества культ предков доходит до фанатизма и маразма, но и не подозревала, чем это может обернуться. Одна известная и очень уважаемая в городе семья каждый день отправляла целый поднос еды в склеп. Для покойного дедушки, который при жизни очень любил покушать. Через три года общей верой в то, что однажды старичок соизволит перекусить присланными дарами, они нечаянно подняли его в виде умертвия. И вот тут дедуля наконец-то наелся, причем от души и впрок. Выжили только несколько слуг, которые в ту ночь не спали и успели сбежать. Самое забавное началось, когда явились наследники дома. Они не пожелали избавляться от плотоядного предка и до сих пор держат его в подвале, подкармливая парной телятиной и свежей свиной вырезкой. Родня, все-таки.

За просмотром объявлений я успела определиться с тем, что же я все-таки ищу. Хотя мне больше всего хотелось рвануть сейчас за границу и вытрясти душу из дяди Олисия и Шантеля, моего дорогого братца, я понимала, что разрешение мне никто не даст. Ничего, я подожду, через годик-другой они могут решить, что я остыла, и вернутся в страну, и тогда я не упущу свой шанс. Что именно я с ними сделаю, я еще не решила, но это будет что-то ужасное и незаконное.

Но этот годик-другой мне нужно где-то жить, что-то есть, а главное - где-то хранить все свое добро. Голос разума мне подсказывал, что нужно забыть сентиментальные глупости, половину продать, а старье и рухлядь выбросить. У большинства магов все имущество помещается в седельных сумках. Но я привычно проигнорировала ценные указания. Мне нужно постоянное место работы, с жильем и содержанием.

Объявлений было множество, но в основном требовались целители. Хотя кафедра Медицинской магии и Лекарственных чар ежегодно набирала больше студентов, чем все остальные факультеты, без работы никто не оставался. Каждый крупный землевладелец нанимал одного или нескольких магов-знахарей, чтобы предотвращать эпидемии в своих владениях, а в крупном городе расторопный лекарь мог заработать целое состояние.

О, и конечно, вербовочные призывы, армия набирала магов. По ровийским законам все маги были военнообязанными, и в случае войны нас могли отправить на службу, не спрашивая согласия. К счастью, сейчас царил мир. Не особо устойчивый, разумеется. История, наверное, еще не знала прецедентов, когда какой-либо стране совсем никто не угрожал, но наши соперники временно занимались своими делами, оставив Ровию в покое.

Бирская империя, располагавшаяся на архипелаге за Пляшущим морем, время от времени присылала небольшие флотилии к берегам Ровии и соседнего государства, Пелтвала, но в последние годы островное государство было занято внутренними разногласиями. Пелтвалу тоже не сиделось на месте, отряды крестоносцев попытались захватить кусок нашей территории во времена моего деда, но после ответной военной акции успокоились и принялись копить силы.

Мысль о Пелтвале меня немного утешила. Я страдаю из-за Запретов и потери дома, в котором я выросла, а в соседнем государстве маги жили заточенные в башнях с антимагическими ошейниками, лишенные всех человеческих прав, как рабы или скот. Странно, что дядя Олисий с его ненавистью к волшебству не отправился именно туда.

Нет, все-таки мои горечь и гнев никуда не делись. Я глубоко вдохнула и медленно выпустила из себя воздух, стараясь успокоиться. Нужно сосредоточиться на том, что происходит именно сейчас. Я перелистнула страницу и погрузилась в дальнейшее изучение объявлений.

И к моему удивлению, я обнаружила, что герцог Раумский ищет на постоянное место светлого или природного мага для поддержания герцогских земель в чистоте и безопасности. Герцог Бьюк Раумский был троюродным братом почившего короля, он возглавлял Верховный Совет, и мог снимать сливки с выпускников любой магической школы и не только. Многие опытные маги уже наверняка откликнулись на эту вакансию, и мне вряд ли что-то светит. Вот только ходили слухи, что герцог охотней нанимал перспективных молодых магов, чтобы они нарабатывали практику, а после нескольких лет работы уходили, снова освобождая рабочее место. А перед ними у меня есть преимущество - рекомендации от самого Кипара Белого.